— Совсем? — и почему так игриво звучит мой голос?
— В рамках дозволенного, — перенимая мой тон, ответил он и протянул мне руку. — Пойдем?
— Пойдем, — эхом отозвалась я и вложила свою ладонь в его руку.
Вдохнуть не успела, как оказалась на его руках.
— И тебе не тяжело? — спросила лишь бы что-то спросить.
Его близость волновала меня, как и аромат его тела, что кружил голову.
— Ты почти невесома, Дана. — Прошептал мне в макушку, от чего у меня мурашки по всему телу побежали. — И мне нравится чувствовать тебя…
— Кто-то обещал не приставать, — напоминаю ему, понимая, что меня нагло соблазняют.
Мне не ответили, но укусили за шею. Чуть-чуть, не больно, но так чувственно!
— Ах! — выдохнула и вцепилась ему в плечи. — Ты что вторишь?
— Не искушай меня, — хрипло выдохнул он и мягко опустил меня на постель.
Честно, совершенно не заметила, когда мы оказались у кровати.
Не знаю, что мне вдруг в голову ударило, но я, даже неожиданно для самой себя, схватила подушку и треснула, не сильно, Анта по голове.
Сделала и сама испугалась своей импульсивности.
Но меньше всего ожидала, что в ответ меня подтянут к себе за лодыжку и станут щекотать!
Я вырывалась, даже кусалась, но Ант держал крепко. Наши тела сплелись, волосы, так тщательно мной расчесанные, растрепались и отчасти смешались с его волосами. Мы бесились и смеялись так, словно нам было лет по пятнадцать, а то и меньше.
И полем боя была кровать, а орудием подушки и наши тела. Я и не знала, что он может так себя вести и так смеяться, весело, заразительно…
— Хватит! Сдаюсь, — в какой-то момент не выдержала я и обмякла.
— И больше не станешь кусаться? — нависнув надо мной, спросил он.
— Я подумаю.
Меня снова пощекотали, при этом умудрившись удержать мои руки над головой. И как у него сил-то хватило? Одной рукой?
— Не стану! Может быть…
Договорить не успела. Мои губы накрыло мягкой волной, нежный, почти невесомый поцелуй, но такой короткий!
Потому что в следующее мгновение меня ловко завернули в одеяло, уложили на подушки и прошептали.
— Спи, Дана.
Глава 17
Дни завертелись с безумной скоростью. Я только и успевала, что падать в кровать под бок к Анту и тут же отключалась от реальности.
Так уж повелось, что спали мы теперь вместе.
Да и как иначе, если я была представлена всем, как невеста повелителя? Ант пошел на уступку, не назвав меня женой, и ему это далось с большим трудом. Полторы недели мы обитаем во дворце демонов и вовсю готовимся к важной церемонии: передаче престола и свадьбе. Как выяснилось, один ритуал вытекает из другого. Сначала идет свадьба, затем отречение и все в один день.
Нам, как будущему мужу и жене, выделили смежные покои.
И если в ту, первую ночь, когда я осознано легла рядом с ним, я удивилась тому, как быстро уснула и расслабилась под его дыхание, то сейчас я начала понимать, что ничего удивительного в этом нет.
Чем больше я проводила время с Антом, тем больше он мне нравился. Первое впечатление всегда обманчиво. И боги, оставляя метки на телах мужчины и женщины, не ошибаются. Они указывают на тех, с кем этому мужчине и этой женщине, будет лучше всего. Комфортней. Но не стоит забывать, что отношения и брак — это дело двоих, и если боги лишь указывают, то мы сами выстраиваем свою дальнейшую жизнь. Можно артачиться, можно сопротивляться и не признавать такого брака, а можно воспользоваться шансом и присмотреться к навязанному супругу.
Чем я, кстати, уже не занималась. Насмотрелась. Сделала выводы. И нахожусь под благоприятным впечатлением. А какой женщине не понравится, что мужчина, ради нее старается измениться? Пересмотреть свои взгляды и главное, понять свою женщину? Это дорогого стоит.
А если вспомнить что и красотой боги Анта не обделили, то получается мощный коктейль, который снесет голову любой девушке. Я уже не сопротивлялась тем чувствам, что вызывал во мне Антарес. В него не сложно было влюбиться. Сложно было признать, что это случилось гораздо раньше, чем мой муж получил татуировку богов.
Я усмехнулась своим мыслям. Никогда бы не подумала, что спокойно восприму навязанный выбор богов, причем благосклонно. Женщина, однажды решившая, что мужчина непременно будет ее, сама обречена принадлежать лишь ему. Если не телом, то душой.
Боги… Искусно тасуют колоду, отчаянно мухлюют и при этом каждый имеет туз в рукаве. Нравится ли мне это? Нет, но и пока противопоставить нечего. И Муар, и Лирас, преследуют свою цель. Но какую? Может когда-то они давали обещание беречь род Ивредо? Но справедливости ради, в Аржи тоже есть кровь Ивредо, а значит богам, если те и давали клятву, должно быть фиолетово, кто из потомков окажется на троне. Но им не все равно. А почему?
— Ты опять в облаках витаешь? — недобро протянула Швабра.
Я вздохнула, потерла переносицу и вернулась к чтению свитка, который для меня расшифровала ларинь.
Швабра оказалась незаменимым помощником. И переводчик, и кладезь информации, и магию, в случае чего, приструнить может…
Но какая она неугомонная и непримиримая. Ей вот надо или сейчас, и чтоб быстро, или никогда к ней больше не подходи.
В третий раз перечитала строчку и поняла, что не поняла ничего.
— Ант подтвердил правильность перевода? — с сомнением протянула я, глядя на ларинь. — Шваби, но тут бессмыслица.
— В голове у тебя бессмыслица, — огрызнулась ларинь, но послушно подлетела ближе. — Что именно?
Тут стоит сделать отступление, ларинь не просто переводила свитки пока я спала или была занята на тренировке, или помогала Арнель, а еще обязательно сверяла их с переводом Антареса. Не знаю, когда они все это успевали, но результатом их деятельности я активно пользовалась.
— Вот, — я указала пальцем на строчку, так мне не понравившуюся. — Зарождение жизни жизнь зарождающуюся изменит и средоточие явит истинный вид. Как это понимать?
Вообще, я, конечно же понимала, что свитки старые и нормальным языком там мало что будет написано. Но прежде я не настолько тупила, как сейчас.
— И что тут непонятного? — взвилась выдра и встопорщила свои усы.
— Учитывая уже имеющуюся информацию, было бы логично если вместо «зарождение жизни» указывалась уже существующая жизнь. То есть повелитель и зарождающаяся жизнь, наследник, но тут… Впечатление, что ребенок не один, а двое. И это абсурдно.
Я отложила свиток. Откровенно говоря, тот факт, что сердце повелителя превращается в буквальном смысле в артефакт пугал, как и то, что это предстоит нашему ребенку. Страшная магия… И пусть я вижу, что Анту это жить не мешает, но мысли у меня далеко не радостные. Невольно вспомнишь старую песню про гранитный камушек в груди.
— Тебе надо понятнее, да? — почесав лапкой макушку, спросила ларинь. — Попроще?
— И почему мне слышится издевка?
— А почему ты такая глупенькая? — отмахнулась ларинь. — Ну неужели не ясно, что и жизнь повелителя и его наследника изменится, станет другой, новой?
— То есть речь о том самом ритуале, который изменяет сердце…
— Который дает полную силу повелителя, — поправила меня Швабра. — И если ты прочтешь дальше, то поймешь, что происходит это не за один раз.
— Как это?
— Свиток читай, — мрачно отрезала ларинь и хвостом подвинула мне свиток обратно.
Я могла бы с ней поспорить и призывать к порядку, но не стала. В последнее время выдра была невыносимой и вела себя отнюдь не как божий одуванчик. Она и раньше-то не отличалась учтивостью. А сейчас словно и вовсе с цепи сорвалась.
Впрочем, мы все пребывали в тревожном состоянии. Поэтому я и не стала ругаться. Зачем?
Это я чуждый элемент этому миру, а вот ларинь — нет. И ей доступно куда больше моего. Я бы тоже не сильно радовалась тому, что пришлось бы нянчиться с великовозрастной девицей.
Я вернулась к свитку и постаралась вдумчиво дочитать то, что для меня перевела Швабра. Продираясь сквозь витиеватые предложения, перечитывая по нескольку раз подряд я наконец поняла, о чем же шла речь. Поняла и вздрогнула.
