Ознакомительная версия.
— Перестань говорить глупости и охота же колобродить с утра. Я добавила вечером тебе в молоко снотворное, так что твой моральный облик в полном порядке.
— Ты добавила в мое молоко снотворное? Как ты могла?!
— Не кричи на меня! Я и себе добавила или ты хочешь, что бы мы сегодня, не спав всю ночь, отправились на поиски? Какой толк от нас был бы?
— От нас?! Ты никуда не поедешь!
— Поеду. С тобой или без тебя!
— Ну, это мы еще посмотрим!
Возмущенная тем, что он выплескивает свое взвинченное состояние на мне я, открыв каюту, выбежала вон. Прекрасно изучив его кованую натуру, взяла на складе запасную рабочую одежду и прошла на шаттл, пока еще никого не было. Вскоре, как я и думала, мы отстыковались от корабля и направились к планете. В связи с тем, что муж меня не нашел и на ком звонка не поступало, я оказалась права в том, что он планировал оставить меня на корабле. Что ж ладно, решил покомандовать, посмотрим чем это все закончится. Приняв такое решение и расположившись в ремонтном отсеке, я откусила яблоко, лететь еще полчаса, как раз успею позавтракать.
Когда шаттл приземлился, я подождала пока все выйдут, разгрузят машину, и только после этого показалась народу. Надо было видеть, в этот момент, лицо Александра но, несмотря на неприятный сюрприз, в моем лице, скандалить прилюдно он не стал и только после того, как были отданы все распоряжения, и персонал приступил к работе, состоялся наш разговор.
— Что ты здесь делаешь?
— Я работаю.
— Как ты попала на корабль?
— Прошла внутрь, как это делают люди.
— Я же сказал, что ты не поедешь с поисковой группой.
— На каком основании ты отказал мне, от участия в группе?
— Потому что это слишком опасно.
— Что опасно для меня, что нет, я решаю сама и никому пока это право не передавала.
Александр прищурился.
— Как руководитель проекта, я не могу допустить, что бы глава рода участвовала в столь опасном мероприятии.
Теперь прищурилась я.
— Хорошо запомни Александр, что ты сейчас сказал, — ответила я, тем самым заставив его напрячься. — Что ж, раз руководитель проекта считает данное мероприятие опасным, то я вынуждена подчинится, в этой ситуации, в данный момент твое слово является решающим.
Александр облегченно выдохнул. «Рано радуешься» — подумала я и, развернувшись, направилась к зданиям.
— Эй, куда ты направилась?
Посмотрев на мужа, я ответила:
— Работать.
— Я не считаю…
— У нас в экспедиции объявлено чрезвычайное положение?
— Нет…
— Тогда то, что ты думаешь, можешь оставить при себе. Я независимый эксперт при экспедиции и приказывать мне, кроме оговоренных случаев, ты не имеешь права. Я сама организовываю работу в своей области и подчиняюсь напрямую «пятерке». Но если вдруг необходимость во мне отпала, то сообщите это им и я вернусь домой. Не забывайся Александр, как руководитель экспедиции ты не имеешь права мне приказывать.
— Но я еще и твой муж…
— Э нет, не путай эти понятия. Руководитель и муж не имеют ничего общего в наших с тобой отношениях. Тем более, как муж, ты мне сегодня утром уже все сказал и не думаю, что у тебя есть, что добавить, а если и есть, то мне не хочется слушать. Единственное в роли кого ты еще можешь, со мной пообщаться, так это только в роли руководителя. На мужа я, на данный момент, сильно обижена за хамское, неуважительное и пренебрежительное отношение ко мне.
— Вот значит как?
— Это кажется, ты сегодня решил поставить меня на место, с помощью своей власти? И общался со мной, как руководитель экспедиции? Что ж у тебя хорошо получилось, продолжай в том же духе.
— Ты должна понять, что я хотел как лучше.
— А получилось у тебя как всегда. И ты должен определиться, для себя, как надо общаться с женой и где нельзя переходить границы дозволенного, используя любой способ, что бы настоять на своем. Вот тогда и поговорим.
Не желая больше продолжать этот разговор, я ушла. Александр пробовал меня окликнуть, но все желание с ним общаться у меня пропало. Грустно осознавать, что и в новой жизни мало, что меняется.
* * *
Дарья Уотерстоун
Проснулась я от того, что сзади ко мне кто‑то прижимался, и этот кто‑то был сильно возбужден. Повозившись немного, я решила, что пора вставать, но не тут то было. Крепкие руки этого нахала меня не отпускали и на мои попытки вырваться, он что‑то бормотал во сне и еще сильнее прижимал меня к себе. В итоге растолкав, его я, наконец— то смогла свободно вздохнуть.
— Озабоченный!
— Влюбленный, — пробормотал он спросонья.
— Ммммм… У меня к тебе просьба.
Смотря на сонного, взъерошенного Леони я не могла не отметить, что он просто лапочка.
— Какая?
— Спусти меня по веревке вниз и как можно быстрее.
— Зач… А, ну да.
Услышав о согласии я, схватив ружье, начала его, поторапливать. Вот могла ли я еще сутки назад представить, что буду ходить в туалет в кустах вооруженной? Интересно нас найдут сегодня?
Вернувшись к Леон, который тоже уже спустился вниз, я заметила, что он роется в наших рюкзаках.
— Что это ты делаешь?
— Ищу еду.
— Еды нет.
— Что совсем ничего не положили?
— Все немногое, что было, мы съели вчера в обед.
Услышав это, он обреченно сел на землю.
— Почему бы тебе не поймать что‑нибудь? Там в озере, что‑то плавает.
— У меня хобби охота, а не рыбалка.
— А какая разница?
— Большая! К тому же, на что ты собралась ловить?
— А что, надо ловить на что‑нибудь?
— Ты что, никогда рыбу не ловила?
— Нет.
— Но знать, как это делается, ты же должна?!
— Не кричи. Может что‑то из того, что вчера подстрелили, подойдет?
— Нет, я уже проверял. Мы с тобой большую часть дня проспали, и мясо уже начало попахивать. К тому же я не знаю, что здесь можно есть, а то еще копыта отбросим.
Некоторое время мы сидели молча. После чего Леони не выдержал, встал, нашел самую большую палку и пошел к водоему. Немного около него походив, присматриваясь, он слегка наклонился и в этот момент из воды выпрыгнула огромная рыбина. Если бы Леони не успел отпрянуть назад, эта пиранья вцепилась бы ему в самое дорогое. Видно оценив масштабы покушения, он сказал:
— Я больше на эту дурную планету ни нагой, пусть едет Станиславский! Ему, в его возрасте и с таким количеством детей, уже ничего не страшно.
А мне в это время было очень смешно, и как бы я не пыталась сдержать рвущийся наружу смех, получалось у меня плохо.
— Ничего смешного!
— Ты просто не видел все это со стороны, — еле проговорила я и опять засмеялась.
Ознакомительная версия.
