что он не начал меня ненавидеть…
— Ты помнишь наше знакомство, Тарий? Три года назад, в столице?
— Мы познакомились в лагере, практикантка, — удивленно ответил он.
Закусив губу, чтобы снова не заплакать, я слегка склонила голову к его плечу и прикрыла глаза. Ощутила на щеке шершавую ткань футболки и жар, идущий от его тела. Куратор не делал попыток меня отодвинуть. Наоборот, осторожно вытянул руку и обнял, крепче прижав к своему боку. Его сердце стучало быстро и рвано. Я почувствовала легкое прикосновение губ к моим волосам. А затем раздался тихий голос:
— Уже совсем поздно, идите спать. Завтра договорим. А мне пока надо подумать.
Выйдя от Тария, я неохотно потопала к лестнице.
— Эй, Одаренная! — На лестничном пролете стоял Кирис. — Готова?
— Готова, — вздохнула я, все еще погруженная в мысли о том, что случилось с Тарием в столице.
Как можно забыть… Хм, а что именно он забыл? Все, что касается Проклятого клана и все, что касается… меня! Даже наше знакомство. Но как такое возможно? Я снова тяжело вздохнула.
— Одаренная, ты своими вздохами пол-лагеря разбудишь, — проворчал Кир. — Что страдаешь, с Тарием поссорилась?
— Кирис, а есть заклятие, стирающее память? Нас в Академии не учили, и я не слышала никогда… Но вдруг?
— Все так плохо? Несчастную любовь «забвением» не лечат. Это несколько… экстравагантно, я бы сказал. Даже для тебя, — оскалился он.
— Что такое «забвение»? — почему-то шепотом спросила я.
— Это очень древнее заклинание. Мерзкое и опасное, — передернулся мужчина. — И используется оно в тюрьмах, для совсем спятивших магов. Об этом не распространяются. Что бы между вами ни произошло, оно того не стоит, Одаренная.
— Тарий ничего не помнит про Проклятый клан, — решившись, призналась я.
Пока мы неторопливо шли к Пустоши, я пересказала Кирису наш разговор с куратором. Я боялась, что после этого Кир тоже решит, что Убежище — моя выдумка, ведь он знал о Проклятом клане только с моих слов. Что мешало ему усомниться? Но мужчина даже не заикнулся о таком варианте.
— Гнатство, — подытожил он.
— Полное.
Мы остановились, уперевшись в магическую границу.
— Свой деактиватор не включай, — сказал Кирис. — Пройдем по моему. Но чтобы тебя не засекли, шагнуть через границу нам нужно одновременно.
— А ты? Разве никто не заметит, что ты не в свое дежурство в Пустошь отправился?
— Я в последние месяцы столько штрафов словил, что все уже привыкли, что я чуть ли не каждую ночь тут ошиваюсь. Шагай! — Он дернул меня за руку.
От неожиданности я поскользнулась и повисла на Проклятом, и тот, не удержавшись, рухнул в сугроб. Я плюхнулась рядом, локтем угодив ему в живот. Кирис согнулся пополам и закашлялся:
— Чем я прогневал Темного Отца, что он в наказание тебя прислал?
Я хмыкнула, а затем расхохоталась. Громко, безудержно. Когда все успело так измениться, что Проклятый, которого еще совсем недавно я считала мерзким предателем, оказался единственным, кому я рассказала все без утайки и про Убежище, и про Тария?
Ночь стояла безветренная, тихая, и казалось, что мой истерический хохот разносится по всей Пустоши.
— Одаренная, хватит! — цыкнул на меня Кирис. — Одаренная! Ты че, с гнатушек поехала?
К хохоту добавилось икание. Проклятый прицелился и влепил мне пощечину.
— Ай!
— Извини, — буркнул он. — Но так ты всех чудовищ к нам привлечешь. И за прошлый раз тоже прости.
— Когда на арене по щекам бил? — удивилась я. — Ты же меня в чувство приводил.
— За то, что пытался выпить твой дар. Я незадолго до этого бенгальчиков нашел. И мне нужны было штраф получить, чтобы в Пустошь без подозрений ходить. Напасть на тебя показалось хорошей идеей, — вздохнул он.
— Прощаю, — серьезно кивнула я и, улыбнувшись, добавила: — Такими темпами мы с тобой подружимся скоро…
— Тьфу на тебя, Одаренная, — вскочил он.
Как только мы добрались до бенгалов, Кир тут же сунул одного из них мне в руки.
— Держи Зефирку, она поспокойнее.
— Эээ, а своими лапками оно не хочет пойти? — возмутилась я. Непосредственная близость к маленькому, но чудовищу, меня нервировала.
— Не оно, а она! И нет, так безопаснее. А то разыграются, разбесятся по пути, не словим. А если чудовища нападут? В общем, неси. — Сам он подхватил второго бенгала.
Удивительно, но на руках звери сидели спокойно и вели себя прилично. А в конце Зефирка, широко зевнув своим зубастым ртом, даже ненадолго заснула.
На обратном пути мы с Проклятым продолжили разговор.
— С кем командир Ош встречался в столице, ты не знаешь?
— Нет. Но какому-то Проклятому очень нужно было стереть ему память и об Аррухе, и обо мне!
— Не Проклятому, — мрачно отозвался Кир. — «Забвение» — заклинание Одаренных. С даром Проклятых оно не работает. Память Тарию подчистил кто-то из Одаренных.
Остановившись, я неверяще уставилась вперед. Всю жизнь я привыкла думать, что есть белое и черное. Добро и зло. Светлые, смелые Одаренные и опасные, коварные Проклятые.
Реальность оказалась сложнее. И мне предстояло научиться в ней существовать.
Без проблем вернувшись в лагерь, мы дошли до Дворца.
— Дальше я сам. Кусь волнуется. Кажется, твой запах его растревожил.
Забрав у меня Зефирку, Кир благодарно кивнул и потрусил вперед. Я повернула к жилому корпусу.
«Запах растревожил». Запах. Какая-то мысль крутилась в голове, не давая покоя. Внезапно я поняла и, вскрикнув, понеслась вперед. Взлетев на второй этаж корпуса, я подбежала к двери, ведущей в комнату куратора.
Не успела я поднести к ней руку, как меня окликнули.
— Альяра! — Нэйр быстрым шагом шел по коридору. — Что ты тут делаешь?
— А ты? — удивилась я.
— Увидел, как ты бежишь к корпусу, подумал, что-то случилось. Пошел навстречу и нашел тебя тут. — Сложив руки на груди, Одаренный недовольно на меня посмотрел.
— Нэйр… — Честно говоря, я не знала, что ему сказать. Между нами уже все было сказано, и я думала, что больше не придется оправдываться или почему-то чувствовать себя виноватой.
— Почему он, Альяра? Проклятый! Он Проклятый, ты не забыла? Он — тот, кого ты ненавидишь, боишься, презираешь. Да ты дрожишь каждый раз, когда нужно работать вместе с Проклятыми, до сих пор!
Только я открыла рот, чтобы возразить, что Нэйр не прав, что это все в прошлом, как раздался холодный голос:
— Все сказали, практикант Ларейн? — Тарий стоял, прислонившись к дверному косяку. Утомленный, с темными кругами под глазами… Кажется, он даже не ложился спать. — Свободны.
Нэйр сжал зубы и, резко развернувшись, пошел к лестнице. Обернулся на секунду.
— Ты идешь?
— Нет, — ответила я ему и посмотрела на куратора.
— Заходи, — произнес Тарий, шире открывая дверь.
Пройдя
