снова продолжила.
— Прости, порой мне кажется, что лучше бы мне не помнить всего этого. Может так было бы проще.
— О чём ты говоришь? Тебе же дороги эти воспоминания, чувства.
— Августин, как ты не поймешь. Эти воспоминания и причиняют мне боль, а чувства пробуждают в моей душе постоянные смятения.
— Невыносимую тоску, да девочка? — вмешался старик.
От неожиданности Августин и Каролин вздрогнули.
— Мы думали вы уже спите, — буркнул Августин.
— Уснешь тут с такими разговорами. Это боль утраты, доченька. Знаешь, я для себя сделал вывод, когда мы теряем близких людей, время не лечит, как говорят люди. Мы лишь привыкаем жить без них. Со временем мы свыкаемся с мыслью, что их больше не будет в нашей жизни.
— Откуда вы столько знаете о смерти близких? — спросила Каролин, слегка смущенная от того, что дед Матфей стал случайным свидетелем её душевных страданий.
— А как ты думаешь? Я в своё время тоже потерял близких.
— Жену, детей? — спросил Августин.
— Нет, задолго до жены и детей. Я также как и Каролин потерял родителей, когда был ещё ребёнком.
— А что случилось? — поинтересовалась Каролин.
— Моя тётя… сестра моей мамы. Она рано осталась вдовой с кучей своих дочерей. И страшно завидовала моей маме.
— Никак не могла смириться, что у мамы был дворец, муж, обладающей магией, куча подданных. Она так завидовала, что загнала своего мужа в могилу. А когда после его смерти спустила всё состояние, принялась просить у мамы. Некоторое время моя мать помогала ей, жалела, что у неё десять дочерей. Но потом родился я и встал вопрос о моём будущем, и о возможном будущем моих братьев и сестёр. Мама, извинилась перед сестрой и посоветовала ей подыскать либо нового жениха, либо вложиться в прибыльное дело и начать зарабатывать. Тёте это явно не понравилось. И тогда она решила развести моих родителей, отбив у мамы мужа.
— Кошмар какой, — вырвалось у Каролин.
— Не то слово, доченька. Она соблазняла моего отца как могла, но все её попытки были тщетными. Тогда недолго думая, в один ужасный день она принесла с собой что-то в виде легкого яда. Он не убивал сразу, эта гадость мучала свою жертву перед неминуемой гибелью. Когда отец сел в очередной раз за рояль, она умудрилась подлить ему этот яд в стакан. Никто этого не заметил и, конечно, же он всё выпил, — старик потёр руку об руку, будто пытался разгладить морщины, накопившиеся за всю его жизнь. Было заметно, что он глубоко погрузился в свои воспоминания и где-то в глубине глаз читалась детская беспомощность, пережитая в те далекие годы.
— К моменту, когда мама спустилась в комнату, тётя уже сидела на руках моего отца и прижимала его голову к своей пышной груди, громко хихикая на показ. Слуги проходили мимо, делая вид, что им нет дел до хозяйских утех. Мама была в ярости. Тётка хорошо её знала, а также знала, что она не подбежит к ним устраивать сцены ревности. Вместо этого мама убежала в спальню и стала собирать вещи. Собрав небольшую сумку моих детских вещей и пару своих платьев, она вся в слезах побежала на выход. Я в тот момент сидел у неё на руках. Сумка висела на локте. А возле двери нас встретил полицейский, — старик замолчал.
— А сколько вам было лет? Вы всё помните? — осторожно спросила Каролин, так и не дождавшись продолжения истории.
— Мне было восемь лет, — он снова замолчал.
— А что было дальше? — спросил Августин.
Каролин толкнула его локтем, показав взглядом, что неприлично торопить Матфея.
— А дальше, было всё, к чему так стремилась моя тётя.
— В смысле? Разве полиция не арестовала её? — удивилась Каролин.
— Нет, доченька, полиция арестовала мою маму.
— Маму?! — одновременно спросила Августин и Каролин.
— Но за что?! — возмутилась Каролин.
— За убийство моего отца, — старик не поднимал глаз.
— Но…
— Каролин, не всегда то, что лежит на поверхности, является правдой, — оборвал её старик.
— Вы только что сказали, как мой отец, — опешила Каролин.
— Пока мама собирала вещи и хотела уйти от отца, тётя вызвала доктора, а с ним и полицию, якобы заподозрив неладное в поведении моей мамы. Доктор осмотрел отца и сообщил, что его отравили, но уже слишком поздно и противоядие ему не поможет. Слуги подтвердили увиденную интригу моего отца полиции, а тётя в слезах обвинила маму в ревности и убийстве. Думаю, не стоит говорить, что мамин побег только усугубил и подтвердил слова тёти, — замолчав на несколько секунд, дед Матфей продолжил снова:
— Я помню, как её арестовывали. Она всё время молчала, в её глазах читалось неверие в происходящее. Словно во сне она шептала «этого не может быть». Повторяла это снова и снова. Потом подняла глаза на сестру и сказала с дикой ненавистью, как ты могла, я ведь тебе столько помогала. Но самое страшное то, как она кричала и плакала, когда забирали меня. Конечно, я тоже виноват, сильно плакал и сопротивлялся, меня схватили под руки и волоком оттаскивали от неё.
— Тут нет вашей вины, о чём вы говорите. Вся ответственность ложится на вашу тётю, — вступилась Каролин.
— Есть, дорогая, Каролин. Возможно, если бы я вел себя спокойнее, мама бы тоже была спокойнее и всё было бы иначе.
— Вы были ребёнком!
— Это лишь оправдание.
— А что случилось потом с мамой?
— В тюрьме она заболела ещё даже до повторного суда. Сильная лихорадка пару дней — и её не стало. Было ли это случайно, или это тоже устроила моя тётя, теперь уже навсегда останется тайной.
— Ваши законы сильно похожи на законы моего мира, — грустно сказала Каролин.
— Твоего? — удивился Августин.
— В смысле того, в котором я выросла, — исправилась Каролин.
— А что было с вами?
— Я рос с тётей.
— Ну, хотя бы вас не обидела, — Каролин слегка хлопнула ладошками по своим коленкам.
— Это, смотря с какой стороны посмотреть.
— Вы жили как прислуга? Рабство?
— Если бы, Каролин. Я жил в подвальной комнате пятнадцать лет, — сказал старик и пристально посмотрел в глаза девушки.
В их небольшой компании наступила напряженная тишина. И в этот момент Каролин и Августин подумали, как жалко выглядели их жалобы и обиды на жизнь.
— А как вы попали сюда? — спросила Каролин, собравшись с духом.
— Я долго искал себе новый дом, новый мир. Справедливый, с порядочными жителями. И этот мир показался мне именно таким.
— Почему показался? — уточнил Августин.
— Потому что, показался. Хватит на сегодня историй, я и так
