Гейб был с ним, его взгляд сканировал окрестности на предмет возможной угрозы.
— Какого чёрта, кайджан? Захотелось сдохнуть самым мучительным способом, известным человечеству?
Я пожал плечами.
— Я должен был выяснить, что известно последнему оставшемуся свидетелю. Я понимал риски. Так что не подходите близко.
— О нет, видишь ли, Кентарх сказал, что я тоже мог заразиться. Потребовал, чтобы мы отсидели на карантине две недели в этой сатанинской психушке!
Я спросил Гейба:
— А ты что тут делаешь?
— Если Патрику нужно изолироваться, то я с ним. К тому же я помогу навести порядок в форте.
Миссия откладывается на две недели. При условии, что я выживу.
— Так ты выяснил что-нибудь стоящее?
Не всё так просто. Лучше мне сначала осмыслить это самому. Развернувшись к ним спиной, я бросил через плечо:
— Мне нужна карта.
Джоуль пошёл следом за мной.
— Тебе нужно перезвонить Жнецу. Телефон в грузовике разрывается от звонков.
Эви, должно быть, с ума там сходит от переживаний. Виновато вздохнув, я засунул руку в карман, где лежал мой porte-bonheur.
— Я всё улажу.
— Это ещё не всё, дружище. Похоже, ты стал крёстным отцом.
Императрица
Проснувшись, я в панике подскочила.
— Где Ти?
Арик, стоявший у окна, развернулся ко мне со спящим комочком на руках.
— В целости и сохранности.
— Поверить не могу, что я отрубилась. — Смутно вспомнила, как Арик отрезал пуповину, смыл кровь и переодел меня. — Императрице полагается быть образцовой матерью.
— Ты уже несколько недель нормально не спала.
Я прислушалась к ощущениям: тело полностью исцелилось. Затем начала вспоминать события прошлой ночи.
— Ты был ранен! И что с Джеком?
— Я в порядке. Джек звонил несколько минут назад. Сидит в форте на карантине, хочет поговорить с тобой, как только ты будешь готова.
— Он как-то объяснил свою выходку?
Розы в спальне зашелестели, ощутив мой нарастающий гнев.
— Сказал, что у него были на то причины, но мне о них пока рассказать не может. Пообещал позвонить тебе в пять.
Я взглянула на часы на тумбочке. То есть через час. Тогда с ним и разберусь. А пока моим вниманием вновь завладел Ти. Я протянула руки, и Арик передал мне спелёнатого малыша.
Ти спал. У него были светлые волоски, а также розовые щёчки и губки. Ни малейшего признака Бэгмена.
Я подняла голову, когда завыл ветер и застучал в оконные рамы.
— Цирцея полагала, что его рождение может восстановить наш мир.
Она надеялась, что появление на свет первого ребёнка двух Арканов позволит солнцу взойти и положит начало новой эре. Возможно, я тоже на это надеялась. Надеялся ли Арик?
Я боялась, что мир возродится только со смертью всех Арканов, кроме одного. Может ли Ти оказаться в одном ряду с нами?
Арик наклонил голову.
— Видимо, у него иное предназначение в этой игре.
— А есть ли оно у него вообще?
Кроме как защитить меня от Пола.
— Это нам ещё предстоит выяснить. — Арик сел рядом со мной на кровать. — Ларк заходила, пока ты спала. Окрестила нашего сына Нечистым Младшим и сказала, что он довольно симпатичный для слюнтяя.
Я не могла не улыбнуться
— Я был очень впечатлён тем, что она сумела вернуть себе контроль тогда, в кабинете, и сказал ей об этом. Она выглядела крайне польщённой.
— Как хорошо, что ты сказал ей об этом. Она ценит твоё мнение больше, чем чьё-либо ещё.
Представляю, в каком она была восторге.
— Я не возражаю против её инстинктов, покуда она может держать их в узде рядом с тобой и ребёнком. Сейчас я верю, что она может.
— А, теперь понятно. Ты решил, что если уж простил мне прошлые игры, то и Ларк тоже надо.
— Моя карта символизирует изменения и развитие. — Мы обменялись улыбками. — А твоя — восстановление и плодородие.
Мать-земля.
— И гнев, — добавила я, указав на его перевязанную руку.
— Из всех сценариев, по которым могла развернуться эта ночь, царапина на руке — это даже замечательно. — Нас могли сожрать волки, а Джека с Джоулем — каннибалы. Ти мог погибнуть от прикосновения Арика… Да уж, из этой битвы мы вышли победителями. — Я намерен наладить отношения с Ларк и сделать всё, что в моих силах, чтобы помочь ей справиться с возникшими трудностями.
Ого. Это большой шаг с его стороны.
— Но мы не можем позволить ей взять в руки малыша. Возможно, у него прикосновение Смерти.
— И типа поэтому ты можешь к нему прикасаться? — Я посмотрела на Ти, и душа моя была полна оптимизма. — Не думаю, что это так, но я готова принять меры предосторожности, если тебе так будет спокойнее.
— Спасибо.
Мы с Ариком сидели вместе, любуясь нашим сыном, его маленькими ладошками и крошечными пальчиками на ножках.
— Разве может быть что-то милее? — спросила я.
— Нет.
— Чувствуешь, как сердце переполнено любовью?
Он поднял голову, чтобы посмотреть мне в глаза. Он прекрасно меня понял, но намеренно интерпретировал иначе:
— Да. — И сухо добавил: — Ребёнок тоже ничего так.
Уголки моих губ приподнялись. Все тревоги, все разногласия позади, теперь Ти у меня в руках. Этот мальчик уже отхватил себе кусочек моего разделённого надвое сердца. Никогда ещё во мне не было так сильно желание защищать.
— Как думаешь, он здоров?
— Да, любимая.
Я тоже так думала. С греющей душу уверенностью я сказала ему:
— Арик, с нами всё будет хорошо.
— Я позабочусь об этом, — ответил он, в его голосе прозвучали стальные нотки, напомнив мне о том, что игра ещё продолжается и, по правилам, только один из родителей Ти может выжить. В лучшем случае.
Телефон зазвонил.
Охотник
Я не стал откладывать звонок Эви. Мне нужно было своими ушами услышать, что с ней и малышом всё в порядке.
Мы с Гейбом и Джоулем ютились в одном из бараков, выглядевшем давно заброшенным. Запасшись едой, топливом для отопления, колодой карт и виски для меня, мы начали отбывать карантин.
Кентарх и Сол остались в грузовике под стенами форта, на страже.
Мы уже отключили сообщение Пентаклей с предложением медицинских услуг. Я мечтал, что здесь будет огромная больница, но мы нашли лишь один жалкий медкабинет, который явно использовался только для своих.
Отчаявшиеся люди рисковали жизнью, добираясь сюда в надежде получить помощь, но никто им помогать не собирался.
Мы также обнаружили склад с кучей личных вещей, с которым даже шахта Иерофанта не сравнилась бы. Пентакли, походу, заманили сюда тысячи людей.
Эви и Доминия взяли трубку с первого гудка. Она
