Вот жуткая зверюга взмывает в воздух, а вот отверженный принц вскидывает руку и произносит решительное:
— Дитар!
И вычерченные им за время отдавания приказов символы вспыхивают, напитывая заклинание силой. Магия ударяет в Тварь, чудовище падает, ломая еще несколько рядов парт и стульев.
Но затем…
Эльтериан пошатнулся и почти рухнул на стул без единой кровинки на лице. А внизу медленно поднялась и отряхнулась от обломков и щепок ничуть не пострадавшая Тварь! И эта Тварь собиралась убить того, кто посмел атаковать ее магией. Существа из Нижнего мира в целом очень чувствительны к магии, они ее ненавидят до самой глубины души, если конечно она у них есть.
И когда зверюга пригнулась, чтобы совершить новый прыжок, у Эльтериана не было сил даже уклониться от нападения, как сделали все его «сторонники».
Это было жутко.
Маг, ставший жертвой. Тварь, которой никак не навредило заклинание «Дитар», и разбегающиеся как тараканы союзники, без раздумий оставляющие своего лидера на растерзание.
И когда Тварь уже собиралась прыгнуть, не сводя взгляда всех десяти алых глаз со своей жертвы, я не выдержала.
— Тэйгхан!
Приказ «Стоять» прозвучал понятно только для Твари, но почему-то подействовал вообще на всех и разбегающиеся студенты остановились в нерешительности. А Тварь… Тварь развернулась ко мне.
Жуткий взгляд десяти алых и жаждущих убивать глаз. Рычание, рокотом отзывающееся под потолком. И тихое: «Асьен, я тебя потом сам убью», от сидящего рядом Каенара.
А затем его же приказное:
— Агрессоры. Мишень — я.
Боевой факультет поднялся весь, и даже те, кто разбегался от Эльтериана, тоже присоединились. В аудитории стало сразу как-то напряженно и агрессивно. Мне казалось, даже моя ручка сейчас атакует меня, в желании напиться моей крови вместо чернил. Еще создавалось впечатление, что давят одновременно и потолок и стены. Безумно разболелась голова. По телу прошлась дрожь.
И я даже как-то не испугалась, когда Тварь перевела взгляд своих потемневших от ярости глаз на Каенара. Я совершенно не испытывала страх в этот момент, я чувствовала только нервную злость, и гнев, и что-то еще столь же всепоглощающее.
— Повышаем уровень! — приказал Каенар.
Я едва сдержала стон, но многие студентки сдержать не смогли, кто-то вовсе падал на пол, сжимая виски, кто-то пытался хотя бы дышать, боясь привлечь внимание Твари.
Твари, что все еще не нападала.
— Сильнее!
Новый приказ кронпринца, и я понимаю, что у меня дрожат руки. Просто мелко трясутся, и я не в силах это остановить. А Тварь все так же не в силах атаковать, несмотря на то, что трясет всех агрессоров, по лбу течет пот, а стены и потолок давят столь сильно, что хочется кричать… не просто хочется — почти невозможно сдержать рвущийся крик.
— Аксэн! — приказ Каенара.
И Тварь бросается в бой.
Заранее проигранный бой…
— Асвагаль! — заклинание звучит четко и ясно.
Все восемь схем вспыхивают не рядом с Каенаром, а в центре аудитории, отбрасывая туда же и ринувшуюся на свою мишень Тварь.
Падение. Хруст сломанных костей. Впившиеся в обмякшее тело символы уничтожения.
Вспышка.
Взрыв.
Разлетевшиеся фрагменты тела, и лишь меня избежала неприятная участь быть покрытой кровью, слизью и чешуей, потому что закрыл щитом Каенар.
А после тишина…
Медленно начали подниматься израненные студенты, снял заклинание изоляции с аудитории профессор Ксавьен, пытались прийти в себя выложившиеся на полную катушку агрессоры, и… у кого-то началась истерика.
* * *
Я разрыдалась прямо там же, на месте, рухнув обратно на стул, уронив голову на сложенные на столе руки, и не в силах остановиться.
Магистр Ксавьен выставив всех из аудитории, пытался отпоить меня какой-то гадостью, что носил с собой во фляге, но она оказалась на вкус хуже, чем вытяжка из Белладонны Белой, а я оказалась вовсе не в состоянии пить. Потом появился целитель, весь в крови только что поступивших в академическую лекарню студентов, и попытался измерить мой пульс окровавленными пальцами… Мои нервы этого не выдержали.
А затем с грохотом распахнулась дверь наверху, прогрохотали шаги уверенной военной поступи, и я услышала громовой голос магистра Бериона:
— Асьен, деточка, тварюшечку жалко стало?
Как ни странно, это подействовало. Сняв маску, я взяла, молча протянутый Каенаром, платок, вытерла слезы, нос, в целом лицо, хотя впору было бы и маску вытирать, она внутри была вся мокрая, посмотрела на то место, где убили Тварь, и была вынуждена признать:
— Они ее убили!
— Да ты что! — магистр Берион взял стул, повернул его вперед спинкой, установил передо мной, сдвинув в сторону магистра Ксавьена с очередным зельем по типу «Мадмуазель Асьен, это вам точно поможет», и, усевшись, любезно предложил: — Рассказывай.
Его участие было чем-то единственным нормальным за все это кошмарное утро.
Я рассказала. Как вызвали Тварь, как она всех тут трепала как собака тряпичную куклу, как все кричали, как падали, как никто, а именно магистр Ксавьен, вообще ничего не делал, только любовался своим маникюром, совершенно жутким кстати, и мило улыбался — вот улыбка была красивая.
Кто-то рядом издал смущенное «Гхм».
— Еще раз так улыбнешься, и зубов не останется, — не глядя на магистра, мило пообещал магистр Берион. И добавил, обращаясь ко мне: — И что дальше?
О, про все что было дальше я рассказала тоже, потому как эмоции переполняли.
— Таак, — протянул, едва я завершила рассказ, магистр Берион, — посттравматический синдром, сильный испуг, чрезмерное нервное напряжение и откат от воздействия чар агрессоров. Каенар, ты во время воздействия на Тварь сидел рядом с Асьен? — и совсем не добрый взгляд на кронпринца.
— Да, — мрачно признал наследник империи.
— Ты взял командование на себя, мог бы и не прибегать к воздействию, — отметил магистр Ксавьен.
— Парни не справлялись, — выдвинул свой довод Каенар.
— Тут ты прав, — согласился магистр по темной магии.
— Вообще не прав, — не согласился магистр Берион. — Ты — агрессор. Ну-ка назови мне радиус поражения при использовании чар на немагическое мирное население?
И тут я поняла, что сейчас у Каенара будут проблемы. И все из-за меня.
— Пятнадцать шагов минимум, — тихо сказал кронпринц.
Точно будут проблемы.
— Я, — торопливо протерла и маску изнутри, — я в порядке!
Даже улыбнуться попыталась.
— Совершенно не о чем волноваться, да и перерыв скоро заканчивается, а у нас по расписанию сейчас «Чернокнижье». Магистр Берион, магистр Ксавьен, мы пойдем.
— Но ты вроде как плачешь, — не двигаясь с места, мрачно произнес магистр Берион.
— Через шесть лекций у его императорского высочества будет тренировка, вот тогда и буду предаваться страданиям, — решила я.
И надев маску, принялась завязывать крепления.
— Страдать собираешься одна? — продолжил допрос магистр Берион.
— Нет, сэр Матиуш будет со мной, по причине излишнего усердия прислуги в деле принесения вечерней корреспонденции. Вы зайдете?
— Да, заскочу с платочками.
— Спасибо. Приготовлю вашу любимую кашу, — пообещала я.
И бесцеремонно схватив Каенара за руку, потащила за собой, потому как да — новая лекция уже началась.
Но когда мы выходили, и кронпринц уже открыл дверь, я услышала тихие слова магистра Ксавьена:
— Я тут твоего внучатого племянника почти час убеждал в том, что Асьен шпионка из Нижнего мира. Я был уверен в этом на сто процентов. Более того, знаешь, какую команду она отдала теприкерсу? Она произнесла «Тэйгхан». То есть она приказала Твари стоять, и агрессорам пришлось трижды усиливать влияние, чтобы преодолеть всего одну команду этой девчонки. Но… шпионка из Нижнего мира выпила бы настойку из черчника даже не морщась, а Асьен едва не стошнило. И ее истерика была настоящей. У меня так все студенты первокурсники после первого практического рыдают, это не подделать, не сыграть даже с лучшим актерским талантом, и, в общем… Я был не прав.
