целой Вселенной? Ничего! Могу лишь попытаться выжить.
Жизнь учила меня стараться стать достойнее, найти свое место и получить серьезную работу, встать на ноги, не имея поддержки близких. Затем вынуждала встроиться в жизненный уклад устоявшегося коллектива, ограниченного территорией базы, пытаться держать границу с непростым напарником… А теперь – попробовать выжить. Всего-то!
Ха! Самообман и самоуверенность в моей ситуации равносильны смертному приговору. Эти существа из неуклюжих и бесполезных, какими амиоты выглядели на организованных экспериментаторами боях, быстро превратились в ловких и слишком сообразительных противников. Надо быть честной с собой и признать: мы им не соперники! Шансов на победу никаких. Прав был чертов рарк, пусть вакуум будет ему пухом.
Мысль о судьбе, постигшей напарника, отозвалась новой волной отчаяния, и я крепко зажмурилась, чтобы слезы не хлынули из глаз. Жалость к себе и слабость – их во время учебы вытравливали из нас всеми способами. Пусть внешняя, показная, но стойкость – вот что должен видеть враг.
Впрочем, могла и не стараться – мой враг на меня не смотрел. Его глаза были закрыты, ритм дыхания четок. Я же, каждой клеточкой тела ощущая близость и массивность чудовища, боялась сделать полноценный вдох – любой протест или сопротивление равнозначны немедленной гибели. А жить отчаянно хотелось…
Оставалось одно: смириться. Затаиться, все силы направив на подавление собственных эмоций. Ничем не выдать ни страха, ни отвращения. Даже в мыслях!
Вдруг опомнилась, испугавшись – что, если и сейчас он меня «слышит»?! Однако нашла силы погасить панику. Что сделано, то сделано – исправить невозможно, а на будущее… Надо научиться действовать не думая, поступать импульсивно, но не во вред себе. Для этого есть прекрасный пример – сами амиоты. Они, ничем не выдавая намерений, освоились и многое переняли! Пришло наше время поступать аналогично. Жизнь не может не подарить шанс на спасение. Моя задача – до него дожить.
Что касается других пленников… Возможно, я их больше не увижу. Думать об этом было жутко, однако… У нас всех равные шансы и равные возможности. Каждый примет свое решение. Увы, помочь друг другу мы не в силах.
В какой-то миг я наконец обмякла, погрузившись в сон. Такова уж наша природа – силы не безграничны.
– Добыча.
Лаконичный призыв заставил меня молниеносно распахнуть глаза и лихорадочно осмыслить факт, что я все же уснула. Глазами встретилась со знакомым жутковатым взглядом, наполненным сиреневыми отблесками, и невольно вздрогнула – давно ли он рассматривает меня?
– Время есть.
Очередная безликая реплика, которую можно было считать ответом на мой мысленный вопрос. Хотя с той же вероятностью Седьмой мог говорить о чем-то своем.
Разъяснений не последовало.
Не успела опомниться, как оказалась на ногах – легко вскочив, амиот следом вздернул меня, его глаза неотрывно наблюдали за мной. Невольно дернувшись, я прижала руки к груди – накануне осталась почти без одежды. Впрочем, моего похитителя это движение не заинтересовало. Пол в один миг ушел из-под ног – меня снова превратили в игрушку, которую по привычке таскают с собой.
Пока моргала, силясь различить хоть что-то в круговороте теней вокруг – настолько стремительно двигался амиот, – сама не заметила, как оказалась на мостике.
– Т-троя? Ты в порядке? – услышала приглушенный испуганный голос Игеря.
Шарахнувшись от Седьмого, нависшего над консолью, бывший штурман транспортника неловко осел в кресло. Кроме нас, никого из пленников в этом помещении не было. А вот пленители были – еще двое амиотов молча и неподвижно стояли у входа.
Растерянная и дезориентированная, я не сразу поняла, о чем спрашивает Игерь. Опомнилась, лишь проследив за взглядом, который он с усилием отвел от моей груди, ведь после того, как коготь монстра разорвал куртку, сверху на мне осталось только нижнее белье. Хорошо, что хоть за ночь оно просохло после душа, который я вынужденно приняла из-за непонятных целей амиота. Впрочем, окажись перед ним полностью голой, мне было бы не до смущения. Все происходящее напрочь отбило способность проявлять эмоции из-за причин менее существенных, чем собственная смерть И потому я даже не попыталась прикрыться.
– Он… с тобой… То есть он тебя… мучил? – сбивчивый тихий шепот.
И медленное движение – мужчина снял свою куртку и робко протянул мне, глядя сочувствующе и обреченно.
Механически схватив одежду, натянула ее на плечи. Едва запахнула плотные полы, как Седьмой обернулся. Неожиданно, без каких-либо видимых причин. Я замерла под его взглядом, словно бабочка в свете фонаря.
Он слышит! Он все прекрасно слышит и ждет, что отвечу, жаждет узнать мою реакцию.
– Нет. – Мотнула головой, радуясь, что собеседник сосредоточен на мне и не подозревает о возникшей угрозе – она почудилась в напряженной позе амиота и в глазах, выражение которых стало зловещим. Что-то было в них, схожее с увиденным мной накануне в противостоянии между его разъяренными собратьями. – Дал поесть, разорвал куртку, облил водой и сам же потом грел, пока не уснула от полного бессилия.
– А-а-а… Понятно. – Игеря тоже озадачило поведение амиота, но, очевидно, взгляд со стороны или мужская логика подсказали ему объяснение. – Он сделал все то, что ты советовала вчера сцепившимся из-за самки. Выходит, чем-то ты его привлекла, раз даже такой, как он, ищет способ тебя… задобрить.
Я опешила – это было так созвучно моим мыслям. Мне тоже приходило в голову, что амиот может интересоваться мной отнюдь не в пищевом ключе, и потому нервно посмотрела на штурмана. Краем глаза успела уловить – Седьмой отвернулся. По-прежнему молча и стремительно.
Не желая продолжать обсуждение жуткой перспективы, сменила тему.
– Остальные живы? – выдавила через силу.
Слова с трудом продирались из горла, несмотря на отсутствие контроля.
– Не знаю… Как вчера увели, так никого больше не видел, – Игерь старался говорить как можно тише, склоняясь ближе ко мне.
Страшные догадки вновь завладели сознанием. Я не сдержала истеричного всхлипа, спровоцированного еще и жутковатым вниманием Седьмого. Но каким-то внутренним наитием осознавала: Игерю не стоит сейчас оборачиваться, так можно и от разрыва сердца умереть. Собрат выглядел бледным и утомленным, он ведь пережил тот же кошмар, что и я, только вряд ли его покормили и позволили отдохнуть.
– Вы… Ты устал? Хоть немного удалось поспать?
Мы с ним не были на «ты», но не зря же говорят: проблемы сближают. Сейчас штурман был единственным, кто связывал меня с моим прошлым. И проявлять официальность в обращении казалось кощунством.
– Поспать? – Игерь словно только сейчас об этом задумался. Зажмурился и тяжело потянулся, разминая затекшую спину. Знакомый жест из прошлого – со мной тоже бывало, если засиживалась за мониторами в смену. Украдкой бросила взгляд на опустевшие кресла и услышала тяжелое признание: – Как тут спать? Не отойду от… вчерашнего, – его голос осел до сипа. – Не уверен, что засну.
Я машинально кивнула, и в
