— Да, а моя туфелька упустила шанс… встретиться с вашим лбом! — и я улыбнулась в ответ, приподняв подол платья. Туфли у меня хоть куда! Не поверите, из какого‑то прозрачного камня. — Носок видите?! Поверьте мне, тяжеленный!
Для верности, я постучала им о молочно — белый каменный пол. Звук — цокот лошадиной подковы!
— Думаете, соскочила бы?! — задумчиво спросил мой сегодняшний герой.
— Зуб даю! — весело ответила я, подмигивая. — Ой!
— Что?! — опешил граф.
— В смысле, безусловно! — как там Летиция улыбается, широко?! И я так умею. Вот так улыбаясь, что аж щёки трещали, я и вошла в столовую, опираясь о руку графа Лайнвуда, пройдя не меньше ста шагов по изумительной парадной зале, освещенной тысячью магических огней, словно звезды, мерцающие на потолке.
* * *
Спустя полчаса рассматривания диковинных серебристых штучек с завитушками, которые Рихард назвал 'столовыми приборами', я поняла, что в этот вечер мне суждено умереть от голода. Нет, я не совсем тупая, ложку я узнала, и вилку тоже, но одну, нормального размера и с четырьмя зубцами. Так, произведем подсчет: знакомых предметов — два. А всего — четырнадцать. По семь с каждой стороны от тарелки, которых тоже было больше, чем надо. Три.
— Кьяра, миледи, позвольте Вас так называть?!
— Да, конечно, называйте… — горестно вздохнула я.
— А вы меня Аарон или Шейн! — приятный тембр голоса вывел меня из тяжких раздумий о неграмотности собственной персоны в таком важном предмете, как 'Секреты трапезы в герцогском замке!'.
— Мне казалось что искусство шеф — повара замка Сумрак не оставит вас равнодушной?! — милый граф, только Вам и есть дело до меня. Рихард же, как присел на стул, так и болтает с Летицией. И глаз с неё не сводит.
— Да… Оно меня не оставляет… равнодушной. И кушать хочется, — последнее я прошептала. Но меня услышали. Господин Шейн, конечно.
— Так в чем же дело?! — в очередной раз греюсь в лучах его легкой улыбки.
— Ну — у-у, в этом! — протянула я, понижая голос. Мои пальчики, едва касаясь, пробежались по стройным рядам 'столовых приборов', — Просто кошмар!
— Миледи, это мелочи, поверьте! Следите за мной и повторяйте все мои действия!
— Только не спешите!
— Кьяра, для Вас я могу двигаться столь медленно, сколько Вы пожелаете! — вот я не поняла, речь всё еще о столовых приборах?!
Но мысль эту я додумать не смогла, ибо желудок стал главенствовать над головой. Я повторяла движение за движением, жест за жестом, и, о, слава богини, что‑то, напоминающее вареную печень утки, с чем‑то похожим на грушу, наконец, попало ко мне в рот. А теперь вино. Слегка пригубили. Промокнули губы салфеткой…
Богиня, как же я люблю тебя и весь мир! И вас, Аарон Шейн! И тебя, неизвестный мне повар! И тебя, утка, добровольно или нет пожертвовавшая свою печень, дабы я не умерла от голода! И…
— Кьра, должен заметить, леди Летиция — прекрасный пример для подражания! Замечательная хозяйка, прилежно следит за модой и, если не ошибаюсь, великолепная наездница! — дорогой Рихард, и коню понятно, что ты хочешь этим сказать.
— Правда?! — надеюсь, мои круглые глаза выражают достаточно удивления и восхищения.
— О, Харди несколько преувеличил, многое мне не доступно…
— Угу, как отыскать достойного жеребца для столь великолепной наездницы! — и чего это она на графа Лайнвуда так злобно посмотрела?! — Перевелись, наверное, в Прайоре дур… чистокровные скакуны! За границу не собираетесь, баронесса?!
— Не в этом году, граф!
— Ах, да. Некоторые финансовые проблемы у Вашего супруга, что‑то такое слышал!
— Это всё глупости! — а смех ненатуральный, как у механической куклы. Я на ярмарке такую видела. — Не верьте слухам…
— Кстати, о слухах! Шейн, что ты слышал о Северных племенах мраров?!
Ну, вот, только самое интересное начиналось. Теперь сиди и слушай скучные мужские разговоры. Хотя, вот тот мясной рулетик я еще не пробовала!
— Леди Рокьяра, а вы уверенны, что обладаете достаточной силой, чтобы соответствовать такому великому… учителю, как герцог Даремский?! — так, вижу, аппетит мне всё‑таки испортят. Вот чего ей неймется, сижу, тихо жую, никого не трогаю!
— Думаю, леди Моррэ, герцогу виднее, чем я обладаю! — и мило так улыбаемся. Похоже, ответ мой не понравился.
— И всё же, столько лет! Ни одна благородная семья не смогла убедить герцога взять хоть одного одаренного отпрыска, даже наследников титулов и состояний, а тут, простите, Вы! — так, мне тоже мило улыбаются. Даже милее, чем я.
— Леди Моррэ, поясните, что Вы имеете в виду?! — короче, что надо этой мымре?! Рихард пока с Аароном о политике не заговорил только ей и внимал! Ага, с подобострастным выражением лица деревенского дурачка!
— Ну, миледи, хотя не думаю, что ваши родители титулованы. Ах, не важно… — а глазки её так и бегают, от меня к Рихарду, от меня и опять к нему. Посматривает, прислушивается ли он к нашему разговору?! — Мы же с вами понимаем, что область ваших… так скажем, познаний лежит больше в горизонтальной плоскости, чем в сфере тонких материи?!
Вот что она сейчас сказала, кто‑нибудь понял?! Если да, объясните мне.
— Чего?! — да, так и спросила. Мои ж родители не титулованы!
— Горизонтальная плоскость, милочка! Стол, пол, постель… и прочее, думаю, Вы меня поняли! Так как?! — нет, вы слышали, наглая тётка, хоть куда. Это она меня сейчас кем обозвала?!
— Да, магия, она знаете, так сильна во мне, что порой страдают и стол, и пол, и даже постель! Вот вчера в спальне уже вторую кровать поменяли! — что‑то с баронессой не то, личико позеленело и щека дергается. — Вина, миледи?!
А ручками махать так не надо! Я ж говорила, что не надо!
— А — а-а! Вы! Деревенская дура! Курица! Посмотрите, что она сделала с моим платьем! — и чего орать‑то, пятна и не видно! Платье ж бордовое, и вино того же цвета.
— Леди, прошу прощения, это случайность! Я не хотела! — мои извинения совершенно искренне. Ну, хоть вы мне верите?!
— Рихард, это просто невозможно! Мой наряд испорчен!
— Летиция, успокойся! — морщиться, словно от зубной боли мучается. — Магия очистит его за мгновенье!
— Какая магия! Оно соткано из тончайших шелковых эльфийских нитей! К нему применено десяток заклинаний! Оно же растворится на мне! — пойду чистить уши, что‑то глохну я.
— И правда, не надо! Магии, в смысле! Граф Лайнвуд может не пережить, он же только стройные ножки любит, а я не уверенна, что Ваши… Ну, вы, наверное, с детства на коне…
— Летиция, прекрати истерику! — о, граф, вы всё‑таки очнулись! Рот он зажимает довольно усердно, наверное, икает от испуга.
