мысль, что, может, удастся улучить момент и вновь подобраться к раздаточному боксу. Система обеспечения работает, Игерь подтвердил. Она выдала бы мне еще один чистый комплект одежды.
Седьмой замер, прекратив орошать меня лекарством. Осмотрел с ног до головы, словно видел впервые, и перевел взгляд на штурмана, который предпочел отодвинуться подальше. Я не сразу поняла, что стало причиной. Сообразила, что у амиота вновь сработали собственнические инстинкты, лишь когда он, обнажив клыки, посмотрел на своего собрата, Третьего.
– Одежда. Потребность. – Быстро опомнился, выдав свои странные установки.
Молниеносное движение – и я увидела амиота чуть ли не соткавшегося из воздуха уже возле панели раздаточной системы. Управлялся он с ней так лихо, словно делал это сотни раз. Увидел в моих мыслях? Или настолько превосходно ощущал всю техническую начинку звездолета?
Как бы там ни было, через пару минут амиот вернулся. Впихнул мне в руки пакет с одеждой и невозмутимо продолжил обрабатывать раны, вертя мое многострадальное тело как ему вздумается. Ну точно игрушку…
– Теперь знаю.
Этим сообщением ознаменовался очередной этап – Седьмой швырнул опустевший баллончик с дезинфектантом Игерю и так же стремительно ушел к управляющей консоли корабля. Фокус его внимания смещался столь быстро, что мы со штурманом не успевали реагировать, и некоторое время по инерции стояли неподвижно, хотя нас оставили в покое.
Разговаривать больше не пытались. У меня вообще сложилось ощущение, что для штурмана маневр амиота был наполнен глубоким смыслом: поведение Игеря изменилось, он старался дистанцироваться от меня. Отошел к уцелевшему ряду кресел в отдалении и лег на них, убрав разделительные подлокотники. Хотя, возможно, вмешательство Седьмого лишило его остатков сил, и он просто решил отдохнуть.
Амиоты, находившиеся на мостике вместе с Седьмым, на нас внимания не обращали, словно никого рядом нет.
Пользуясь отсутствием видимого контроля, трясущимися руками я вскрыла пакет. Содрав с себя лоскуты, натянула униформу экипажа транспортника. Невольно подивилась, что амиот угадал с размером – брюки на бедрах сели как влитые. Куртка тоже застегнулась без проблем, хотя обычно мне приходилось вводить в систему два запроса на половинное обмундирование – отдельно верх, отдельно низ. Стандартный размер комплекта подходил либо по груди, либо по бедрам, и то, что местная система снабжения выдала «разносорт», показалось странным.
Я заканчивала одеваться, за обыденным делом немного отойдя от нервного напряжения, когда амиоты неожиданно встрепенулись. Так синхронно и резко, что я нутром почувствовала раньше, чем поняла: что-то стряслось! Вдоль позвоночника скользнул холодок животного ужаса, предвестник инстинктивного распознавания угрозы. Никто из пугающих монстров, взявших нас в плен, не шелохнулся, но я уловила миг, когда резко расширились зрачки в глазах Третьего – он единственный стоял ко мне лицом. Взгляд метнулся к его клыкастой физиономии, словно что-то толкнуло отцепиться от застежек и уставиться на амиотов. Они не шелохнулись, но вид черноты, стремительно скрывшей сиреневую радужку одного из них, заставил сердце пропустить удар.
Что?..
А в следующую секунду рядом уже был Седьмой. Молча подхватил меня и притиснул к себе – с какой-то запредельной скоростью я оказалась оторвана от пола и окружена его непрошибаемым телом.
Мгновением позже раздался оглушительный визг системы оповещения корабля.
– Что такое?! Что происходит?
Игерь, едва успевший задремать, резко сел, вцепившись в спинку кресла, и непонимающе хлопал глазами. А я поверх плеча амиота уставилась на обзорный экран, единственный источник информации, доступный из моего положения. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы осознать – серой дымки подпространства больше нет, она разорвалась, и на смену ей пришла чернота обычного космоса. Мы вынырнули.
Глава восьмая
Планета
Кин
Мощнейший незримый взрыв, одномоментный шквал ощущений… Нет, осознания! Нахлынувшего на наши изначальные сущности прежде, чем перемены зарегистрировали чувствительные датчики транспортника. Ощущения, что в принципе не способны распознавать материальные оболочки.
Нас, всех эдаити, на миг оглушило ударной волной множества сигналов от внезапно возникших в непосредственной близости объектов. Сигналов разных: от импульсов и магнитных полей до материальных пылинок и необъятно больших в сравнении с ними тел.
Мы вылетели в физический мир. Рухнули в него! Я чувствовал это столь же ясно, как раньше ощущал близость многомерности.
В первые секунды это ошеломило. Краем сознания отметил реакцию обретенного тела, пусть и отложенную: едва заметно усилилось сердцебиение, расширились зрачки, сбился ритм дыхания, колыхнув грудь, – признаки пока несовершенной, но уже закрепившейся связи между сознанием и оболочкой, в которую меня заточили.
«Примитивное стабильное пространство», – с четким оттенком презрения выдохнул кто-то из эдаити.
Я не стал вникать, кто сказал это, потому что собрат был прав: за пределами корабля появился мир, в основе которого была вещественная материя, однако при этом он весь был пропитан самой разнообразной энергией, манящей и обещающей насыщение. Да, она перестала быть легкодоступной, но это нисколько не мешало распознавать ее и ощущать.
«Наш дом… Ведь мы подошли к его границе! Когда корабль находился в подпространстве, многомерность была совсем близко», – разочарование в голосе еще одного из наших было очевидным.
Я испытывал такое же чувство. И все же его подавил.
Во-первых, бессмысленно сожалеть о прежнем мире, в котором когда-то жил и в который вряд ли смогу вернуться, потому что он не предполагает материальной оболочки, а выйти из нее я не могу. Во-вторых, надо познавать то, что нас окружает теперь, иначе бездействие погубит. В-третьих, я же сам спровоцировал обратный выход в материальный мир – достаточно было намека в мыслях Трои, что в месте выхода, куда корабль направил Игерь, нас ждут… неприятности. Поэтому, сознанием слившись с питающей ходовые системы транспортника энергией, я замедлил частоту движущих импульсов вопреки настройкам штурмана. И двигатель, на который он возлагал столько надежд, не выдержал нагрузки – я вмешался в его работу так тонко, что тяжеловесная аппаратура, и близко не обладающая чувствительностью эдаити, не смогла зарегистрировать сбой. И все прошло незаметно для вознамерившегося воспрепятствовать нам существа. Он тоже наша добыча. А мы из тех, кто играет с едой. Только еда не подозревает, что правила навязанной ею игры изменились.
Я знал, что мы не долетим до заданной Игерем точки. Да, изначально не рассчитывал, что обстоятельства изменятся так скоро. Планировал использовать имеющееся время, чтобы наблюдать за своей личной добычей. Но реальность наступила быстрее, и теперь это надо учитывать. Строить новые планы.
Впрочем, разве проблема когда-нибудь становилась неразрешимой? Нет. Всегда находился выход. Мы справимся, потому что мы – эдаити! Нам не привыкать жить в изменчивой обстановке: подчинять, разрушать, поглощать любую энергию, способную насытить. Приспосабливаться!
Нам, но не…
Троя! Моя добыча… Она другая. Что это значит?.. Мой жизненный опыт не мог подсказать, как она воспримет наступившие перемены.
Оболочка не подвела, нелепое тело слушалось меня все лучше и лучше и молниеносно подчинилось приказу. Стоило зародиться намеку на
