музыкой.
— Знание — это сила, полноценность сознания и вооруженность, — буркнула я.
— Замечательное кредо, — одобрил граф. — Вы очень много анализируете и не чураетесь делать это вслух. Это помогает вам отогнать прочь беспокойство?
Я с вызовом глянула на мужчину. Похожие слова об успокоении говорил Дакот, прижимая меня к стене. Что позволено видеть в моей душе Дакоту, не разрешено никому другому. Но Хранитель ядов спрашивать разрешения явно не собирался.
— Да, это весьма меня успокаивает.
«Только с вами, видимо, этот трюк не сработает», — мысленно добавила я.
Граф Бланчефлеер медленно кивнул, и я вздрогнула, мнительно воспринимая это как подтверждение последней мысли.
— Мое восхищение неоспоримо, госпожа Сильва, но на данный момент меня интересует лишь одно. — Губы мужчины сжались в плотную линию. Тени помещения сгустились на его лице, будто почуяв что-то родственное в исходящей от него тьме. — Почему в отправленном к Роберту Сильва экипаже оказались вы, а не его сын Эстер Сильва?
— Ошибка ваших людей. — Я покосилась на сияющего Джерара. Присутствие Мастера вдохновляло его даже больше, чем общение с юными прелестницами. — Аналогичный ответ последовал от меня и на вопрос вашего помощника.
— Было дело, — охотно подтвердил Джерар.
— Что ж, полагаю, вопросы задавать мне больше бессмысленно. — Я, криво улыбаясь, развела руками. — Корите своих людей. Ничего другого не остается.
— Корень «лунного стона».
У меня перехватило дыхание.
— Что?
— «Лунный стон». — Граф поднял руки, облаченные в темно-зеленые перчатки, и с любопытством оглядел их, будто видел в первый раз. — Эксклюзивная вещь. Не то растение, что можно встретить в лавках травников. Его слишком сложно добыть, а потому добровольцев не находится. Сами его добывали?
Я предпочла промолчать.
— Пересыхание слизистой носа, черный остаток в полости, надсадный кашель, кровавые сгустки, перемешанные с черной слюной, при отхаркивании. — Граф сложил руки одну на другую и побарабанил пальцами по запястью. — Лукка и его люди, несомненно, угостились дымом горящего «лунного стона». И как же это они умудрились его отыскать на пути к Роберту Сильва? Какая удача. Если, конечно, позабыть о побочных эффектах.
Капелька пота стекла по моему виску и впиталась в волосы. При первой встрече граф сказал моему отцу, что занимается врачеванием. Значит, это не было ложью. Он осмотрел того человека — Лукку? И его людей? И понял, что они отравились дымом «лунного стона»? Да кто он такой этот Хранитель ядов?!
— Кто вы, госпожа Сильва? Травник? Целитель? Рубежный торговец?
Я едва не расхохоталась. В то время как меня мучили вопросы по поводу графа, он задавался теми же вопросами относительно меня.
— А может, ведьма? — весело предположил Джерар.
Мои ноги едва не подкосились. О Первосоздатели, они же не станут втягивать сюда и Святую Инквизицию? С Организацией шутки плохи. Решат, что я ведьма, и мне конец.
— Мне не по нраву Святая Инквизиция, ты же знаешь, Джерар. — Граф поморщился.
— Всего лишь шутка, Мастер. — Настроение Джерара уже было ничем не испортить. — Тоже не перевариваю их воинов. В прошлый раз они перевернули все вверх дном в моей комнате. До сих пор не могу найти то кружевное белье, что презентовала мне на прощание милая леди Шаграль. Видать, эти скоты утащили с собой.
— Джерар, — граф тяжело вздохнул, — напомню тебе, что у нас в гостях дама. Веди себя прилично. И прошу, приведи себя наконец в порядок.
— Но я всего лишь ублажаю взор прелестной госпожи Сильва. Ведь она так и пожирает меня глазами. — Джерар подмигнул мне, распахнув края рубашки в последней демонстрации тела, и принялся застегивать пуговицы. Неловкое движение, пустая склянка выскользнула из его рук и покрыла пол зелеными осколками. — Ах, вот же черт его возьми! Намусорили мы с вами знатно, госпожа Сильва. Прибраться бы. Где же Вальтера носит? Обычно старикашка приносит сюда свои трухлявые кости, едва Мастер выйдет из своих покоев.
— Даже трухлявые кости необходимо выносить с достоинством.
Джерар подпрыгнул от неожиданности и оглянулся на человека, который появился за его спиной, словно призрак. Судя по всему, тени особняка подыгрывали не только графу.
— Вальтер! — В голосе Джерара проскользнула фальцетная нотка. — Ты меня напугал!
— И, как ни странно, это принесло мне несказанное удовольствие.
Говоривший обошел юношу и сдержанно поклонился графу. Тот ответил на приветствие таким же сдержанным кивком.
Аккуратно подстриженные усы и короткая поросль бороды мужчины имели оттенок девственно чистого снега. Длинные седые волосы были собраны в хвост. Глубоко посаженные глаза на узком лице блестели, как жемчужины в открытой раковине под лазурью ледяной воды. По коже бледных щек и лба проходила запутанная сеть морщин, но использовать в отношении этого человека определение «дряхлый» у меня бы просто не повернулся язык. Его осанке и походке мог бы позавидовать любой надменный юнец, а манера поворачивать к собеседнику голову, но при этом удерживать взгляд на чем-то ином, тем самым открыто и без всяких слов выказывая свое пренебрежение, непроизвольно вызвало у меня симпатию к нему. Хотя бы потому, что прямо сейчас Вальтер свое пренебрежение выказывал именно Джерару.
В одеянии же Вальтера прослеживалась некая уютная отстраненность. Поверх белой рубашки с широкими рукавами, оканчивающимися кружевными вставками на запястьях, был надет угольно-черный жилет под цвет брюк. За ворот жилета крепились очки с тонкой оправой. Одно стекло было цвета чистых прибрежных вод, который плавно переходил в насыщенный голубой оттенок у самой оправы. Второе стекло напрочь отсутствовало. В брюки вместо ремня была вдета тонкая серебристая цепь, на всем протяжении которой висели ключи самых разных размеров.
— Вальтер, что-то случилось?
По всей видимости, Вальтеру действительно не были свойственны задержки, раз даже граф проявил едва видимые признаки беспокойства.
— В покоях Джерара я обнаружил спящую девушку. По моим сведениям, эта особа является помощницей торговца сырами с центрального городского рынка. Сегодня утром она доставила в особняк заказанные накануне сыры. А затем оказалась в постели вашего помощника.
— Эй-эй, Вальтер. — Джерар панибратски похлопал мужчину по плечу. — Не мог бы ты добавить в рассказ больше эмоций, а то как будто про похождения разорителей могил по заброшенным кладбищам рассказываешь. Там могила, тут могила, а здесь… о труп!
