раз он такому свершиться позволить не мог.
А ведь все начиналось как в сказке. Десять лет назад герцог де Зентье встретил самую прекрасную девушку в мире, чья красота пленила его безвозвратно. О да, покойная супруга его именно пленила, очаровала, заколдовала, пользуясь волшебной пыльцой из Чаши Желаний, делая из него послушного влюбленного раба.
Себастьян не видел ничего. Ничего не замечал долгие шесть лет, пока королева фей травила его своим ядом. Яд был в словах, яд был в действиях. Она захватила, взяла в плен всю его жизнь, зачаровала весь замок и его обитателей, заставляя всех плясать под свою дудку.
В этот замок люди ходили, словно в храм. Ей поклонялись, ее просили о помощи, ей рассказывали самые сокровенные желания, а она исполняла каждое, каким бы противозаконным ни было это желание.
Старый хрыч хочет в жены молодую богатую жену? Сделано. Сын влиятельного отца желает сам встать во главе семьи? Сделано. Старуха просит молодое тело? Сделано. Все выполняла, но цена…
Никто не спрашивал у молодой девочки, хочет ли она замуж за старого хрыча. Ее родители погибали невообразимым образом, а опекуном становился тот самый старик, который и выдавал ее замуж – за себя, получая вместе с молодой женой все ее наследство.
Никто не спрашивал у влиятельного отца, есть ли у него планы на жизнь. Его ее просто лишали, а также убивали всех претендентов на наследство, чтобы в случае чего не было ни одного сомнения, кто в итоге встанет во главе семьи.
И конечно, никто не спрашивал у юной красавицы, хочет ли она проснуться следующим утром. Ее просто выкрадывали из дома среди ночи и вытравливали душу из тела, освобождая сосуд для души старухи.
Совсем нетрудно догадаться, что эти желания исполняла не пыльца, получаемая из Чаши Желаний. Она просто была не способна на подлость, присущую разумным существам. Феи богатели, воплощая волю заказчиков самостоятельно или поручая задания наемникам, но без пыльцы сделать это было гораздо сложнее.
Сонные чары, окаменение, перемещение души, защита, очарование… Этот список можно продолжать до бесконечности. Для фей пыльца являлась вторыми руками, воздухом, без которого они разучились жить, и, естественно, они желали вернуть эту чашу обратно. Она желала – подруга его покойной супруги, преемница, матушка Тез и настоящий демон в юбке, скрывающийся за маской благочестивой монахини.
Однако желания ее на этом не заканчивались. Тез всей своей черной душой хотела отомстить герцогу де Зентье. Отомстить за смерть дорогой подруги, потому что свою супругу Себастьян убил собственными руками.
Как он мог? Как он мог?!
Именно эти слова раз за разом повторяла Тез, ощутив, как и остальные феи, что матушки Гральи больше нет.
Он и сам не мог поверить, что способен на подобное, но на чаше весов лежало слишком многое. Себастьян мог позволить себе оставаться в неведении и дальше, но королевский герцог…
Он клялся служить короне. Он клялся ценой собственной жизни защищать народ. Он обещал до последнего вдоха оберегать свою дочь. Ни одну из этих клятв герцог де Зентье не позволил бы себе нарушить, но нарушил другие.
Ведьмаки не могут использовать силы Матери Природы во зло, но именно это он и сделал, обрушая на Гралью сотни молний, добивая ту, которую под подавляющими волю чарами клялся любить и оберегать.
Себастьян не помнил себя в те дни. Действие чар рассеялось совершенно случайно. В их парк каким-то невообразимым образом попал поющий аух. Отлавливать неведомого зверя герцог отправился сам, и это стало его спасением.
Это уже потом герцог де Зентье узнал, что поющие аухи всегда являлись незаменимыми помощниками фей-учениц. Они не давали молодость, они не обладали эликсиром жизни, заживляющим раны. Но они могли и умели безболезненно рассеивать чары, наложенные феями-недоучками.
Желая поиграть, аух рассеял чары совершенно случайно, давая Себастьяну прозреть, а затем давая прозреть и всем королевствам.
Мужчина закрыл границы герцогства в тот же день. Вместе с камердинером и горсткой солдат они обошли каждый дом, заглянули под каждый куст, избавляя людей от чар. Всех поющих аухов герцог перевез в свой парк, а Чаша Желаний и без того долгое время находилась в замке. Герцог не крал ее в полном смысле слова, но феям не отдал.
Король пожаловал им то, что было гораздо ценнее, – жизнь, назначив герцога вечным хранителем чаши. Да и не было нужды на тот момент истреблять всех фей. Среди злобных тварей, отравленных ядом вседозволенности и роскоши, попадались и истинные чаровницы, еще помнящие, для чего Мать Природа их создала.
Именно так герцог де Зентье думал тогда.
Абсолютно противоположное мнение сложилось у него спустя три года нескончаемых покушений. Сейчас он искренне жалел, что не разобрался с каждой, не стер фей, будто их и не существовало. Он даже был готов к тому, что Мать Природа отвернется от него, лишив сил, но лучше так, чем жить в постоянном страхе.
Не за себя.
За дочь.
А теперь еще и за Сандру.
Настольное зеркало пошло серебряной рябью. Сжимал и разжимал пальцы, ожидая, пока Алдрид выйдет на связь. Сегодня феи подобрались слишком близко. Настолько близко, что каждый его неосторожный шаг мог стоить жизни Анги или Сандре. Чувствовать себя беспомощным герцогу совершенно не понравилось.
– Удалось что-нибудь узнать? – спросил Себастьян, не утруждая себя приветствиями.
Мужчина уже сотню раз пожалел, что отправил верного друга в столь длительное путешествие, но доверить это дело кому-то другому просто не мог.
– Увы, но ответ все тот же. Несколько лет назад Алдийские словно в воду канули. О них ничего неизвестно ни на дальних островах, ни у наших соседей. Есть версия, что корабль, на который они сели, был захвачен пиратами, но в дальнейшем это судно так и не появилось ни в чьих водах.
– Но Сандра говорила о родителях… – размышлял герцог вслух, задумчиво глядя в окно.
– Возможно, они так и не сели на этот корабль. Думаю, обо всем этом лучше всего спросить у нее. Конечно, я могу еще поискать…
– Нет, – оборвал Себастьян чужую речь. – Ты нужен мне здесь. Король требует незамедлительной свадьбы, но даже не это главное.
– Что ты придумал? – насторожился Алдрид, который своего подопечного знал как облупленного.
– Ничего нового. Лишь то, что давно стоило сделать. Возвращайся. И да, мне нужна синь-трава. Много синь-травы.
– Хочешь перетравить всех фей?
– Только так моя дочь сможет жить спокойно, – голос герцога был холоден и полон решимости.
– А ты?
– А что я? У Анги останется Сандра, да и ты не бросишь…
– Никогда не любил
