С легкостью, словно котят, отбросил нас в разные стороны.
Стон боли застрял у меня в горле после встречи с асфальтом, перед глазами лишь на мгновение померкло, но и этого хватило, чтобы рыжая настигла.
— Почему ты не сбежал? — занесла руку. В последний момент я успел перекатиться на бок. Когти со скрежетом вскопали мелкие черные камни тротуара. — Ты же знаешь, что кому-то да придется выполнить заказ, — вампирша стояла надо мной. — Поднимайся, я не могу бить лежачего.
— А убить? — ударил ступней в колено и вскочил на ноги. Рывок и содержимое двух шприцов впрыснуто в тело вампирши. — Теперь мы на равным на условиях, рыжая.
— Что? Даже стрелять не будешь? — ее скорость сравнялась с человеческой.
— Отчего-то жалко тебя.
— Ну и идиот.
Удар в грудь выбил последние кислород из моих легких, а соприкосновение с мостовой заставило взвыть. Сквозь гул в голове прорезались человеческие крики, визг тормозов и сигнал клаксона где-то у самого уха. Инстинктивно я крутанулся из-под колес автомобиля и сжался, прикрывая голову руками.
— С вами все нормально? О, боже, — женщина взвизгнула, стоило мне подняться и развернуться спиной.
Я отступал к мосту, растирая грудь. Спасибо рыжая не вскрыла грудную клетку, как консервную банку, впившись ядовитыми когтями. Достаточно, — осмотрелся, и достал нож.
— Сколько в тебе дряни, рыжая, — хоть стимулятор и затягивал раны на спине, но яд вампира проникал в ткани лишая чувствительности. Левая рука в любой момент могла повиснуть плетью.
— Не нравится? — движения Риммы возвращали прежнюю резкость.
Автомобили на мостовой притормаживали, объезжая нас по дуге, а люди торопливо перебегали на другую сторону. Нашлись смельчаки, кто снимал на камеру, те старались подойти поближе. А Римма вошла в азарт и ее руки со свистом полосовали воздух у моего лица, как и лезвие моего ножа, никак не могло настигнуть цели.
Рыжая злилась, а я выбрал момент и открылся. Когти располосовали от левого плеча до самых ребер. Тело скрутило, ноги налились слабостью, сил едва хватало отражать удары. Один шаг назад, второй, третий… Поясница уперлась в каменные перила. “Ну же, добей!” — максимально закрылся, принимая удары. Наконец, вампирша с криком бросилась, и мне осталось лишь расслабиться, теряя равновесие, перевалиться за перила. Мгновение свободного полета, и я, пробивая тонкий лед, погружаюсь в кашу из режущих, словно стекло осколков замёрзшей речной воды. Я не сопротивляюсь стихии, позволяю поглотить себя.
Глава 22
Соня
Я не могла усидеть на месте, вскочила и заметалась по комнате, периодически хватаясь за дверную ручку.
Что мне делать?
Нельзя же забежать в комнату беременной с новостью о смерти ее брата. Предположительной смерти, — потянулась к телефону. Влажные от волнения пальцы не сразу начертили графический ключ на экране. Я набрала номер Ивара и, закрыв глаза, приложила аппарат к уху.
«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», — сообщил женский голос безапелляционно.
— Нет, нет, нет, — сбросила вызов и набрала еще раз.
Женский голос повторил: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
Мой ноги подогнулись в коленях, отчего я мешком осела на кровать.
Кровь в висках яростно пульсировала, перед глазами поплыли темные пятна и мне отчаянно не хватало воздуха.
Пересилив недомогание, смогла открыть окно. В лицо ударили ледяные соленые капли, слегка отрезвляя и бодря.
“Если с Иваром что-то случилось, мне об этом сообщат”, — не знаю, как эта здравая мысль пробилась сквозь пелену отчаяния.
Оставив окно распахнутым, вышла на поиски того мужчины, что каждый полчаса обходил территорию. Охранник должен владеть информацией.
В коридоре и в гостиной горело точечное освещение, я без труда обошла половину дома, по которой Эля провела экскурсию, и, недолго думая, ступила в темный закуток, где из-под двери пробивался луч света.
— Собери его, — голос Александра узнала сразу. — Утром Элеонора должна увидеть брата живым и здоровым. Если ты его не вытащишь, Константин, я забуду о годах нашей дружбы.
— Меньше говори, правящий, сцеживай кровь. Это будет куда полезней твоих причитаний над ухом, — я оторопела от того, каким тоном с князем разговаривал незнакомец. — Мит, пригласи гостью, — продолжил все тот же голос.
— Ты уверен? — спросил с сомнением второй незнакомец.
— Уверен. Иначе, она прибавит мне работы, грохнувшись за дверью в обморок от волнения.
Ноги налились свинцом, и я, не моргая, следила за тем, как приоткрывается дверь. Меня будто приклеили к полу.
— Проходи, — тот мужчина, что мелькал за моим окном, замер в ожидании в дверном проеме.
Сощурившись, я сделала несмелый шаг. Не знаю откуда у меня взялись силы, сама не заметила, как преодолела расстояние до кровати, на которой лежал Ивар, очнулась, когда уже держала мужчину за руку, а мой взгляд метался по практически обнаженному телу.
— Боже, — выдохнула. Сколько же ран. Свежих, наспех прихваченных хирургической нитью. — Он такой холодный, — сказала, глядя на того, кто, видимо, был врачом. Игла в его руках подцепляла кожу, протягивала нить и стягивала ровные края разрезов на груди.
— Это не плохо, — обронил мужчина и продолжил шить. — Нужно еще крови, — бросил князю.
Я следила за происходящим, не выпуская ледяной руки охотника, растирала пальцы, пытаясь хоть как-то согреть.
— Мит, переверни на бок и придержи, — обратился к охраннику. Врач бережно поправил руку Ивара, к сгибу которой спускалась по системе бордово алая жидкость, и занялся ранами на спине.
— С ним...он...? — спросила я тихо, вглядываясь в обескровленное лицо с темными мазками под глазами.
— Девочка, — мужчина громыхнул чем-то металлическим и вытер руки о полотенце, — уже завтра он будет самостоятельно есть и пить, возможно, сядет, а через пару дней, я обещаю, что охотник встанет на ноги.
— Спасибо, — продолжала сидеть у кровати, положив голову на скрещенные руки.
— Можешь, аккуратно прилечь рядом.
— Нет, вдруг задену раны, — отказалась, подгибая под себя ноги.
Я слышала голоса, но, чтобы понять о чем говорят, приходилось прикладывать неимоверные усилия: все мое внимание было сосредоточенно на Иваре. На грудной клетке рывками втягивающий воздух и так же рывками опадающей, прикрытой лишь тонкой простыней. На свистящем, тихом дыхании и венке у ключицы, отбивающей неспешный ритм сердца.
— Садись, застынешь, — горячие руки подхватили меня подмышки и опустили в низкое кресло, с легкостью подвигая ближе к кровати.
— Спасибо, — поблагодарила, не поворачивая головы.
Как бы ни бодрилась: усталость брала свое. Подтянув ноги, устроилась удобней и положила голову на мягкий подлокотник.
— Ты можешь пойти поспать. Обещаю, с Иваром все будет в порядке, — вампир говорил вполголоса, при этом приоткрывая повязки, отмечая вслух, что раны заживают отлично.
— А я могу остаться? — спросила, силясь разлепить сонные веки.
— А я тебя не гоню, — заметил вампир. Он сменил очередной опустевший пакет с кровью на полный. — Это было предложение.
— Тогда я останусь.
В комнату входили и выходили десятки раз, я перестала реагировать и не поднимала головы. Только разговоры князя и второго вампира — врача выдергивали меня в реальность. Но и они постепенно сходили на нет, а вскоре и вовсе наступила тишина. Я осталась наедине с Иваром.
В душе творился настоящий хаос. Он не разрешал отпустить мужскую руку, будто в этот самый момент охотник вновь исчезнет из моей жизни. Только уже навсегда. И это страшней всех тех грубых слов, что я слышала. Страшней всего, что произошло за последний год. Страшней самой смерти.
Из дремы меня вернули чужие прохладные прикосновения. Осторожные, неуверенные.
