сомнительно, либо был уверен в том, что тебя не тронут. И я выбрала второй вариант.
– Можно, скажу? – не удержал улыбки старик.
– Конечно.
– В замке о вас много кто шептался, вы ведь являлись дочерью на тот момент самой прекрасной женщины королевства, фаворитки Карла Второго. Люди баяли, что вы тихая, пугливая, как мышка. Редко когда покидали свою комнату и вообще предпочитали вышивание танцам. А сейчас смотрю на вас и не верится, то ли люди врали, то ли вы умело скрывали свой далеко не покорный характер.
– В те времена я именно такой тихоней и была. Но удар по голове лишил меня всех воспоминаний, и теперь я строю свою личность заново.
На лице собеседника ясно читалось непонимание, но тем не менее он кивнул:
– Память отшибло? Это плохо…
– Кто знает, – пожала плечами я и положила на стол свиток, скреплённый сургучом. – Вот послание вашему королю. Вы отправляетесь вместе с моими людьми домой. Вручите ему в руки. Это возможно?
– Нет, – покачал головой Горго, – отдам капитану, а уж он позаботится, чтобы письмецо попало повелителю.
– Пусть так, – мне на самом деле было без разницы, кто передаст записку. Цель одна – наладить дружеские отношения с Ульрихом, попробовать заинтересовать его чем-то, чего у него не было. Впрочем, и у меня этого пока не было, но я буду работать много, упорно и получу желаемое.
– Почему вы не кинули меня в темницу? Ведь я мог бы рассказать вам много чего интересного, – решился и спросил Сэмиль.
– Потому что вы отнеслись ко мне по-доброму, – честно ответила я, глядя прямо в глаза старику, – были вовсе не обязаны, но заботились обо мне всю дорогу.
– Вы ещё ребёнок. И у меня есть дети. Моё сердце некаменное. Берегите себя, ледюшка, чувствую, у вас большое будущее, вот только путь будет долгим, уж больно враги у вас сильные и хитрые, – сказал на прощание Горго, пряча свиток за пазуху. – Сил вам желаю, да побольше. Могучую. От всей души. Вижу, как людям тяжело живётся на этой земле.
– Спасибо, – кивнула я, вставая следом за гостем.
– По первости думала, что зря вы с ним разговоры ведёте – в темницу и всех делов. Но его пожелание, оно шло из глубины души, искреннее. Потому ваше решение отпустить шпиона теперь, мне кажется, единственно верным, – тишину кабинета нарушил негромкий голос леди Бакрей.
– Надеюсь, Ульрих оценит мой поступок и согласится сотрудничать.
– А что у вас есть такого, чего нет у могущественного короля?
– Пока ничего нет. Только вера, что запланированные дела выгорят. И появится продукт, способный убедить Ульриха, заключить со мной торговый договор.
– Ваши слова Всевышнему в уши. Я буду за вас молиться, – кивнула старушка. – Пойдёмте на задний двор?
– Может, останетесь здесь? Полагаю, темница вам не понравится.
– Ай, – беспечно махнула рукой старушка, легко поднимаясь, клюка задорно стукнула о каменный пол, – вперёд! – провозгласила она, а я не выдержала и негромко рассмеялась.
Накинула на плечи шубу, натянула на голову шапку и вышла во внутренний двор замка.
Солнце нежно поцеловало меня в щёки, налетевший холодный ветерок наполнил грудную клетку, прогоняя странную сонливость. Всё же засиживаться над книгами допоздна – не мой вариант. Дуэнья пристроилась рядом и, подхватив меня под руку, потянула к лестнице.
Во дворе, как обычно, было достаточно людно. Каждый был чем-то сильно занят. Я и леди Элея неспешно спустились по ступенькам и обошли здание. Завернув за угол, вышли на площадку, где по утрам тренировались воины сэра Имарка, прошли дальше к одиноко замершей фигуре. Лорд Лиам Кенсингтон ждал нас, прислонившись плечом о ствол какого-то тощего деревца.
– Палач уже в темнице, готовит пленников, – не успели мы к нему подойти, оповестил он нас.
– Что? – прищурила свои серые глаза компаньонка, – можно погромче? – и шагнула к нему. Лиам тут же попятился, настороженно следя за рукой, в которой старушка сжимала набалдашник своей трости.
– Идите за мной, леди! – громче добавил он, и, не дожидаясь ответа, резко развернулся.
Мы пристроились позади него, я не скрывала улыбку, всё же какая у меня замечательная дуэнья!
Вход в темницу находился позади замка, в его самой дальней части. Длинная лестница вела вниз к обитой железом двери. Стукнув кулаком по створке, Кенсингтон замер в нетерпеливом ожидании.
Дверь медленно открылась. Перед нами стоял молодой парнишка в форме моих гвардейцев.
– Лорд-маг, проходите, – тут юноша заметил меня и леди Бакрей, – ой! Ледюшка, доброго утречка! Меня Сорль кличут. Мы вас ждали. Проходите! – охранник неуклюже изобразил поклон и посторонился, пропуская нашу троицу внутрь.
Мы оказались в тёмном помещении с низкими потолками. Пахло сыростью, и ещё чем-то очень неприятным. Я непроизвольно поморщилась и потянулась к карману, где лежал чистый платок. Но в последний момент передумала и решила потерпеть.
– Я вас провожу, – Сорль подхватил плошку с горящей в ней свечой.
В темнице оказалось всего три комнаты и одна пыточная. В ней уже находились пойманные шпионы и какой-то щуплый плешивый мужичок с бородкой-три-волосинки. Палач? Я его представляла несколько иначе.
– Этих вернуть в камеры, – велел Лиам, – будем допрашивать по одному, а затем сравним полученные версии.
Первого пленника оставили висеть на стене. Его руки закрепили высоко над головой, даже не представляю, как ему было больно, от подобного зрелища поморщилась, но отворачиваться не стала.
В пыточной стоял стол и несколько стульев. Поколебавшись секунду, всё же села на один из них и посмотрела на Кенсингтона.
– Ты сейчас, так или иначе, расскажешь нам, кто тебя подослал, – тихо, но очень грозно, обратился лорд-маг к незнакомцу.
– Я ничего не скажу. Так что можете хоть резать, звука не услышите.
– Резать, говоришь? – опасно прищурился Кенсингтон. – Ну, как скажешь. Леди, вы уверены, что хотите присутствовать?
– Не надо его резать, – покачала головой я, внутренне содрогаясь от того, что сейчас предложу, – возьмите щепки и под ногти ему воткните. Начните с пальцев ног. Ой, нет, давайте это оставим на потом. Можно взять воду и залить ему в глотку так, чтобы живот распух, а потом бить его
