Даркнайт… Неужели, он лгал мне? Собирался напасть на тех, кого я люблю, у меня за спиной? Бред. Или нет? Алисия выглядит уверенной, она говорит правду, я вижу это по её глазам. Очевидно, сомнения отразились у меня на лице, потому что сестра вздохнула, подошла вплотную, погладила мои плечи и заглянула в глаза:
— Герцог Блэк спелся с ронрагами за нашей спиной и обещал грязным варварам земли родителей в обмен на военную помощь. Диамант он желает оставить за собой, разумеется.
— Не может быть! — прошептала я побелевшими губами, на негнущихся ногах подошла к секретеру из белого дерева и устало оперлась на него ладонями.
Сотни мыслей носились в голове, но ни на одной из них я не могла сосредоточиться.
Алисия припечатала меня словами:
— Я своими глазами видела военный договор и план сражений, сердце моё. Так что боюсь, что всё-таки может.
Плечи поникли, словно на них сверху опустилась каменная плита, но я отказывалась признавать очевидное:
— Нет, он бы не стал, не стал! Он любит меня!
Алисия покачала головой:
— Он чудовище, Мэрион. Это видят все, кроме тебя! — сестра коснулась моей спины и добавила шёпотом. — Пора тебе заметить это, милая. Мы и так слишком долго закрывали глаза на очевидное, но так продолжаться не может. Блэк перешёл черту и ответит за это. Пойми, мы с Эйданом обязаны защитить себя, тебя, родителей, весь наш народ и наши земли. Просто позволь нам сделать это. Что бы ни случилось, останься здесь, со мной. Обещай, Мэрион! Ради безопасности, твоей и ребёнка!
Ладонь Алисии жгла мне лопатку. Её требовательная настойчивость подавляла, последний аргумент пробил броню. Я сильнее оперлась на секретер, зажмурилась и опустила голову. Ещё каких-то пару часов назад я была счастливейшей женщиной, а сейчас вся моя жизнь рассыпалась в песок. Мой муж оказался не тем, за кого я его принимала. Он лгал мне, вёл грязную двойную игру прямо у меня за спиной. Сестра права во всём.
Уже открыла было рот, чтобы согласиться, как вдруг секретер качнулся, один из его ящиков выдвинулся и я опешила, когда увидела то, что лежало внутри. Невозможно! Этого просто не могло быть!
Протянула руку и коснулась холодной рукоятки клинка с символом, похожим на солнце. Того самого клинка, которым был нанесён удар Даркнайту! Увесистая тяжесть смертельного оружия тянула ладонь вниз. Я сглотнула и подняла глаза на сестру, заранее боясь увидеть в них то, что и так поняла.
«Что это значит?» — хотела спросить, но в этот миг входная дверь отлетела в сторону, и внутрь шагнул герцог Блэк. Тьма клубилась вокруг него и плескалась в глазах, ставших чернее самой тёмной ночи. Взгляд Даркнайта скользнул по Алисии, затем по мне и остановился на клинке, который я держала в руках. Судя по тому, как яростно расширились его ноздри и сжались кулаки, герцог Блэк тоже узнал это оружие.
Даркнайт.
Шёл следом за Лайтнессом по коридорам, погруженным в полумрак. Справа, слева и сзади меня держались прихвостни недо-принца, мнящие себя боевыми магами. Вот только дойди дело до стычки, я уложил бы их за секунду.
Впереди при каждом шаге мерно покачивалась голова Лайтнесса. Какая тонкая у него шейка. Одной чёрной молнии хватило бы, чтобы отправить этого недоумка в Хаос. Будь я на месте этого болвана, никогда бы не повернулся к врагу спиной. Но Лайтнесс слишком глуп, чтобы просчитать наперёд, или слишком доверчив, что одно и то же, по сути своей.
Эйдан остановился и толкнул тяжёлую деревянную дверь, пропуская меня вперёд:
— После тебя, Даркнайт.
Смотря сквозь этого напыщенного болвана, прошёл внутрь и остановился посреди рабочего кабинета, глядя насмешливо на королевский с зелёными лилиями на серебристом фоне, висевший на стене позади массивного стола из красного дерева. Подумал про себя, что чёрный цвет герба Блэков больше подходит к обстановке кабинета. Усмехнулся своим мыслям: скоро так и будет.
Эйдан обошёл стол и показал рукой на гостевое кресло:
— Пожалуйста, присаживайся.
«Пожалуйста»! Зубы свело оскоминой от этой приторной вежливости, но я сел с невозмутимым лицом, краем глаза отметив прихвостней недо-принца, застывших у двери и у стены сбоку. Наивные, они думают, что смогут мне помешать, если вздумаю выйти или свернуть Лайтнессу шею. Не смогут. Внутри начинала закипать тьма.
Лайтнесс раздражающе долго возился с графином, в котором плескалась янтарная жидкость, а я вдруг подумал о Мэрион. Как она? Хорошо ли с ней обращаются сейчас? Глупости, конечно, хорошо — всё-таки, Алисия её сестра. Будь у меня хоть какие-то сомнения, не дал бы её увести. С другой стороны, кто знает, на что способна жёнушка Лайтнесса и что у неё в голове? Очевидно лишь одно: Алисия ведёт свою игру, но какую цель преследует? Хаос с ней!
Мэээрри. Попробовал на вкус это слово и перед глазами моментально возник нежный образ. Облако золотистых волос, в которых играют лучи солнца, её улыбка, такая открытая, чистая, искренняя. Мэрион, луч света, к которому тянет вопреки тёмной сущности. В последние дни столько всего навалилось, я уделял ей мало внимания, надо срочно исправить это. Взглянул на Эйдана, поставившего передо мной стакан:
— Какого Хаоса весь этот спектакль, Лайтнесс? Чего ты хочешь?
Принц не спешил с ответом. Сделал глоток, неспешно обошёл стол и опустился в кресло напротив. Отблески свечей отражались в стекле его бокала, в котором плескалась янтарная жидкость.
Я прищурился. Эйдан больше не улыбался, его глаза смотрели спокойно и строго:
— Клятву верности, Даркнайт.
Огромных усилий стоило сохранить невозмутимое лицо. Напрягся внутренне подобно стальной пружине, но ответил обманчиво равнодушно:
— Если ты про давно забытый дикий обычай…
— Верно, — Эйдан расслабленно откинулся на спинку кресла и наблюдал за мной. — Я про древний обычай, когда вассал клянётся почитать господина, служить верой и правдой, не замышлять худого. После этого каждый знает своё место, и все живут долго и счастливо.
— Да неужели? — усмехнулся я, сверля этого болвана взглядом исподлобья.
Эйдан демонстративно кивнул:
— Да, есть небольшой нюанс: вассал, нарушивший клятву, обречён на долгую и мучительную смерть. Только заход солнца прервёт его муки, и тьма заберёт его душу в Хаос. Но ведь ты не собираешься нарушать эту клятву, не так ли, Даркнайт?
И тут я понял: этот гад знает. Откуда? Ронраги? Мэрион? Шпионы Лайтнессов? Я обязательно выясню. Сейчас важно другое: Лайтнесс пронюхал, что и как, и пытается сыграть на опережение. Уголки губ нервно дёрнулись. Я резко встал. Эйдан не шелохнулся, сказал тихо:
— Просто сделай это, Даркнайт, и забудем. Будто ничего и не было. Вы с Мэрион вернётесь домой, и всё будет как раньше.
Зря он это сказал. Упоминание жены оказалось сродни факелу, брошенному в кучу сухого сена. Одна мысль о том, что кто-то вздумал ей угрожать, привела меня в ярость. Обернулся и процедил:
— А иначе — что, Лайтнесс? Что ты сделаешь? Ну, скажи, давай!
Маги у дверей приняли боевые стойки, третий подошёл к принцу, не спуская с меня глаз. Идиоты. Мне и секунды не надо, чтобы покрошить всех вас в фарш. Тьма поднималась изнутри неумолимо и быстро. Я процедил:
— За этим ты нас позвал? Чтобы выбить с меня идиотскую клятву, которую сто лет никто не приносит? Ты случаем не сдурел?
— Мы оба знаем причину, Даркнайт, — терпеливо проговорил принц. — Война не нужна никому. Всем нам нужен мир, и нам, и тебе. Подумай о Мэрион, ещё не поздно…
— Не смей трепать её имя! — взревел я и грохнул по столу кулаком, отдышался и сказал тихо, так, чтобы слышал только он. — Мэрион моя навсегда, запомните это все! А вздумаете тянуть к ней свои грязные ручонки и языки, я найду способ, как их вам укоротить. Помни об этом, Лайтнесс, и жене своей передай. А сейчас я выйду отсюда и разыщу Мэри, и меня никто не остановит.
Удерживая взглядом унылое лицо принца, в котором сейчас отразилась вся скорбь мира, я отступил к двери. Маги шагнули было мне наперерез, вопросительно глядя на Лайтнесса, но тот обречённо махнул рукой:
