тут же унялась, а я наконец перестала трястись. Хорошее средство. Надо будет припасти бутылочку-другую.
Когда целители закончили, тот же парень сообщил:
– Настоятельно рекомендую вам посетить целительскую, там вас осмотрит наш старший. Возможно, есть проблемы, которые мы могли пропустить.
Поблагодарив их, мы пообещали прийти, как только дождемся остальных. Пожар уже потушили, дым развеяли. И было видно, что первый этаж устоял, а вот от второго мало что осталось. Торчали почерневшие балки, да частично по углам уцелели закопченные стены.
– Поспешили мы вещи наверх отнести… Впору порадоваться, что мою сумку украли. – Ада печально усмехнулась.
– А моя сумка… – Я осеклась вдруг вспомнив, что в комнате осталось Средоточие! – Ада! Ада… – Я беспомощно уставилась на подругу, прикрыв ладонью рот.
Я даже ничего больше выговорить не смогла. На фоне возможной гибели людей я и думать забыла об артефакте, вот только боюсь, что для ониксовых драконов ценность Средоточия куда значительней. Силы покинули меня окончательно, закружилась голова, ноги стали ватными. Я плюхнулась прямо на землю, почти повиснув на симуране. Тот принялся лизать мне висок, а я даже не среагировала, на это просто не осталось моральных сил.
Северянка все поняла. Нахмурилась и, присев рядом на корточки, прямо как дворовые мальчишки, с которыми я водилась дома, бросила короткий взгляд в сторону здания.
– Кьяри, только не волнуйся! – заговорила она тихонько и торопливо: – У нас комнаты дальние. Отсюда плохо видно, но мне кажется, что тот угол уцелел лучше прочих. К тому же у подобных артефактов хорошая защита. Ничего ему не сделалось. Я уверена. Как только все разойдутся, я схожу и поищу его.
Слова подруги немного меня успокоили, но я твердо решила пойти с ней. А когда Средоточие найдется, отдам его ректору. Ни к чему мне эта головная боль!
От разговора нас отвлекли крики и какая-то суматоха на пожаре. Сорвались с места и бегом отправились туда парни-целители. Мы с Адой переглянулись, мгновенно сообразив, что могло произойти, и понеслись к дому.
– Что там? Что случилось? – спрашивала я хмурых старшекурсников, преградивших нам путь. – Их нашли? Они живы?
– Нашли, – ответил подошедший ко мне Итан. Он появился со стороны дома, из-за оцепления. И его татуировки сияли, говоря о том, что он недавно использовал магию. – Зикки жива.
– А Рейден? – Я схватила парня за руки, вопросительно заглянув в лицо. – Итан, что с Рейденом?
Он не ответил. Уставился на наши руки. Я крепче стиснула его пальцы. Тряхнула.
– Скажи, что с Рейденом! Не молчи!
Итан обернулся. Проследив за направлением его взгляда, я увидела, как из дома выбегают целители. Здесь их было больше. Один нес на руках Зикки, почему-то завернутую в целительское одеяло. Я было бросилась к ней, но Итан меня перехватил.
– Нельзя!
За Зикки четверо целителей, двигаясь синхронно, левитировали нечто, похожее на большое бревно, накрытое таким же одеялом…
Не бревно! Тело! Под одеялом скрывался человек! То есть дракон – Рейден Димма!
Левитацию пострадавших использовали в том случае, если нельзя было осуществить транспортировку иным способом. Для этого нужны были особенные артефакты, которые стоили слишком дорого. И редко кто из магов обладал подобным талантом и умел левитировать предметы и людей без подобной подпорки. Потому мне и показалось, что под одеялом бревно – само одеяло просто нависало сверху, не касаясь того, кто под ним скрывался.
Это был сложный случай.
Мне очень хотелось думать, что это просто, мать его, сложный случай! А не то, что можно подумать.
Я снова рванулась к ним, но Итан, чтобы не вывернуть мне руку, обхватил меня поперек талии. Притянул к себе.
– Пусти! Пусти меня! Я должна узнать, что с Рейденом Димма! Он нам жизнь сегодня спас! И с Зикки!
Безучастный взгляд всегда такой живой огневички меня привел в ужас!
Я попыталась вырваться. Повернулась и попробовала оттолкнуть дракона.
Бесполезно. Все равно, что толкать каменный валун. Хватка на моей талии стала только крепче. Настолько крепче, что даже неприлично. А если вспомнить все, чему учили в пансионе, так и вовсе не допустимо! Учитывая, что теперь мы были лицом друг к другу. Мне вдруг показалось, что держать меня вот так на глазах у всех, доставляет хаму удовольствие.
– Тише! Послушай меня, Миррэ! Шансы есть. Так сказали целители. Но Димма должен обернуться. В драконьей форме он излечится быстрее.
Итан говорил, и его голос действовал на меня неожиданно успокаивающе. Я даже перестала вырываться и внимательно посмотрела на парня. Необычного золотистого цвета глаза, характерные для ониксовых из правящего рода. В них притаилась усталость. Он тоже вымотался сегодня, хоть и не подавал вида.
Взлохмаченные русые волосы падали на лоб мягкой волной. Высокие скулы, мужественный подбородок, длинные ресницы. Красивый…
Сейчас он не казался таким холодным снобом, и где-то в глубине души у меня даже зародилась надежда, что все не так уж печально. Может… Может, наша истинность не приговор, и мы сумеем найти общий язык? Смогли же Лира с Реном…
Но тут я разглядела то, что заставило меня насторожиться.
Магические татуировки на шее Итана все еще светились, выглядывая из-за ворота рубашки. Драконьего языка я не знала, но один из знаков показался знакомым: равнобедренный треугольник с пробитым стрелой основанием.
Еще бы! Такой я сегодня уже видела… На потолке, который рухнул нам на голову!
– Да и сам оборот действует исцеляюще. Однажды я сломал ногу… – продолжал тем временем Итан Дерберг.
– А чего ты, вообще, разоткровенничался? – грубо перебила его я. – Мне совсем неинтересно. Ничего не желаю о тебе знать! – ответила холодно и оттолкнула парня.
На этот раз все получилось. Он выпустил меня, глядя вопросительно и немного растерянно, а я развернулась и поспешила прочь.
Я торопливо шла вперед, а сердце колотилось как безумное. В душе царил раздрай. Одновременно одолевали обида и дурацкое чувство вины. Как будто я была несправедлива к человеку, который спас меня и Симку. Но я оправдывала свой поступок тем, что у меня были несколько веских причин.
Первая – мне ни в коем случае нельзя сближаться с Итаном. Ни при каких обстоятельствах! Пусть лучше считает меня грубой и невоспитанной дурой, да к тому же неблагодарной. Пусть не берет меня в расчет при поисках истинной. И вторая – я пока не готова становиться чьей-то суженой. Я хочу учиться. Хочу жить своей жизнью!
Буду ли я страдать от того, что этого самого Итана не будет рядом?
Не буду!
Да я его совсем не знаю, чего мне печалиться?
Ответ дался легко. Внутри даже ничего не ёкнуло.
