— Дивного дня, ваше высочество, — с трудом выговорила я.
Когда он ушел, старательно ровно, но все же с большим трудом, я возмущенно воззрилась на своих «стражей». Стражи сидели и потрясенно взирали на меня, заставив вспомнить, что маску я сняла.
Отвернувшись, я попыталась успокоиться, глядя на Сумрачный лес, но ничего не выходило. И аппетит меня так же покинул. Разумом я до сих пор не поняла почему вмешалась, ведь смерть Эльтериана была бы сущим благословением для всех и спасла бы многие жизни, но сердцем я понимала, что случись подобное второй раз, я поступила бы так же… Даже помня, как жутко хлюпал под моими хрустальными туфельками напоенный кровью алый ковер в тронном зале.
Небо, и что же мне делать?
Оставшиеся лекции прошли как обычно — я конспектировала, Каенар читал.
* * *
После восьмой лекции, я предпочла прогулку через Осеннюю рощу стремительному перемещению в комнаты, и ожидала, что явно спешивший на тренировку кронпринц оставит меня на попечение находившегося неподалеку сэра Матиуша, но Каенар поступил совершенно неожиданно. Отпустив телохранителя, он пошел со мной, и теперь осенние листья шуршали под нашими ногами, а желтые листья затмевали свет вечерних фонарей, которые с наступлением ночи сменят свет с желтого на алый. Пугающий алый свет.
— К тебе подходил Эльтериан, — произнес Каенар.
Хотя фраза и не прозвучала вопросительно, она все же являлась прямым вопросом.
— Да, господин, — смиренно подтвердила я.
— О чем был разговор?
Допрос начался.
— О произошедшем во время лекции по Темной магии, — я старалась отвечать сдержанно и четко по делу.
— Полагаю, его высочество был, как и все мы, искренне потрясен твоим неравнодушием по отношению к нему.
А вот это уже практически обвинение. Что ж, выходит искра сомнений зародилась у кронпринца еще тогда, но подозрения упрочились после того, как Эльтериан пришел ко мне, и между нами состоялась практически приватная беседа.
Но после всего произошедшего сегодня, у меня не осталось сил на ложь, и желания придумывать слова оправдания так же не было.
Остановившись, я огляделась, и лишь убедившись, что возле нас никого нет, и в принципе никого нет на всей Осенней аллее, студенты разошлись кто на тренировки, кто в общежитие спать, так что мы были здесь одни. И поэтому я решилась рассказать… полуправду.
— Возможно, то, что я скажу, покажется вам бредом, — произнесла, продолжив неторопливое шествие, — но за день до того, как вы и его высочество собирались осчастливить всех девушек Суассона исполнением их желаний, мне приснился сон. Вы уверены, что вам это интересно?
— Продолжай, — кратко приказал Каенар.
Он всегда был краток.
Что ж, я продолжу.
— Мне снился Небесный город, охваченный пламенем. Снилась дворцовая площадь, залитая кровью и слезами. Снился императорский род, покоящийся в общей могиле и вырезанный лично принцем Эльтерианом, который взошел на престол. Мне продолжать?
Несколько шагов Каенар молчал, затем тихо произнес:
— Все сказанное действительно кажется бредом, но только до слов «императорский род, покоящийся в общей могиле». Продолжайте, Асьен, я заинтригован.
Мне вдруг показалось, что я шагаю по тонкому льду, и он не просто вот-вот треснет, а я уже слышу пугающий треск.
Но я продолжила.
— В этом сне я видела себя, в этом отвратительном виде, коим наградил меня его высочество. Я спешу к воротам, что сотрясаются от ударов тарана и готовы рухнуть в любой момент. Принц Эльтериан умер, сраженный заклинанием «Копье судьбы»…
Каенар остановился.
Я прошла на несколько шагов дальше, остановилась и, не оборачиваясь, добавила:
— Ворота сломлены. Повсюду слышны крики женщин и плачь детей, потому что всем известно — Ангел Смерти не ведает пощады.
— Асьен… — тихий голос Каенара.
Но я все равно продолжила.
— В моем сне, тем, кто сломил ворота императорского дворца — были вы. Непобедимый и ужасающий Каенар Риддан. Тот, кто приказал казнить всех, едва последняя линия обороны пала. Вы приказали казнить женщин и детей, глядя мне в глаза.
Мучительный стон, и ожесточенное:
— Асьен, это был лишь сон.
Хотелось бы в это верить, но десять лет кошмарного существования, не приснятся ни в одном сне.
— А мы, жители маленьких провинциальных городков, верим в вещие сны, мой господин. Вы не знали?
И я обернулась.
Каенар стоял, засунув руки в карманы брюк, немного ссутулившись и глядя на меня так, что становилось жутко, впрочем, жутко было с самого начала. Каенар долго молчал, но когда заговорил, я подумала, что лучше бы продолжал пугающе молчать.
— Сны в маленьких провинциальных городках могут быть и вещими, — произнес он,— особенно, если в этом провинциальном городке есть достаточно сильные Заклинатели. В Суассоне Заклинатели были, Асьен. И один из них был достаточно силен, чтобы оказать воздействие на ваше сновидение. Мне не хотелось бы этого говорить, но мы неоднократно сталкивались с тем, что союзниками Заклинателей становились внезапно. Буквально за одну ночь. Я обещаю, что найду того, кто оказал ментальное воздействие на вас. Найду и уничтожу.
Вероятно, в моем взгляде возникло нечто такое, что заставило кронпринца остановиться, и перефразировать сказанное последним:
— Найду и заключу под стражу.
— Хотелось бы верить, — холодно произнесла я.
— Асьен!
— Дивного вечера, ваше императорское высо…
— Я уже говорил!
— Прошу прощения. Дивного вечера, мой господин.
Я ушла в гордом одиночестве. Студенческую сумку мне принес вскоре догнавший меня сэр Матиуш и он же высказал:
— Еще никогда мне не доводилось видеть господина в такой ярости. Асьен, что вы сказали ему?
Раздраженно пиная листья, нервно ответила:
— Я сказала, что видела сон о его императорском высочестве.
И казалось бы тема была исчерпана. Но нет — сэр Матиуш остановился и воскликнул:
— Как? И вы?!
Теперь остановилась я, и, обернувшись к пожилому магу, осторожно спросила:
— А кто еще?
Немного помедлив с ответом, сэр Матиуш все же произнес:
— Мать лорда Каенара.
И зашагав вперед, раздраженно рассказал:
— Леди Ассиалин в день своего совершеннолетия увидела сон. После этого, она покинула двор с намерением более никогда не встречаться с императором. Но он добился развода и последовал за ней. Дальнейшее вам известно, но вот чего вы не знали — леди Ассиалин была убеждена в том, что погибнет, давая жизнь мальчику. Еще она была убеждена в том, что это дитя будет черноглазым и черноволосым. Она говорила, что видела это во сне, император не поверил ни единому слову, ведь все потомки императорского рода имеют светлые волосы и синие глаза, но дав жизнь сыну, леди Ассиалин скончалась на руках у супруга, повторяя одну и ту же фразу «Сон не должен исполниться». Лорд Каенар всегда знал о предсказании своей матери. И о том, что ее главным желанием было держать его как можно дальше от императорского дворца. Из-за этого желания, которое император исполнил, ведь то была последняя просьба его возлюбленной, в один день, едва рожденный мальчик, потерял и мать, и отца. Из предсказания леди Ассиалин по факту сбылось лишь одно — лорд Каенар действительно родился черноволосым и черноглазым. А что касается смерти его матери — господин нашел виновных. Мою леди убили во время родов. У повитухи был с собой нож, и удар был нанесен так, что никто ничего не заметил. В результате леди Ассиалин истекла кровью, и ей не оказали помощь лишь потому, что она была убеждена — все идет так, как повелело Небо, и это ее расплата за любовь императора. Если бы господин все не расследовал… В целом, мадмуазель Асьен, мой вам совет — никогда не произносите при господине что-то вроде «мне приснился сон».
Я стояла, как громом пораженная.
— А… известно кто отдал приказ повитухе? — тихо поинтересовалась.
— Бывшая императрица, — сухо ответил сэр Матиуш.
