Решение нашел Мик:
— Продай его вместе с горькими настойками.
Сахар тут продавали по килограмму, да и стоил он намного дороже, чем у светлых. Поэтому темные многие вполне успешно обходились без него, предпочитая покупать сдобную выпечку или сладкие фрукты. Эту деталь вполне успешно подметил Мик, у которого оказалось на диво мало работы. Он лишь изредка следил за «наказанием» детей, а все остальное время рыскал по территории Темной Башни. Обстановку разведывал, так сказать. Что ж, хорошо разведал.
В общем и целом, планы у меня были хоть и большие, но вполне осуществимые. Вот только я совсем не учла, что темная сторона может разительно отличаться от светлой, а чтобы открыть какой-то бизнес на территории Темной Башни придется серьезно попотеть над документами. Передача дома в мою собственность, после проверка на яды, после перепись примерной продукции, которую я собираюсь продавать, после проверка магами нескольких препаратов на пригодность к употреблению...
Все это прошло быстро и достаточно легко (за что спасибо Шорсейну, которого Рэйвен буквально отдал мне в пользование), а маги даже пообещали вернуться сюда за покупками. Я хотела подарить им парочку настоев: я от этого не обеднею, а лояльность проверяющих — дело большое. Но получила категоричный отказ, что меня здорово удивило: я ведь не до проверки предлагала, а после, так почему же?..
Ответил Шорсейн:
— Потому что у Рэйвена строгие требования к проверяющим. И не только к ним. Даже я не могу попросить у тебя какое-то лекарство, пока официально помогаю тебе с работой, а о проверяющих и речи не идет — они после такого сразу угодят в тюрьму.
О, так вот почему Шорсейн наматывал круги вокруг стола, где я готовила валерьяну. Около шкафа, в торговом зале и везде, где слышал запах.
— Если Рэйвен вдруг узнает, что кто-то посмел подтасовать результаты проверки, то в лучшем случае изгонит со своей территории, отправив все имущество провинившегося в казну Темной Башни, — продолжил рассказ оборотен.
— А в худшем?
— Казнит.
Что-то любовь темных к казням меня порядком настораживала.
— А вдруг не узнает?
Шорсейн рассмеялся, словно я сказала какую-то гениальную шутку:
— Рэйвен? Не узнает? Да он знает все. Только не спрашивай, как умудряется — сам теряюсь в догадках. С другой стороны, Темная Башня процветает благодаря его усилиям, а на темных землях жить стало намного проще... Собственно, поэтому у него и нет свободного времени.
Шорсейн взглянул на меня искоса — пытался прочесть мою реакцию. Я сделала лицо «кирпича улыбчивого», позволяющего идеально скрыть все мысли и эмоции. Ну, это такое выражение лица с профессионально равнодушной улыбкой и пустым взглядом. Я часто использовала, когда клиенты приносили мне показать баночки с анализами или даже их живностью. Да-да, выращенной внутри. Бр-р-р! Как вспомню — аж передергивает.
А мою реакцию Шорсейн явно пытался понять по просьбе Рэйвена, который за все три дня даже ни разу не навестил нас с детьми. Я понимала, что он человек важный, занятый, да и работы после незапланированного отпуска, по слова Шорсейна, у него гора. По словам Шорсейна.
Но он вроде как намекал не только на деловые отношения, поэтому я была уверена, что он уделит мне чуть больше внимания. С одной стороны это расстраивало, а с другой я понимала, что относись он ко мне равнодушно, то явно бы не выделил своего помощника мне в помощь. И даже в день открытия Шорсейн присутствовал в доме то ли как помощник, то ли как охранник. И как будущий клиент — взгляды на полку с валерианой бросал вполне себе однозначные. Только что не облизывался — сдерживался. Один постоянный клиент у меня точно будет. И, возможно, второй: в дверь кто-то постучал.
— Входите! — попросила я.
Но стук — довольно странный, какой-то дробный — продолжился. Подивившись скромности посетителей на темной стороне, я пошла к двери, распахнула ее, после чего осознала одно: некоторые вещи останутся неизменными. А темная или светлая сторона роли не играет.
Глава 18
На пороге была ОНА. Ее можно было называть по-разному.
Той, что подарила мне первую надежду, что я не умру в этом мире голодной смертью. Или же мои первым клиентом. Моим самым приятным и тихим посетителем. Моим постоянным и надежным клиентом. Истинным последователем валерианово-спиртового культа.
А теперь и самым преданным мне (или валерьянке?) существом в этом мире.
Потому что только истинно преданный разумный (а сейчас я была в этом уверена — без разума как иначе отыскать меня здесь?) последует из благополучных светлых земель в страшные темные земли.
Да, да. На пороге сидела уже знакомая крыса, преданно заглядывая мне в глаза.
— Доброго утра. Настоечку валерьяны, уважаемая? — спросила я, отходя от двери и пропуская своего первого посетителя в аптеку.
Крыса деловито вошла. Честное слово, если бы она была человеком, я уверена — такую походку можно было считать модельной! Да и сама она выглядела как-то... интеллигентно? Шерстка гладкая, лапки чистые. Я ее только по чуть нестандартному окрасу узнала и маленькому шраму у уха.
— А где клиент? — растерянно спросил Шорсейн.
Он сидел на втором стуле за стойкой, выполняя роль то ли охранника, то ли моральной поддержки.
— Тут, — улыбнулась я довольно, кивая в сторону крысы.
— Лерия... Это не клиент, это крыса. Ты смеешься? — скептически заметил Шорсейн, когда привстал и заметил посетителя. — Мне выгнать ее?
— Это клиент, — возразила я совершенно спокойно, после чего сняла с полочек настойку валерьяны и поставила на стойку. — Не смей выгонять, даже если кто-то тебе не понравится.
— Клиент берет товар и платит за него, — фыркнул Шорсейн, видимо, все еще думающий, что я его разыгрываю. — Сомневаюсь, что...
Именно в этот момент я выставила руку, в которую тут же прилетела монета. Между прочим, денежная единица темных земель, да еще и не маленькая. Подготовилась прекрасная любительница валерьянки.
— За эти деньги будет две настойки, — сказала я крысе.
Та, ничуть не растерявшись, запрыгнула прямо на стойку, положив передо мной веревку. Ну, все как обычно. Я завязала на шее крыски ее покупку, после чего та шмыгнула к выходу и протиснулась в не до конца закрытую дверку.
— Приходите еще, — автоматически закончила я, после чего повернулась к Шорсейну.
Ну, судя по его выражению лица, он только что испытал величайшее потрясение в своей жизни.
— Лерия, что это было? Кто это был?!
— Крыса-валерьяночница, которая совершила покупку.
Как-то неловко называть такого преданного и постоянного клиента алкоголиком.
— Как она это сделала?!
— Лапами.
— Зачем?!
— Ну, видимо, хотела снять стресс, — наугад сказала я.
— Какой стресс? Что такое стресс?!
— Большое волнение. Нервное напряжение, — объяснила я, а потом все же аккуратно уточнила: — Эй, Шорсейн, все нормально?
— Не считая того, что я только что увидел крысу, совершающую покупки? Да, нормально. Но, пожалуйста, дай мне тоже, что ты дала ей. Кажется, мне тоже надо снять этот... стресс.
— Тебе нельзя ничего с валерьянкой, — сказала я, сочувствующе похлопав Шорсейна по плечу. — Но могу налить водички.
— Налей, — попросил оборотень. — Положусь на свое воображение, представлю, что это вальерьяново-мятный коктейль.
— Хорошее воображение, — пробормотала я под нос, доставая кувшин с водой и чашку из шкафа для личных вещей.
— Воображение? Мое воображение — ничто в сравнении с реальностью, — хохотнул Шорсейн, взял предложенную воду, выпил залпом и скривился. — Не работает воображение, не работает. А точно валерьянку нельзя? Ну очень надо!
— Увы, — ответила я, стойко проигнорировав жалобно сложенные ушки и попытку сделать умильные глазки. — Совсем точно.
— Крысе! Даже крысе можно! А мне нельзя, — горько сказал Шорсейн.
