до академии. А я то думал, почему меня Бригида еще не навестила. Знал, что ты прискачешь ко мне, когда узнаешь правду о доме. Я ведь обещал, Бри, что выгоню твою мать, когда сдохнет мой отец. Но, — он подходит ко мне и проводит по щеке грязным пальцем, оставляя след. — Я могу пойти на уступку. Тогда твоя семья сможет вернуться в прежний дом и им даже простят долги. Тебе всего-то надо стать мои тайным ночным развлечением, как твоя мать для отца. Продолжим традицию так сказать. Согласна?
Мои губы искажаются в презрительной усмешке. Я вспоминаю прием выхода из захвата и с легкостью вырываюсь, скидывая на землю незнакомого сосхебца. Затем подхожу к Вринешу, резко выхватываю из потайного кармана клинок и прикладываю его к шее врага.
— Я никогда не лягу к тебе, Вринеш. Запомни это, — слегка надавливаю, прокалывая кожу рядом с артерией. — Никогда! Подавись домом и своим предложением, гаденыш.
Убираю клинок, вытирая каплю крови о лацкан пиджака воздушника, и разворачиваюсь, чтобы уйти. Его крик звучит мне вдогонку:
— Я готов подождать, Бри. Иди пообщайся со своими и тогда уже думай. Я буду ждать твоего ответа позже. Только не опоздай!
Скрываю клинок в кармане, стараясь не торопиться, но противный издевательский смех подгоняет меня.
Что же мне делать, — мучает мою голову основная моя проблема. — Маме и Тренту нужен дом, еда, учеба для брата. А это все деньги, которых у меня нет.
Дохожу до приемной ректора и решительно захожу, но там неожиданно пусто. Неужели их пустили в столовую?
— Иделла? — кричу я, и она с подносом выходит из кабинета ректора. — А где…
— Милая, я отправила их в свой домик, — перебивает меня старушка и садится за стол. — Мне как раз нужны помощники по дому. Так что они там никому не помешают. Поэтому не волнуйся с ними все будет хорошо.
Морщинистое лицо озаряется нежностью и лаской, которую я встречаю так редко. Она снова помогает мне. И не только мне, но и моей маме и брату.
Чувствую как ноги слабеют, и я падаю на пол, а затем первая слеза стекает по щеке. Во мне появляется неимоверная усталость из-за ненависти и беспокойства. Как же охота, чтобы в наш мир вернулась справедливость.
Иделла встает и подходит ко мне, чтобы погладить по собранным в тугой пучок волосам.
— Ничего, девочка, все образуется.
— Спасибо большое, Иделла. Вы мне так помогли. Я перед вами в большом долгу. Простите, что вам пришлось о них заботиться вместо меня.
Слезы продолжают течь и кажется остановить их я не в силах. Иделла присаживает и притягивает к себе для крепкого объятия, давая шанс выплакать разрушающую жалость.
— Вы им действительно дали дом? — уточняю я, заглядываю в тусклые голубые глаза.
— И дом, и работу, — твердо отвечает она, не отводя взгляда. — Так что не волнуйся. Их там никто не будет обижать. Они тебе напишут через пару дней, как обживутся.
— Мне надо найти его, — грозно шепчу я, сжимая в кармане клинок. — Надо сказать ему, чтобы больше не смел предлагать мне мерзость или угрожать семье.
— Ты о ком, деточка? — изумляется Иделла из-за вспыхнувшей ярости в словах.
— Бригида, — заходит в приемную Тимон и хмурится, заметив меня на полу с воспаленными глазами от плача. — Наконец-то нашел. Ты представляешь, Фойхт снова нас собирает. Сказал… точнее приказал тебя найти. Командная тренировка уже началась.
— Но у нас выходной, — возражаю я.
Тренировка портит весь мой план.
— У кого-то может быть и выходной, — ворчит парень с кислой рожей. — Но не у нас. Пошли. Я тоже не в восторге.
Глава 7.13
Водяная струя выбивает из моих рук алебарду, и она пролетая дугой вонзается в землю. Рык вырывается из горла, так же как и разбуженный от новой порции злости потенциал. Я поджимаю губы, но молча выхожу из ряда и поднимаю оружие, а затем возвращаюсь на место.
Стейр оттачивает у команды новый боевой порядок, где я занимаю роль атакующей. Бойцы прикрывают меня, а мне предстоит нанести основной удар. Фойхт наблюдает со стороны за нами, и уже в третий раз выбивает у меня алебарду струей, когда я должна ударить магией.
Мы вновь начинаем с начала. Держа в руках алебарды, делаем шаг вперед. Справа трое бойцов разворачиваются на девяносто градусов и прикрываются магическими щитами. Сзади десять бойцов отражают атаку сверху и снизу. Слева пятеро бойцов отходят на десять шагов, создавая коридор. И теперь ребята впереди меня расходятся, чтобы пропустить меня, а я должна атаковать.
— Рендо…, — кричу я, атакуя алебардой, но ее снова выбивает водяная струя.
Чувствую как поток потенциала выбивает пробки в моем самоконтроле. Я пытаюсь задержать внимание на чем-то хорошем, но бесполезно. Это словно пытаться удержать в руках воздух.
— По парам, — приказывает Фойхт и швыряя мне меч фулхэм подходит. — Атакуй!
Рукоять меча колышется, призывая меня схватить его и ударить им ректора. Потенциал растекается по телу, требуя возмездия. Фойхт замечает проходящую борьбу во мне, выхватывает клинок из ножных и вероломно нападает. Отработанные инстинкты реагируют раньше самой меня. Кувырок и я рядом с мечом. Делаю атаку справа, но ее Фойхт без труда перехватывает.
Скрежет металла раздается по полигону. Ректор бьет сильно и быстро. Я пытаюсь отвечать, но рискую выпустить из-под контроля потенциал. Промахиваюсь и пропускаю удар, теперь с моего плеча капает кровь.
Боль отрезвляет сознание и успокаивает потенциал. Я уверенная в том, что ректор добивается моего спокойствия и поэтому прекратит сейчас бой — опускаю фулхем вниз. Но вместо ожидаемого приказа, слышу выкрик:
— Ты бьешься как девчонка.
Он швыряет меня в стенку магией, выбивая из меня дух. Раненое плечо ударяется об камень, так же как и затылок. Мое тело как безвольная туша скатывается вниз.
Моросит дождь. Мелкие лужи скапливаются, и от этого мягкая земля становится жижей. Рука соскальзывает с рукояти и падает в грязь. От боли сводит ноги, но я пытаюсь вновь встать, опираясь о стену. Сжимаю зубы и крепче хватаюсь за меч, упираясь клинком в камень, я медленно подтягиваюсь, скользя
