Ох…голова пухла от размышлений. Что мне делать? Молчать или все же поговорить с Антаресом? Где гарантия, что удара по людям не будет? Ведь только они не посвящены во все происходящее и не готовы к нему?
— Дана?
Я вздрогнула и чуть повернулась на голос. Как давно Ант здесь? И слышал ли он хоть что-нибудь? А если да, то чем это грозит? Ларинь поганка, опять не предупредила о его приходе!
— Что с тобой? Тебе плохо? — я и опомниться не успела, как оказалась в руках Анта.
И как умудрился так быстро вытащить меня из кресла, усесться в него самому, да еще и усадить меня на свои колени? Пара секунд всего!
— Ты ледяная, — выдохнул он мне в макушку и стал поглаживать мои плечи и руки. — На сегодня достаточно с тебя новых знаний.
Теплая волна золотистой магии и мы оказались в наших покоях.
Я все еще была обескуражена и молчала. Приятно? Не то слово. И ведь почувствовал, что нужен мне…
— Я наберу тебе ванну, — укутав меня в плед и усадив на кровать, сообщил Ант, — как тебе нравится с пеной.
И исчез в мареве магии.
Я улыбнулась, ничего не могла с собой поделать. Забота — это всегда приятно. Здесь у демонов, купальни другие. Есть и такие, как во дворце Анта — с бассейнами, а есть в обыкновенной ванной, к которой я привыкла на Земле. За одним маленьким исключением, сама ванна очень большая. В ней с легкостью не то, что один человек поместится и спать сможет, развалившись в позе звезды, а как минимум разместятся еще пять таких же «звезд».
И, конечно же, от Анта не укрылось то, что предпочитала я именно такую ванну, а не купальни с бассейнами, да еще с обильной пеной, пахнувшей травами. А вот ему, в отличие от меня, нравились бассейны. Там можно было поплавать вдоволь.
Я ждала его возвращения и решала для себя сложную задачку. Поговорить ли начистоту? В том, что я ему доверяла, у меня не было сомнений. За эти дни, проведенные рядом с Антом, у меня отпали все сомнения.
Он будет прекрасным мужем и отцом. Глядя на него, я тоже учусь. Не знаю, почему тот костер показал желтые всполохи только у Анта в отношении меня, но и я тоже менялась. Училась рассчитывать не только на себя. Училась доверять мужчине. Да в конце концов, познавать этого самого мужчину.
Если учесть, что отношений у меня считай и не было никогда, то это было даже очень нелишним.
И пусть Ант был властным человеком, что неудивительно при его статусе, в чем-то категоричным и жестким, склонным к насилию и самодуром он не был. А ведь власть развращает… Не в его случае.
Я зажмурилась, вспоминая картины в его тайной комнате. Тот, кто не просто помогает, но и следит за дальнейшей жизнью подданных, поддерживая, не прося благодарности и гласности, не может быть тираном. Вот никак.
Предупредительным — да. Мужчиной, желающим держать под контролем все. Особенно безопасность своих женщин, к которым причисляет тех, с кем имеет близость, как пример — Арнель, и мать. Только если от любовницы он мог ждать покорности, то со мной приходится считаться и учиться компромиссам. И последнее у него отлично выходит несмотря на то, что он себя ломает для этого. Тяжко упустить контроль и постоянно пребывать в страхе, в страхе потерять то, что лишь недавно обрел.
Я лишь сейчас это поняла. Желание спрятать ото всех, закрыть за семью замками, продиктовано ровно таким страхом. Не тем, чтобы обидеть или показать свою власть над женщиной, а защитить. Другой вопрос, что такие меры чрезмерны.
— Не скучала? — Ант вновь появился внезапно.
— Тебя ждала, — сама протянула к нему руки.
С какой-то стороны это уже вошло в привычку — катание на его руках. Пока мы рядом друг с другом, я вечно в его объятьях. И если честно, мне это очень даже нравится.
— Знала бы ты как приятно это слышать и знать, — прошептал он и понес меня в ванную комнату.
— Что именно?
— Что ты ждешь меня. — Легко признался он, а я судорожно выдохнула и спрятала на его груди лицо.
Быть отстранённой не выходило вовсе. Хотелось зарыться руками в его волосы, гладить нежную кожу плеч, касаться щеки и дарить свои поцелуи. Хотелось! И держать себя в руках становилось труднее в разы, от его искренних признаний, действий, заботы и нежности… Я хотела отвечать на это тем же…
— Вот так, — останавливаясь в купальне, выдохнул Ант, — осторожно.
Он поставил меня на ноги и придержал за талию. Я же старалась не смотреть на него, размышляла и останавливала себя. Могу ли я? Зная то, как открывается мне Ант? Сколько ночей рядом, сколько историй из его детства и жизни я выслушала, даже самое сокровенное, чего бы он не рассказал никому. А я…даже отплатить той же монетой не могу. И не потому, что не хочу, а потому, что понимаю, что для него долг не пустой звук, что подданные, которые от него зависят важны для него не меньше его жизни. Ант ответственный, а на его плечах покоится слишком многое, чтобы оно развеялось неосторожным словом женщины, в которую он влюблен.
И мне бы не хотелось ставить его перед выбором. Я не имею на это права. Как его равная, как его пара — не имею. Нам править людьми и эльфами, драконами и фэлроу. И если я дам слабину, пойму и его, и себя неверно то, заставлю его страдать, хотя уверена, что ни одной претензии он мне не выскажет. Это подло. Но и промолчать нельзя. Ведь можно немного обойти, если Ант поверит.
— Дана, все хорошо? Ты снова побледнела, — внимательно глядя на меня, спросил Антарес. Я устыдилась.
— Все хорошо, почти, — честно ответила ему. — Скажи, Ант, ты ведь знаешь о равновесии? О том, что одни действия неизбежно приведут к противоположным для того, чтобы установилась золотая середина?
Я начинала издалека, надеясь, что он поймет о чем я говорю.
— Это как с добром и злом, — согласился он, — ни абсолютного зла, как и абсолютной доброты не существует. Наши действия всегда уравновешиваются. И все способны на разные поступки. Но к чему ты об этом?
— Ты доверяешь мне, — я не спрашивала, я утверждала. — А я не в силах открыться тебе полостью.
— Обет богам, я помню, — тут же выпалил он. — Не стоит, Дана, я понимаю. Не нужно…
— Нет, послушай. — Я перебила его и наконец посмотрела прямо, больше не отводя взгляда от его глаз. — Помнишь, ты рассказывал, что твой отец однажды отбивался от тварей, прорвавшихся в этот мир? Тех, которые плевались кислотой, что в итоге, часть лесов на материке эльфов была уничтожена?
— Земля и сейчас едва в себя пришла. Там до сих пор не везде появилась трава…
— А если я скажу, что предполагаю подобное на материке людей? Но не могу объяснить тебе причин такого предположения?
— Что это невозможно, — тут же отозвался он. — Когда рвётся нить мирозданья, повелители фэлроу это чувствуют. Сам мир зовет нас, чтобы закрыть брешь еще до прорыва. В тот раз мой отец опоздал из-за родов мамы. Они были сложными и тяжелыми, ей требовалась его помощь.
Я замолчала, подбирая слова. Можно ведь выдать себя неосторожным словом, и это зачтется как помощь…
— Однако, если ты так скажешь, Дана, — Ант обнял меня крепко, — то я поверю тебе и не стану вдаваться в подробности.
Можно ли достичь солнца за одну секунду? Можно! Если это солнце внутри вас. Меня опалило таким жаром от его слов, что я вздрогнула.
— Но мы помним о равновесии, — проговорила я. — Две чаши весов, если одна получит больше, то второй, чтобы достичь равновесия, придется дать не меньше… Чисто гипотетически, я обладаю, скажем так, некими знаниями и догадками, но если буду до конца кое с кем откровенной…
— То чисто гипотетически, — Ант повторил мое выражение, — вторая чаша весов получит некое преимущество, которое поможет ей достичь равновесия. Я понял, Дана…
Правда ли понял? Возможно ли, что до конца? Я закусила губу. Не сказала ли я больше, чем могла? Не навредила ли?
Я не ожидала того, что произошло в следующую минуту. Ант медленно опустился передо мной на колени, буквально уткнулся головой в мои ноги и прошептал.
— Моему народу повезло с повелительницей, Дана. В то время, как я думаю лишь о тебе, и не сомневаясь ни мгновения в любой ситуации выберу тебя и твое благополучие, ты думаешь о подданых и о том, как твои действия могут сказаться на их жизни. Я восхищен.
