— Благодарю… — слова прозвучали хрипло и с надломом. Ведьма благодарила за то, что политик прервал эту тишину и разрядил обстановку.
— Не стоит, — блондин отодвинул стул и встал, показывая бокал с вином, — это мы благодарим за радушный приём и прекрасный обед. Господа, поднимем бокалы за чудесную волшебницу, которая разнообразила нашу скучную жизнь! За вас, тиссае Элис!
Под взглядами скольких мужчин девушка смутилась и все-таки приняла тост, мило улыбаясь. А главное, старательно заставляя себя не смотреть на Грегори. После второй смены блюд нервы, а ещё самообладание покинуло ведьму, и она, поблагодарив за приятную компанию, поспешила откланяться. Уже на пороге ее остановил громкий голос:
— Эй, ведьма! — Гранджер даже не обернулся. — А как же десерт?
— Я на диете, — прошипела и, дёрнув дверь, вышла в коридор чародейка. По закону жанра хотелось хлопнуть последней, чтобы косяк содрогнулся, но это недостойно, поэтому вместо оглашающего хлопка, последовал только едва слышный скрип петель.
А на пороге поджидала Эльма, мечтательно возведя глаза к потолку. Встретившись взглядом с нервной ведьмой, служанка протянула конверт с письмом. Элис нетерпеливо вскрыла его и обрадовалась. Тот кого она назвала драконьей задницей был не единственным декоратором, и сейчас на ее просьбу о встрече положительно отозвалась леди Жаннет Уилис. Что ж, она очень творческая личность, и до встречи оставалось порядка часа, поэтому ведьма посмешила во флигель, забрать свои наметки по фасону новых диванов, портьер и прочего.
Встреча с Уилис прошла более чем удачно. Да, они понимали друг друга с полуслова, с жеста и идеи. Поэтому обсуждение новых оттенков для мебели не затянулось надолго. А освободившись, ведьма предпочла закрыться в оранжерее среди овощей и ягод. Там можно было надеяться, что к ней не пристанут с очередной дипломатической игрой.
Глава 33
Грегори все утро думал, что нужно поговорить с Элис. Не то чтобы они не общались после той ситуации с ее прошлым. Они общались. Разговаривали, обменивались улыбками. Только все не по делу, больше о ремонте, о списках лекарств, о нужных тканях. Обо всем кроме того, что между ними творится. И ее вчерашний выпад за обедом, указавший на некоторую недосказанность, тому подтверждение. А ещё ее одинокие чаепития в библиотеке. Нет, против них некромант ничего не имел, просто неприятно, что Элис сворачивает свои записи и удаляется во флигель как только он входит в дверь. Сам факт, что она пренебрегает его обществом и крадет их общее время, общий чай с ароматом ягод и трав, бил в грудь получше клинка.
Было обидно. А ещё как-то подозрительно давило внутри. Поэтому Грегори решил расставить все точки именно сейчас и, стоя в потайном ходу, подбирал слова, чтобы начать разговор.
Ведьма возилась в приемной и переставляла эликсиры. Было слышно, как она пододвигает стул к стеллажам и вскарабкивается наверх. А ещё дверь оказалась не до конца закрытой и, сделав шаг влево, можно было рассмотреть в щель кусок окна и полки, что прилегали к спальной стене. На них Элис и возилась, опасно балансируя на одной ноге.
Звякнул дверной колокольчик. С этого ракурса было непонятно кто зашёл во флигель, но девушка, стоя спиной к двери на стуле не сразу сообразила обернуться, поэтому крикнула:
— Грегори! Ты уже встал? — пытаясь дотянуться до приходной книги, спросила ведьма. — Помоги мне…
Тут раздался грохот. И Стенли только успел податься вперёд, чтобы распахнуть потайной ход и подхватить ведьму, что пикировала к полу из-за опрокинутого стула. Но, увы, его опередил Николас. Он оказался молниеносно быстр и, спустя долю мгновения девушка была перехвачена.
— Я не Грегори, — хрипло выдохнул друг, — но заверяю тебя, что у меня, в принципе, встал.
— Неужели с тобой это такая редкость, что ты об этом сообщаешь всем? — ядовито отозвалась ведьма, брыкая ногами, чтобы ее спустили с рук.
Ее спустили. Стул подняли. Грегори показалось, что подслушивать недостойно и надо либо уйти, либо войти. Но любопытство не только женский порок, поэтому он не сделал ничего из предложенного, а напрягся. У Ника не было причин появляться в обители чародейки. Что его привело?
— Почему же редкость? Может это у меня частый повод для гордости, вот и ставлю тебя в известность, — парировал Ник. — Скажи, а ты точно также свалилась к Грегу в постель?
— Завидуешь?
А девушка умеет быть вредной. За все время, что они с Грегори знакомы, Элис всегда была, если не ядовита, то вполне колюча. Некроманту отчаянно хотелось верить, что это она только с ним такая, с гонором, как деталь общения, что свидетельствует о близкой дружбе. Их саркастичные диалоги, колкие пикировки. Он не замечал, чтобы Алисия позволяла себе такое с чужими людьми. А тут…
Маг вдохнул застоявшийся воздух. Пыль. Сырость. А внутри шевельнулась противная змейка недоверия. Не к девушке, к другу.
— Да нет, — хмыкнул режиссёр, уходя из обозримого пространства, оставалось только предугадывать выражение его гримас. — Просто когда ты решишь сдохнуть, будь добра оказаться подальше от Грегори.
Чего сделать? Некромант призвал все своё самообладание, чтобы пинком не открыть дверь и не прекратить этот абсурдный разговор. Нет. Тут не недоверие к другу. Здесь вполне реальное помешательство приятеля играет главную роль.
— С чего бы это мне дохнуть? — недоуменно выдавила Элис, уходя от полок. Стенли тоже было интересно. Он шагнул вплотную к полоске света, что лилась из прихожей.
— А вы все рано или поздно дохните, как мухи, а Грег потом страдает и убивается, — меланхоличный хриплый голос отозвался откуда-то сбоку. — Так договорились?
— Если я решу сдохнуть, ты об этом узнаешь в последний момент, — выплюнула ведьма.
— Это ещё почему?
— Боюсь ты проломишь мой гроб, когда на радостях будешь отплясывать кадриль на его крышке, а в загробный мир с тобой… — многозначительное молчание, — …согласись так себе посмертие?
— Можешь не сообщать, — милостиво разрешил Ник, — главное окажись подальше отсюда.
— А какого демона ты суёшь свой нос в мое «сдохнуть» и трепетность Грегори? — голос у Элис подрагивал и, не видя ее, можно было догадаться, что от разбитой о голову чернильницы отделяет только воспитание.
— Может быть с такого, что на тебе его таернахат?
Стук каблучков. В звенящей тишине он радовался, как колокольный звон. А следом на пределе слышимости:
— Повторю… Не суй свой нос в наши с Грегори дела, а то я его тебе откушу, — и снова шаги в сторону полок. Теперь маг увидел, что девушка стоит к ним лицом и к собеседнику спиной.
— Да мне то без разницы, за что он на тебя напялил таернахат, — флегматичный голос, зевка не хватает, — только не сдохни у него руках, ведьма.
Элис резко развернулась и, подняв обе руки, показала ему весьма символичный жест из одного пальца, а следом прошипела:
— Дверь закрой с той стороны.
Звякнул снова колокольчик. А в стену, что прилегала к тайному ходу влетела чернильница. Следом графин с водой. Потом стаканы. Поднос. Доходная книга…
Грегори наблюдал, как ведьма швыряет все до чего дотягивается и мысленно бил себя и Ника по морде. Да, он тысячу раз не прав, что из всех возможных ритуальных вязей выбрал именно таернахат. Причём, зная происхождение именно этого, он не удивлялся, что Элис в бешенстве.
Таернахат был одним из ритуальных обережных символов. Только вот царь Сахранти нацепил его своей наложнице в наказание за измену. Да, он охранял и защищал человека, на котором стоял, только и прикоснуться к девушке никто из мужчин с определёнными намерениями не мог. Древний царь повязал таернахат на любимую наложницу, что изменила ему со стражником, а потом выкинул из дворца. Когда до девушки дошёл смысл, что она не может быть с любимым человеком, она повесилась.
Именно из-за этой истории таернахат обладал дурной славой. И объяснить Элис почему эта вязь сейчас оплетает ее запястье будет очень непросто.
