- О нет, как ужасно, - Дарси дотронулась до плеча Ванды.
Глаза девушки блестели от непролитых слез:
- Я нашла способ утолить голод, который мучил меня каждую ночь. Я питалась нацистами. Немало полегло их на юге Польши от моих клыков.
Дарси сглотнула:
- Мне очень жаль, что ты так много страдала.
Ванда фыркнула:
- Ты думаешь, я все это рассказала, чтобы ты меня пожалела? Нет, я хочу, чтобы ты поняла: я бы пережила весь этот ужас и боль, и еще в десять тысяч раз больше, лишь бы вернуть свою сестру. Если ты любишь своего Адама, то должна держаться этого чувства, несмотря ни на что. Любовь – самое святое в этом мире.
В полдень следующего дня Остин пошел на кухню, где встретился с Эммой и передал ей браслет:
- Надо это изучить.
- Нет проблем, - девушка положила браслет в сумочку и взглянула на Остина. - Выглядишь дерьмово.
- И чувствую себя дерьмово, - он сел за стол.
Эмма положила на тарелку немного риса с креветками и поставила ее перед ним:
- Хочешь поговорить?
- Нет, - он указал на синяки на руке девушки, - что с тобой приключилось?
- Небольшая драка, ничего такого, с чем бы я не могла справиться.
Он нахмурился:
- Ты опять охотилась, да?
- Ешь, пока не остыло.
- Я тебе говорил не охотиться в одиночку.
Эмма встала подбоченясь:
- И кто же это пойдет со мной охотиться, когда вы с Гарретом окопались здесь? Алиса на это не согласиться, да она и не создана для такого времяпрепровождения.
- Подожди, пока тут все закончится. Это всего неделю или две.
Она сжала губы в тонкую полоску:
- Я не люблю ждать. Кроме того, на моем счету уже пятеро.
- Ты снова убила?
- Кого убила? – в кухню вошел Джордж.
Эмма улыбнулась:
- Я убила таракана в прачечной. Но не волнуйся, когда приду в следующий раз – принесу какой-нибудь спрей от них.
- Хорошо, - Джордж до краев наполнил свою тарелку. – Ненавижу тараканов.
- Я вообще не люблю паразитов, - Эмма со значением посмотрела на Остина.
Паразиты. Она и Дарси могла бы добавить к своему списку паразитов. Дерьмо. Что ему делать? Как он может занести Дарси в список вампиров? Она сразу станет целью для уничтожения. Разве быть убитой однажды для нее не достаточно? Остин вспомнил все кассеты, которые он так любил пересматривать. Она была такой умной, счастливой, полной жизни.
- Ты не ешь, - напомнила ему Эмма.
- Потерял аппетит. - Потерял свое сердце. Черт возьми. Реальность превратилась в ночной кошмар. Интересно, Дарси себя чувствовала так же?
С помощью операторов, Дарси устраивала препятствия на дорожке к оранжерее.
Берни добавил еще немного земли в лужу, чтобы вода была мутнее:
- Угадайте, что скажу, мисс Ньюхарт? Я сделал те съемки с воздуха, о которых вы просили, - он обменялся ухмылками со вторым оператором.
Барт пытался подавить смешок, перенося растения подальше от лужи.
Дарси внимательно посмотрела на обоих, но они даже не взглянули в ее сторону:
- Ты так быстро договорился с вертолетом?
Берни хмыкнул:
- Парень сказал, что его арендовали на три месяца вперед, но после некоторого воздействия на его сознание, сразу стал более уступчивым.
Барт рассмеялся:
- Ага, он даже забыл выставить нам счет.
Дарси вздохнула, она ненавидела, когда вампиры воздействовали на сознание людей:
- Ну и как, все прошло нормально?
- О, да. Просто прекрасно, - Берни со значением посмотрел на Барта.
- Вот и замечательно, - Дарси выдохнула с облегчением. Они явно не смеялись над ней, скорее всего даже и не подозревали, что именно она была женщиной из джакузи.
- Хелло? – окликнула их леди Памела, стоя у входа в оранжерею. - Мне сказали прийти сюда.
- Да, - Дарси провела леди Памелу по помещению, показывая, где будут препятствия. – Не волнуйся, мы с операторами будем неподалеку.
Леди Памела теребила в руках шелковый ридикюль:
- А где будут остальные дамы?
- Они остались в гостиной на этаже для слуг, мы организовали туда прямую трансляцию, дамы будут все видеть и слышать.
- А когда все закончится, мы выберем, кого надо будет изгнать?
- Да, двух мужчин, - Дарси провела леди Памелу к лестнице. Операторы шли следом. - Сегодня судья ты. Остальные дамы, скорее всего, поддержат твое решение.
Леди Памела задумчиво кивнула:
- Я приложу все усилия для того, и постараюсь понять, кто из конкурсантов смертный, чтобы мы смогли избавиться от их ужасного присутствия.
Дарси прошла с ней один лестничный пролет:
- На самом деле твоя задача выяснить, у кого из них хорошие манеры и правильная речь.
- Понимаю. Но ведь очевидно, что именно смертные не умеют себя вести.
Дарси вздохнула:
- Правильно, - она вышла на верхнем этаже пентхауза. - Грегори провел мужчин наверх, в бильярдную. Они сейчас там, - она махнула рукой в сторону ближайшей двери.
Барт и Берни кинулись в комнату со своими камерами наперевес.
Леди Памела вплыла в бильярдную и присела в реверансе:
- Как поживаете?
Дарси остановилась в дверях, наблюдая за конкурсантами. Некоторые поклонились в ответ. Она оглядывала комнату, пока ее взгляд не нашел Адама. Он тихо стоял в углу, рядом с Гартом, мрачно смотря других участников. Он злился? Или что-то его расстроило?
- Добрый вечер, - начал Грегори. - Сегодня, каждый из вас прогуляется с леди Памелой по оранжерее. Вытяните из шляпы бумажку с номером, который укажет, каким по счету вы будете в очереди на прогулку. У кого номер один?
Один из Вампов шагнул вперед:
- У меня.
Грегори проверил бумажку с номером:
- Леди Памела, первым вас будет сопровождать Роберто из Буэнос-Айреса.
Леди Памела присела в реверансе:
- Очарована.
Роберто провел вампиршу к лестнице и открыл перед ней дверь. Берни забежал вперед, чтобы снимать пару спереди. Дарси с Бартом шли позади. Как только они подошли к лестнице, леди Памела обронила носовой платок. Роберто тут же поднял его и отдал обратно с поклоном. Так же, без проблем, он справился со всеми препятствиями в оранжерее.
Съемочная группа вернулась в бильярдную за вторым конкурсантом. Отто из Дюссельдорфа был огромным, его плечи и шея выдавали профессионального игрока в американский футбол. Дарси про себя называла его «Вампом на стероидах». Очевидно, что он планировал провести вечность, качая мускулы. Отто поднял платочек леди Памелы, когда та его уронила, после чего пара прошла в оранжерею.
- О, Боже, - леди Памела остановилась на краю огромной грязной лужи, - что же нам делать?
