Ульяна, у которой Аня не раз и ни два успела проконсультироваться насчёт готовки, после очередного звонка спросила прямо:
- Нюта, признавайся, в чём дело? В последний раз ты терроризировала меня подобным вопросами больше года назад, когда собиралась знакомиться с родителями Артура.
- На этот раз повод приятней, - усмехнулась Лебедева, ненароком вспомнив несостоявшихся свёкра и свекровь. – У меня, можно сказать, свидание. Долгожданное. И для того, чтобы всё прошло как по маслу нужна помощь профессионального повара, то есть тебя, моя дорогая и самая любимая подруга.
- Ой, лиса ты, Ань, - задорно рассмеялась Соколова. – Ладно, помогу, конечно. А то я тебя знаю, заставишь человека кашу из топора съесть и долгожданное свидание закончится быстрее, чем планировалось. В общем, запоминай…
И Анюта откуда-то интуитивно знала, что Диме её приготовления к их встрече и внимание будет более чем приятно. Она уже даже представляла его глаза, когда он её увидит в новом платье, как взглядом ощупает зону декольте и с намёком улыбнётся, увидев на столе в качестве главного блюда вареники с разной начинкой. От подобных фантазий губы растягивались в глупой улыбке и Лебедева ловила себя на том, что с мечтательным выражением на лице смотрит научную программу про конец света, что неизбежно наступит через миллиарды лет. Учёные умы обрисовывали не утешающие перспективы гибели человечества, а она периодически отвлекалась, сверяя время и выглядывая во двор из кухонного окна в надежде рассмотреть иногда подъезжающие к подъезду автомобили.
Самолёт, в котором Лебедев должен был вернуться в Москву, давно уже должен был приземлиться. Может, застрял в пробке? Аня, забыв про макияж, прикусила нижнюю губу и отрицательно покачала головой. Дима бы позвонил или написал, если бы задерживался. Да и она, посмотрев по карте, удостоверилась в том, что даже дорожные заторы не могли его задержать настолько долго.
После нескольких неудачных звонков на Димин номер прежнее настроение улетучилось мгновенно. Он был недоступен и на место лёгкого волнения перед встречей пришло беспокойство и навязчивые мысли о том, что случилось что-то плохое.
Телефонный контакт Милены в записной книжке она уже искала с участившимся сердцебиением и мельтешением из одной части комнаты в другую.
- Привет, Нюся, - после нескольких гудков, наконец, раздался бодрый голос Лебедевой. – Как дела?
- Привет, Мила, - Аня терпеливо поздоровалась, мысленно пытаясь уговорить себя перестать паниковать раньше времени. – Всё хорошо. Как у тебя?
- Отлично. Пытаюсь подобрать обувь к синему платью, но она что-то никак не подбирается, а время поджимает… Как думаешь, что подойдёт лучше всего?
- Бежевые батильоны. Я вроде бы видела их на тебе, - машинально ответила девушка и не в силах больше молчать о причине своего звонка, торопливо спросила:
- Милен, тебе Дима звонил? Не знаешь, где он?
- Звонил часа три назад, - после недолгого молчания, наконец, ответила Мила. – Предупредил, что сегодня не прилетит. Вроде как у него важная встреча внезапно появилась. Так что он всё ещё в Париже, Нюсь.
Аня шумно выдохнула и крепко зажмурилась, стиснув смартфон в пальцах.
Не прилетит, значит. Встреча у него. Всё ещё в Париже.
Слова эхом раздавались в голове, а внутри будто похолодело. И сердце больше не пыталось выпрыгнуть из груди. И захотелось выбросить телефон с балкона, а платье отнести в магазин, благо двухнедельный срок ещё не истёк, и она ещё может вернуть свои деньги обратно.
- Подожди, Нюсь, - осторожно начала Милена. – Митя тебе не сказал?
- Как видишь, нет, - выдавила из себя Лебедева, криво ухмыльнувшись. – Не сказал.
- Послушай, может, не успел? Я сейчас позвоню и узнаю, а потом перезвоню тебе и…
- Не нужно, Мил. У Димы недоступно, а ты вроде опаздываешь куда-то. Не стоит тратить время зря.
- Анют…
- Кстати, чуть не забыла тебя поздравить с восьмым мартом, - резко сменила Аня тему разговора. – Так вот поздравляю тебя и желаю всего самого наилучшего.
- Спасибо, Нюсь. И тебя тоже с праздником. Слушай, я всё-таки узнаю сейчас про Митю. Он не должен был так…
Лебедева, запрокинув голову, глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки, но получалось, как у тех учёных из телевизора, что безуспешно пытались назвать точную дату конца света. Планету неминуемо ждала катастрофа, а злость и обида, клокочущие внутри, грозились разрушить всё её видимое спокойствие.
- Не нужно, Милен. Может быть, сам перезвонит позже. Возвращайся к своим делам.
- Ладно. Как скажешь, - послушно согласилась девушка. – Ты звони, если что, ладно? И спасибо за совет. Батильоны подходят.
- Была рада тебе помочь.
После завершения звонка вопреки желаниям телефон отправился на диван, платье на плечики в шкаф, а ужин в холодильник. Только свечи и зажигалка вместо своего обычного места в ящике стола оказались на дне мусорного ведра.
Хватит с неё романтики на сегодня. И на ближайший месяц, наверное, тоже.
Большая девочка уже. Умная. Может понять, что она кому бы то ни было по барабану, даже если ей об этом не скажут.
Даже если этот кто-то – Дмитрий Лебедев.
- Слушаю.
- Дарья Сергеевна, это Аня. Вы ещё никого не нашли? У меня планы поменялись. Я смогу приехать на съёмку, - Лебедева, стирая одной рукой тушь с ресниц, а другой расплетая волосы, зажала смартфон между ухом и плечом.
- Ой, Анюта, как я рада! Спасибо, что согласилась! И, нет, ещё не нашли. Сейчас вышлю тебе всю информацию. Ты же уже работала с ребятами, да? Сюжет этого клипа…
А вы, Дмитрий Александрович, встречайтесь с кем хотите дальше. И на звонки не отвечайте. И ждите себя сами.
У Ани и без вас дел по горло. Нужно ещё как-то выкроить время и отвезти платье в магазин. Для свидания оно подходит более чем, а вот для одинокого вечера на диване перед телевизором и пачкой вредных чипсов в руках – вряд ли.
*«Ах, какая женщина!» (инципит «В шумном зале ресторана…») — самая известная песня из репертуара группы «Фристайл» композитора и продюсера группы Анатолия Розанова на слова Татьяны Назаровой от лица мужчины, написанная в 1995 году (Википедия).
44
Нюся не отвечала на звонки и сообщения. Последние даже не читала, и Дима беспокоился. Точнее даже уже начал переживать не на шутку, но старался не паниковать раньше времени.
Он вернулся в Москву в ночь субботы на воскресенье, потратив пару часов на сон, сразу же поехал в офис, где его ждал угрюмый, мятый и не выспавшийся Вася.
- Мог хотя бы в воскресенье отдохнуть, Дим? – проворчал Верещагин, протягивая папку с документами. – Мы же несколько часов назад только прилетели.
- Вот когда дела поправим, тогда и отдохнёшь, Вась.
- Деспот.
- Где-то я уже это слышал, - хмыкнул Лебедев и кивнул другу в сторону своего кабинета. – Дамы вперёд.
- Ха-ха-ха, сейчас лопну со смеху, - фыркнул Василий, но в кабинет прошёл.
В итоге, выйдя оттуда только к вечеру, оба мужчин поняли, что всё-таки отдых не то, чтобы нужно устроить, а даже необходимо и желательно как можно скорей.
- Мить, не подскажешь, в какой момент времени что-то начало стрелять в пояснице и тянуть правую коленку? – простонал Верещагин, потягиваясь. – Кажется, только вчера я играл в баскетбол, вовсю бегал и прыгал, а сейчас могу по ноющим суставам определять сменится сегодня погода или нет.
Дима хмыкнул и устало повёл напряжёнными плечами. Очень хотелось, чтобы Нюся размяла их своими лёгкими и нежными ручками, после тепло прижалась со спины, обнимая его за шею, и щекотно шепнула что-нибудь приятное на ухо. Вообще, очень сильно хотелось, наконец, увидеть и почувствовать её рядом. Не по видеосвязи, а по-настоящему. Так, чтобы запутаться пальцами в рыжих волосах, забыться в голубых глазах и потеряться в поцелуе.
А всё потому, что он за эти две недели по Рыжей соскучился. Даже несмотря на то, что сидеть без дела в Париже не приходилось и всегда было чем заняться, Лебедев отчётливо для себя осознал, что для полного счастья ему не хватает одного конкретного человека. Поэтому и звонил ей периодически, начиная с того момента, как закрыл за собой входную дверь, вернувшись из аэропорта, но вместо знакомого и уже родного «слушаю, Дмитрий Саныч», приходилось слушать длинные гудки и бездушный голос робота, который только лишний раз подтверждал, что вызываемый абонент…
