выжил его с должности.
Если в истории, которую он мне скормил, была хоть капля правды. Я уже не знаю, кому верить. Хотя вряд ли Эгберд сейчас стал врать совсем уж внаглую, я ведь могу спросить у Альбина.
– Непохоже на него – так много рассказывать о себе женщине.
– Он и не рассказывал, просто к слову пришлось. Я спросила, как учат магии и сколько это стоит, а он ответил, что не знает, потому что его самого учили лорд и капитан стражи.
– Зачем тебе знать такие вещи?
Вместо ответа я мысленно потянулась к комку глины у ног. Тот послушно прыгнул в ладонь. Правду сказал Альбин, стоит один раз понять… В этом-то не солгал, а во всем остальном? Что ему нужно от меня? Точнее, этого-то он как раз и не скрывает, но что теперь делать мне? Зачем я решила докопаться до правды? Только запуталась еще сильнее!
– Надо же… – Эгберд покачал головой. – Лучше бы тебе об этом забыть. Те, кто тебе ровня, не поймут, только начнут завидовать и озлятся. Благородные же всегда будут смотреть на тех, кто зарабатывает свои трудом, сверху вниз. – Он усмехнулся.
– Так вы ведь тоже из благородных, а ручки испачкать не боитесь.
Эгберд сколупнул с кисти подсохшую глину.
– Как и мои парни. Как и многие другие, кому не выпало оказаться наследником. Вот только сыну лорда не зазорно резать глотки – наемника, корсара и даже разбойника примут в любой гостиной, но открой лавку или мастерскую, и окажешься изгоем.
– Спасибо, я это запомню.
И перестану надеяться, что один сын лорда относится ко мне, как к равной.
– Мы нашли себе место в жизни, так или иначе во многом благодаря магии, но чем она поможет тебе?
– Пока не знаю. Но разберусь. Если доживу, конечно.
Он хотел что-то ответить, но от дома послышался голос Юбера:
– Ева, кажется гости!
Извинившись, я рванула к дому, приостановившись на миг лишь для того, чтобы снять с костра жир и щелок. Потом доварю, а, может, и варить не придется, так омылится, постояв сутки-двое. Хорошо, что сейчас дни долгие и маги в доме, свечи почти не расходуются.
Я успела вовремя – возле трактира как раз остановились трое верховых. Судя по одежде – купец с охраной. Никого из троих я не видела ни разу, но кто сказал, что в нашем трактире останавливались все купцы, идущие в Бернхем?
– Найдется место и еда для дюжины человек? – спросил купец.
– И еда, и вода, и конюшня. – Как же некстати все разбрелись! Ладно, справлюсь, с божьей помощью, как говаривал Фил.
– А ты одна что ли это место держишь?
Я буквально кожей почуяла, как за правым плечом вырос Юбер.
– Брат скоро вернется, – ответила я. – Когда ждать остальных?
– Да черт его знает. – Он бросил быстрый взгляд на Юбера и добавил: – Прости, милочка. У телеги ось поломалась в лиге отсюда. – Он мотнул головой назад. – Пока все переложим, пока…
Он осекся. Пока новую вырубят, скорее всего. Лига отсюда…
– Соседский лорд не разрешает рубить деревья, и лесничие у него повально маги. – предупредила я. – Наш дозволяет, если для себя, а не на продажу. Граница проходит по реке в полулиге отсюда.
– Точно дозволяет? Брат у меня так рискнул… – Лицо мужчины омрачилось.
– Точно.
Он коротко приказал своим, один охранник развернулся и помчался назад. Купец спешился, оказавшись невысоким и кряжистым.
– Две комнаты, сейчас нам и остальным, когда доедут, хлеба и пива, вечерять к закату будем, как подобает.
К закату так к закату, мне же проще. Забрав вперед плату, я показала купцу с подручным комнаты, предложила пустить лошадей на луг, где паслись кони наемников, и занялась делом.
Пришлось побегать – принести в комнаты ведро холодной воды и по большому кувшину кипятка, таз и полотенца. Освежиться хватит, а баню сегодня уже поздно топить. Принесла и поставила греться еще один большой котел с кипятком и рядом – маленький, залить крапиву, чтобы не жглась. Крапиву пущу в дело сегодня всю, нарвать завтра свежую недолго. Замесила пресное тесто, оставив вылеживаться под полотенцем. Белой муки еще много, а цену за постой я запросила нормальную, окупится.
– Помои куда выливать? – поинтересовался охранник, спустившись в зал.
– Выгребная яма за конюшней.
Он кивнул, помедлил, обшаривая меня липким взглядом.
– А девочек веселых у вас нет?
– Девочек нет.
Интересно, можно ли тут добыть бром, подливать в пиво таким вот любителям веселых девочек? Но когда с Гильемом будет покончено, придется нанять в деревне пару-тройку крепких парней. До сих пор хватало Евиного отца с ножом в руке, чтобы остудить самые горячие головы, даже странно, купеческие охранники тоже не даром свой хлеб едят.
– А если подумать? – В его пальцах возникла монета.
Я улыбнулась, разворачиваясь к нему, «забыв» выпустить из рук нож, которым только что рубила крапиву.
– Девочек нет.
В темном углу зала кашлянул Юбер. Купеческий охранник оглянулся на него, снова глянул на кухонный нож и, подхватив ведро, поплелся во двор, бормоча что-то вроде «все равно ни рожи, ни кожи».
Когда сестры вернутся, надо будет предупредить их, чтобы не совались в комнаты гостей, даже если попросят что-нибудь подать-принести. Пусть, вон, лучше свечи на заднем дворе доварят, Бланш знает как. Или полотенца прокипятят в щелоке и прополощут. Или в зале крутятся с готовкой и посудой, где Юбер или другой маг присмотрит. Благослови Господь Альбина, нанявшего этих четверых!
При этой мысли сами собой запылали щеки, а в ушах зазвучал низкий бархатный голос. «Я в состоянии защитить женщину, которая мне глянулась». Я тряхнула головой. Обещал заехать завтра, вот завтра и буду думать, что и как. А пока гости просили хлеба и пива, чем я и занялась. Ополоснула кувшины, давно стоявшие без дела, разрезала пополам лепешки-хлебы, накрыв их полотенцем. Пива налью, когда гости за столы сядут, чтобы не степлилось раньше времени.
Надо поставить свежий хлеб. Девочки с утра напекли достаточно, чтобы хватило на пару дней десятку человек, но сейчас, кроме нас четверых и людей Эгберда, в трактире поселится еще дюжина. Достаточно, чтобы накормить сегодня, и даже на утро, если против обычая гости потребуют хлеба и пива, проснувшись. Но и только.
Сделать, что ли, по русскому рецепту – сперва опару, потом – чтобы тесто подходило всю ночь, как следует перебродив? Дойдет ли такой хлеб в золе? Все-таки русская печь греет по-другому, но в этом мире их
