Так странно слышать взрослую речь в исполнении десятилетней крохи.
— Всего лишь передать наш разговор? — уточняю я. — А почему не напрямую? Хотя, простите, это уже меня не касается.
— Напрямую как? Ломиться в Чертоги Смерти незваной гостьей? Хозяйка едва ли обрадуется дыре в заборе. Она не примет от меня послание справедливо опасаясь за свою безопасность. Я бы тоже не приняла. Поэтому приходится искать обходные пути. Есть надежда, что тебя она хотя бы выслушает.
Тень молчит, не выдаёт своего присутствия.
За время разговора я окончательно успокоилась:
— Кирин, я готова вам помочь, но я не могу дать обещание. Я не могу обещать, что госпожа захочет меня выслушать.
— Справедливо, — Кирин кивает.
Она допивает чай и ставит чашку на подоконник и уверенно направляется к двери.
На это всё?
Однако у двери Кирин останавливается, оглядывается на меня.
— Я должна передать что-то ещё?
— Ты не идёшь? — спрашивает она вместо ответа.
— Куда?
— В знак моих добрых намерений я исцелю твою маму, Юджин. А в качестве аванса за твоё участие… раскрою тебе некоторые семейные тайны рода Махаон. Что скажешь?
Сегодня мне везёт?
— Я скажу, что буду крайне признательна, — я ведь не совершаю ошибку?
Тень молчит.
А вдруг божественное присутствие её просто подавило?!
Кирин протягивает мне ладонь, намекая, что я должна взять её за руку. Взрослость без следа исчезает, девочка терпеливо ждёт, и как только я беру её пальцы в свои, расплывается в проказливой улыбке.
Я напоминаю себе, что, если светлая богиня захочет мне навредить, никакой отказ в рукопожатии меня не спасёт. А вот спасти маму она действительно может лучше любого целителя.
Только что она говорила про праздник? Что-то вроде званого ужина или даже бала? Воображение живо рисует облачённый во фрак скелет, торжественно приглашающий меня на первый танец.
Если бы я получила пригласительный до того, как заключила сделку, я бы отказалась. Или нет? На празднике у меня есть шанс увидеть Диана! Стоило подумать о нём, и сердце срывается в галоп. Кирин косится на меня, и её улыбка из насмешливой становится… понимающей. Кажется, я выдала себя с головой.
— В далёком прошлом маги рода Махаон выбирали Тьму, — огорошивает меня Кирин.
Мы идём по парковой дорожке. Жрец остался в храме. Когда мы уходили, щёлкать чётками он не прекратил. Кирин увлекает меня по направлению к воротам. Она собирается пойти к нам пешком? Топать за руку со мной по улице как обычная десятилетняя девочка? Не перенестись магией?
— Ничего, что вы говорите об этом столь открыто? — морщусь я.
— Без разницы, — беззаботно отмахивается она.
Ладно…
Тогда другой вопрос:
— Что с моим отцом? Он ведь здесь, в храме?
Кирин улыбается:
— Если я скажу, что он стал жертвой на моём алтаре, ты очень расстроишься?
Глава 31
Покосившись на девочку, я снова поражаюсь контрасту её детского облика и совершенно недетской… кровожадности. А ещё светлая… Впрочем, она уже объяснила, что цветовой окрас ничего не значит, судить по нему о характере всё равно что гадать о личностных качествах по форме носа или ушей. Кирин заливисто смеётся, словно она не сообщила об убийстве, а весело пошутила.
Я пытаюсь понять, что я чувствую. Не жалость, но лёгкое сожаление. При всех моих обидах, я бы не хотела для отца подобного финала, да и детские воспоминания, как папа подкидывал меня к потолку, кружил, смеялся со мной… они живы.
— Это его судьба, — отвечаю я.
— Судьба или подстава?
Она намекает, что на проверке настояла я? Не считаю это подставой. Я выбирала между ним и мамой. Когда-то отец предпочёл мне брата. Почему я не могу поступить также?
К тому же, если мама станет вдовой, семейными делами начну заправлять я — меня устраивает.
О том, что папы больше нет, лучше не думать…
— Судьба, — твёрдо повторяю я.
— Я пошутила, Юджин. Твой отец жив-здоров, никаких жертвоприношений. Я оставила его в храме на попечение моих жрецов. Его разум… искажён тьмой. Говоря откровенно, я не думаю, что для него возможно полное исцеление.
— Приворот? — хмуро уточняю я.
— Нет… Скорее проклятье слабости ума, сейчас уже трудно определить точно. Я уверена, что такое же проклятие прямо сейчас подтачивает ментал твоего брата. Да и твой разум тоже, но это проклятие действует тем сильнее, чем больше у проклятого магии. В тебе её капли, поэтому воздействия ты почти не ощущаешь.
Я аж останавливаюсь.
И я тоже?! Но… я-то когда?
— Как удачно, что я не училась в академии…
Получается, решение папы сделать ставку на брата меня спасло?!
— Да, Юджин. Ты вообще удивительно везучая девочка, хотя едва ли ты со мной согласишься. Что касается проклятия, то оно было наложено на артефакт вашего рода, и поразило не только вашу ветвь, но всю семью, все ветви. Вы выродились за пару поколений. Без помощи со стороны так не бывает. Раскидистое дерево древнего рода способно отсечь гнилую ветвь, даже если она основная, но…
— Кто нас проклял?
— Кто-то, кто имел доступ к артефакту, разумеется, — богиня смотрит на меня чуть удивлённо, словно я глупость сморозила, но отвечает, не отказывается. — Кто-то из Махаонов по крови. А уж в чём причина предательства, разбирайся сама, если, конечно, найдёшь предателя. Извини, но возня вымирающих неудачников никогда не входила в круг моих интересов.
Мы выходим с территории храма и открыто идём через площадь.
— Кто стоял за предателем, мне тоже не спрашивать?
— Гельдерны, кто же ещё.
Не удивлена.
— И чем им помешали Махаоны?
— А самостоятельно подумать? Думать, Юджин, очень полезно. Впрочем, никакой особенной тайны нет. Гельдерны любят силу. Провозгласив себя воинами света, они не гнушаются обращаться ко тьме. Прежде всего проклятие ударило по основной ветви. Понимаешь, что происходит в этом случае? Родовое наследие уходит в боковую ветвь. Твой брат, как маг, тоже поражён проклятием, и наследие по старшинству досталось тебе.
— Мой нерождённый ребёнок!
Я выкрикиваю излишне громко, забывшись, что мы среди людей.
Прохожие оборачиваются, и я понимаю, что совершила огромную ошибку. День в разгаре, и мне достаются женские взгляды. Слух о том, что вернулась юная леди Махаон уже прошёл. Мою реплику подхватят, и очень скоро от моей репутации не останется и следа.
Кирин именно это имела в виду, когда сказала, что я тоже под проклятием?
Краем глаза я замечаю, как немолодая женщина в старомодном чепце разворачивается. Возможно, она о чём-то вспомнила, но я уверена, что она просто собирается проследить, из какого я дома.
— Ай-ай, — усмехается богиня.
Я почти готова использовать руну рассеивания внимания, но останавливаюсь. Каждое обращение к магии делает меня капельку сильнее, нельзя. Да и своей единственный козырь использовать направо и налево тоже нельзя.
В Бездну! Репутация важна для юной леди, но я-то мечтаю стать магом.
— Мой нерождённый ребёнок, — возвращаюсь я к теме.
— Ребёнок, зачатый вне брака, принадлежит роду матери. Брачное кольцо не просто уничтожило плод измены мужу, через ритуал Гельдерны забрали у нерождённого ребёнка наследие рода Махаон. Однако тебе удалось выжить, верно? Думаю, во время ритуала в тебе проснулось эхо наследия предков, не зря же твоего пращура ненавидели, но уважительно называли Фениксом Бездны.
— Никогда о нём не слышала… Стойте! Вы… тоже знаете, что могло бы быть?!
— Я? Нет, Юджин. Но я умею делать правильные выводы из незначительных на первый взгляд деталей. А ещё я чувствую от тебя неповторимый флёр Бездны. Не трудно догадаться, что ты смогла пройти по Тропе. Сумасшедшая…
Мы приближаемся к дому, и я задаю последний, но самый главный вопрос:
— Как снять проклятие?
— Ох, я уже думала ты не догадаешься спросить. На самом деле ничего сложного, Юджин. Подойдёт любой вариант магического очищения, выбирай на свой вкус. Сложность в том, что проводить ритуал придётся тебе самой, потому что наследие рода сейчас у тебя.
