— Помочь? Я видела, как это происходит у собак…
— Правда? А я однажды цыпленка выковырял из скорлупы! — проорал Ньельм. — Только лицензию врача мне за это почему-то не дали!
«Тут ее ни у кого нет!» — просилось на язык.
— Вот! — я подбежала к колдунье. — Лекарства, нож… Лучше бы наточить.
— Сойдет.
Вопросы застряли у меня в горле. Она словно не до конца осознавала, что собирается сделать. Тупое лезвие… Живой человек…
Я вздрогнула, и пузырьки с настойками раскатились по земле. Мела подобрала их, неуклюже перебросила Медору.
— Кто не боится крови? Займитесь вилкой. Брен, на вас рисунок.
— Почему я? — его голос звучал не возмущенно, а испуганно.
— В вашем личном деле написано, что после первого курса вы долгое время восстанавливались в Седьмой ренийской больнице. Уверена, из вашей памяти не исчез адрес тамошнего портала.
— Я не уверен…
Колдунья подошла к нему впритык.
— Кроме вас этого никто не сделает, — сказала тихо. — У этой женщины нет шансов. Ей нужна настоящая помощь.
Он неуверенно покосился на телегу. Роженица ответила мучительным стоном.
— Я помню, — сказал твердо. — Вектора направления и… Свет!
Магический шарик подлетел к нему, заливая ярким сиянием пустую площадку посреди улицы.
Сокол опустился на колени, ткнул пальцем в почву.
— Хоть бы деревянный щит какой-нибудь…
Мела присела рядом.
— Некогда мечтать, — в ее кулаке появились иголки. — Смотрите, — она воткнула их в землю одну за другой, — ключевые точки. Используем нитки, чтобы их соединить. Ножом дочертим остальное. Меловая крошка осталась?
У меня отлегло от сердца. Мир не перевернулся. Я не увижу свою подругу, кромсающую чью-то плоть. Не то чтобы это зрелище поменяло бы мое к ней отношение…
Вру. Поменяло бы. Я уже ее не узнавала, а в столь жутких условиях — и подавно.
— Серебряной пыли не хватит! — плаксивым тоном возвестила Лилея. — Их же двое! Портал даже пчел учитывает!
«Факт. Выучила на собственном опыте», — могла бы подтвердить я.
— Думаю, с этим проблем не возникнет, — Мела поманила ее к себе и вручила катушку. — Осторожно. Типичная схема Бироша-Лота.
— А вы?
— У меня рука еле двигается! Сколько раз нужно повторить, чтобы хоть кто-то обратил внимание?
«Стояла бы в сторонке, и никто тебя не трогал бы», — но я осознавала, что сейчас не время плеваться ядом.
— Три минуты? — Ньельм перевел взгляд с телеги на возникавшее у его ног переплетение нитей.
— Две. Молодежь справляется быстрее нас.
«Сказала та, что на год старше Лилеи и на три — Брена», — ухмыльнулась я.
Почему-то стало легче и спокойнее, пальцы перестали дрожать, а зубы — выстукивать дикий ритм. Я осознала, что уже не сомневаюсь в успехе. Даже то, что у нас волшебным образом появится недостающее благословенное серебро, казалось логичным продолжением безумной ночи.
«Чудеса не ходят поодиночке!» — хотелось выкрикнуть и обнять любого, кто подвернется под руку.
Тело будто потеряло треть веса, конечности ослабли. Создавалось ощущение, что сильный порыв ветра подхватит меня и понесет над побережьем.
— Готово? — Ньельм подошел к повозке и отстранил Медора, заканчивавшего с повязкой.
— Давай!
«Порталы не делаются за пару минут», — я уткнулась спиной в бревенчатую стену и сползла к подмуровке.
Это невозможно. Нужны точные расчеты, инструменты, справочники… Мела даже дома в Барсуках отказывается держать такой рисунок. Говорит, если крыса пробежит и сотрет линию, путешественника будут собирать по кускам.
— Погоди! Опустите нити на землю, чтобы они не порвались!
В висках тяжело бухало. Я наблюдала за слаженной работой магов и с трепетом ждала, что произойдет дальше. Невозможное — сложная категория. Но вдруг у них получится? Вдруг сейчас родится легенда сродни той, про сотку?
— Денег дай, — Ньельм похлопал по карману. — За спасибо никто ее лечить не будет.
— Ты отправишься? — колдунья передала ему горсть тускло блестевших монет.
— Есть другие идеи? Э, не жалей серебра! Мне тоже нужно на что-то жить!
— Я могла бы…
— Ты и без подвигов знаменита, а мне надо чем-то впечатлить семью. Авось примут обратно блудного родственника. Изгнание плохо сказывается на настроении.
— Как знаешь. Меня больше интересует, каким способом вернуть их с ребенком домой.
— Дешевым.
— Займешься этим? Во имя справедливости и уважения рода?
— Не смешно.
— Иди в портал!
— Или в мясорубку.
— Не беспокойся, я отправлю твоим родным письмо с соболезнованиями.
Ньельм подхватил роженицу на руки.
— В темпе! С нее что-то капает!
— Потерпишь!
— Линии изменятся!
Мела положила ладонь на засыпанные белой крошкой бороздки.
— Давай!
— Ты бы хоть сахарком присыпала, а то палишься самым наглым образом.
Линии под ее рукой загорелись, сияние пробежало по нитям и исчезло в мгновение ока.
«Получилось?» — затаив дыхание, я не решалась поднять взгляд от земли.
Потом вдруг поняла: чуждые для Суши ботинки Ньельма уже не мозолят мне глаза.
«Хитрюга! Колдовская пыль была в ее мелках!» — я посмотрела на колдунью, поражаясь собственной недальновидности.
Давно могла бы догадаться! Она столько раз повторяла, что тростник из Доротины ни при чем, что я почти поверила в обратное. А, оказалось, тайны и вовсе нет. Капелька обмана — и невозможное становится реальным. Вернее, то, что выглядело невозможным… Почему люди склонны все усложнять и искать скрытый смысл? Порой очевидное находится на самом видном месте.
Настроение резко скакнуло вверх. У нее имелся нехилый запас мела. Мы не лишены магии. Наш маньяк еще увидит, с кем связался!
Колдунья плюхнулась на пятую точку, мало заботясь о том, что ее рука оборвала целый пучок нитей.
— Небольшое объявление! — заявила хрипло. — Благословенного серебра больше нет. Вообще. Нигде. Ни пылинки. Могу поклясться чем угодно, даже своей сестрой. Поэтому отныне ведем себя мирно, в неприятности не ввязываемся, мир спасать не бежим. Повторюсь: магии нет. При необходимости раненых будем штопать иголкой и ниткой, вместо обезболивающего — тот самогон, которым Медор запасся в Трясогузках, успокоительное: лопатой по затылку. Вопросы?
— Я видела у тебя мел, — вырвалось неожиданно.
Зажимать рот было поздно: все уставились на меня с пугающим напряжением.
— Где?
«Мне это тоже вслух говорить?!» — разъярилась я.
— Нигде, — буркнула, отворачиваясь. — Забудь.
Она вздохнула.
— Там только уголь, карандаши и немного туши. Говорю же: могу поклясться даже сестрой. Колдовство закончилось.
«Дура! Ладно, пусть закончилось! Но зачем ты болтаешь об этом перед всеми?!» — не понимала я.
— На случай, если кто не понял, — медленно проговорила Мела, вытягивая ноги. — Накосячите — магия не поможет. Реально не поможет. Разве что наш таинственный мститель поделится своими запасами.
Никто не возмутился столь вольному обращению, не стал задавать вопросы. Похоже, уже все знали о происходящем… И не притворялись.
На юге сверкали зарницы, с моря веяло прохладой. Практиканты перетаптывались поблизости, бортник скулил у телеги.
— Что теперь? — брякнула я, видя, что они не спешат расходиться.
— Ищем, — колдунья потерла травмированное плечо. — Или не ищем. Я устала, как собака. Мне без разницы.
— Кого? — она слишком часто выражалась загадками, и это действовало на нервы.
Мела положила локти на колени.
— Демона, — сообщила будничным тоном. — Останься со мной, Тая. Сущность, которая пригнала сюда лошадей, гораздо сильнее, чем Ферн или кроха Арун. Тебе не нужно с ней пересекаться.
— Сама же говорила: колдовать не получится. Мы в равных условиях, — справедливости ради уточнила я.
Она покачала головой.
— Нет.
— Почему?!
— У них хватит ума не лезть к демону с предложением дружбы.
Я промолчала. Она, как всегда, была права.
