Он Ивас всеми своими демоническими фибрами ощущал ее эмоции, ощущал ложь, перемешанную с желанием, бодрящий вкус гнева, и страх в виде вишенки на торте — все-таки физически он сильнее. А ее дразнящий аромат говорит сам за себя.
— Врешь… — произнес он хрипло и наклонился к самой ее щеке.
По лицу Арилии скользнула тень неуверенности, но она спешно и с вызовом произнесла:
— Вру? С чего бы вдруг?
— С того, — начал демон, наступая на нее и продолжая держать ее за запястья, — что в действительности тебя интересует другой парень.
Носферату дернулась, пытаясь вырваться, но Ивас держал крепко, она фыркнула, еще более неуверенно:
— Другой? Что за бред!
— Да? — продолжал наступать демон, пока она не уперлась задом в широкий стол. — Тогда почему у тебя вот ту все мокрое?
— Где… — начала Арилия, но не успела закончить, только охнула, когда она резко посадил ее на стол и засунул пальцы между ног.
— Вот тут, уголек, — прохрипел он, довольно скалясь.
Между ног девочки-носферату мокро, тепло, в отличии от большинства мнений. Он скользнул пальцем по ее насквозь пропитанным трусикам, она спешно заерзала, пытаясь отсесть, отодвинуться.
— Ты охренел совсем?! — выпалила она. — Я не буду с тобой…
= 1 =
Ивас снова не дал ей закончить — впился властным, требовательным поцелуем ей в губы, смял податливый рот, не давая даже попытки сопротивляться. Носферату стала колотить его по плечам, спине, бокам, больно колотить — удары носферату хоть и не как у демонов, но очень болезненны, если будет продолжать, сломает ему ребра. Но оторваться нет сил, он чувствует, как вперемешку с гневом, яростью и непокорностью из нее сочится неприкрытое, первозданное желание.
На такое способны только носферату.
Он обхватил ее задницу пальцами и прижал к себе, чувствуя пахом, как у нее жарко и мокро между ног. Она все еще его била, при этом отвечая на поцелуй, кусала его губы, он кусал в ответ.
— Я слышал, что носферату в постели нереально выносливы и горячи, — прохрипел он, нехотя оторвавшись от нее.
— Ты об этом не узнаешь! — прошипела Арилия, сверкнув рубиновыми глазами.
— Правда? — усмехнулся демон и повалил ее спиной на стол, прижав огромной ладонью кисти за головой.
Она сопротивлялась, дрыгала ногами, пока он стоял между ними и наслаждался шикарным видом колыхающихся грудей. Ивас знал, что сопротивляться она могла куда сильнее, и что травмы, которые они способны нанести друг другу, могут быть если не смертельными, то очень серьезными.
Но она до сих пор не предприняла ни единой попытки обратиться в дитя ночи и устроить настоящую драку.
А еще Ивас чувствовал вкус ее эмоций, в которых самыми яркими сочатся потки желания и страсти.
— Не смей, — часто дыша и поднимая грудь, проговорила Арилия чуть охрипшим голосом. — Я скажу родителям… твоим. Они тебя по голове не погладят.
— А я твоим, — отозвался демон, — Тебе за это тоже прилетит.
— Скотина! — выпалила она.
— Да, уголек, как скажешь, — усмехнулся Ивас и одним резким движением разорвал платье, отшвырнув его в строну.
Арилия шумно выдохнула и закусила губу. Ну конечно, она борется с собой, тщеславная колючка. Но он чувствует, как она вся исходит желанием, чувствует эти пьянящие потоки.
Ивас едва сдержал хрип, когда Арилия оказалась разложенная перед ним на столе, в одних тончайших трусиках в черную сеточку, с шикарной, колыхающейся грудью с крупными сосками, которые так и молят о ласке.
— Черт, уголек, какие у тебя шикарные сиськи…
— Я тебе не… а…а…а…
Демон припал губами к одному из сосков, стал дразнить, сосать, лизать, Арилия под ним стала извиваться, он ощущает, как она сама не поймет — чего хочет больше, чтобы прекратил или чтобы не прекращал.
— М… демон… — застонала она, — я тебя ненавижу… а…
Он скользнул пальцами по ее идеально плоскому животу и запустил их ей в трусики. Едва раздвинул складочки, Арилия выгнулась в пояснице, одновременно раздвигая ноги.
— А…а… не смей…
— Не сметь? — спросил он хрипло и чувствуя, как его член уже во всю готов. — Чего не сметь? Этого?
Он стал легкими дразнящими движениями трогать ее бугорок, Арилия застонала:
— Да…
— Да?
— Ивас… мерзавец… о…о…
— Все, что хочешь, уголек, — хищно усмехнулся демон и сорвал с нее трусики.
Она выкрикнула:
— Черт! Ивас! Оно десяток золотом стоит… а….
Он погрузил палец в ее мокрую щелочку, стал водить по кругу, назад-вперед, обрушил сотни поцелуев на ее ключицы, грудь, покусывать соски. Арилия выгибалась, стонала все громче, ее глаза налились, как дорогие рубины. Он наслаждался потоками эмоций, потоками страсти, дикого неуемного желания от нее. Оказалось, правда — носферату обладают усиленной чувствительностью.
— Гребаный стыд, Арилия, ты шикарна… — прохрипел демон.
= 2 =
Она все извивалась от его ласк, кусала пухлые губы, дергалась, приводя демона видом своей аппетитной груди в какое-то необузданное возбуждение. Он сам уже чувствовала, что на пределе, что дыхание участилось, что член в штанах стоит колом и сейчас вообще их порвет.
— А…а… — кричала носферату, — прекрати…
— Прекратить? — ответил ей в тон хрипло демон и продолжая ласкать ее мокрую дырочку. — Прекратить?
— Нет… — задыхаясь выпалила она.
— Продолжать?
— М… да-а… о….
Арилия в очередной раз прогнулась в спине, подставляя ему свои возбужденные коралловые соски. От нее сквозило уже сплошным потоком желания, таким сочным, сладковатым с легкой примесью горчинки, потому что она носферату. И это окончательно сносило демону крышу.
— Блин, уголек, я не могу больше, я трахну тебя, детка.
— М… да… сделай это…
Ивас одним жестом расстегнул штаны и освободил член, большой, поднятый. Арилия опустила взгляд, глаза расширились, она выдохнула:
— Ивас… какой большой…
— Не бойся, уголек, — успокоил он, направляя головку прямо к ее сочащейся дырочке, — я знаю, что делаю.
Он действительно знал — тела носферату способны адаптироваться. К мужским органам в том числе.
Демон входил в нее медленно, позволяя привыкнуть к его размерам. Глаза Арилии засветились еще сильней, она выгнулась, вцепившись в край стола за головой, тот хрустнул, посыпалась мелкая труха.
— Какой большой… как хорошо… а…. Да…
Ивас всем стволом ощущал ее тугую пульсацию, ее сладкие потоки эмоций, которые почти не заканчивались, видимо, все из-за этой повышенной чувствительности носферату. Это просто взрывало, сносило крышу. Она под ним, такая сочная, с раздвинутыми ногами, он в ней, он чувствует ее всю.
— Уголек, ты такая сладкая, — прохрипел он и задвигался в ней.
Арилия застонала, обхватив ногами его стан. Демон впился пальцами в ее круглые ягодицы, начиная двигаться все быстрее. Сарай наполнился шлепками его бедер о ее зад.
— Да… да… да… — кричала Арилия, извиваясь под ним, — трахай меня Ивас!
Он хрипел, как ненормальный, насаживая на свой член это сочное, аппетитное тело.
— Мой уголек, кричи…
— А-а-а… — стонала носферату, все сильнее подаваясь ему на встречу, — я хочу… хочу…
— Я знаю, уголек, я все чувствую, — сладко скалясь, произнес демон. — Перевернись.
Прежде чем Арилия смогла что-то сообразить, он вышел из нее и ловко перевернул ее, положив животом на стол и быстро поднял ей колено на столешницу.
Она только задышала чаще, призывно оттопырив зад.
Демон простонал, проведя пальцами по круглым ягодицам, потом звонко шлепнул.
— А-а-а!
— Вот так, уголек, не расслабляйся, — сказал он. — Какая у тебя классная задница.
А потом вошел в ее горячую дырочку, из которой с такой неохотой только что выскользнул. Из глотки Арилиии вырвался очередной крик страсти. Он трахал ее мощно, голодно, сильно, вбиваясь в ее упругое и сочное тело, впишись пальцами в ягодицы.
— Да… уголек…
— Ивас… Ивас… трахай меня… не останавливайся…
— О… ни за что… не остановлюсь…
