самих лабораторий испытывал к Родасу, умиляла.
— Мой братишка не настолько отмороженный, как ты думаешь. Да, слегка туповат, но он младший, ему простительно. И да, очень похоже на то, что Егор Бобров — действительно его друг… К слову, я ещё удивлялся такому повороту событий: всё же, кому-то вроде Родаса с обычным человеком тяжело общаться даже технически. Но происхождение всё объясняет, да…
Малатеста покачал головой.
— Эти бобрята, или как ты там их называешь... Дети мода и человека. Это путь вникуда, так? Рано или поздно их всё равно захотят исследовать. Или клонировать. Или использовать. Это просто вопрос времени.
— Есть такое, — Деймос с удовольствием пригубил алого вина и прищурился. — Так что давай позаботимся о сохранении бобриной популяции, м? Должны же корпорации защищать живую природу и спасать вымирающие виды! Это даже в уставе предпринимательства записано. Могут нам за такое скостить налоги, а?.. Ну и заодно покопаемся в этой истории поглубже. Что-то мне подсказывает, что уж у этой семейки в шкафах прячутся просто преинтереснейшие скелеты!
Малатеста только вздохнул.
— Это плохо пахнет.
— Да, мне тоже кажется, что соус сегодня так себе.
— Я не про… Шеф, чтоб тебя!
— Что? — Деймос состроил самые большие и невинные глаза, на которые только был способен. — Не занудствуй, Мал! У меня сегодня отличный день, полный чудесных открытий. Я не переживу очередную порцию твоих нотаций! И вообще, у меня тут дело есть…
— Какое? — уточнил Мал подозрительно.
— Мне вот обидно, что бобрёнок Лена расследует не меня. Я ревную, можно сказать! Почему бы не поспособствовать тому, чтобы её перевели на дело по Барону Воскресенье?
Мал позеленел.
— Ты этого не сделаешь.
— Почему? — удивился Деймос. — Могу. И сделаю. Сам подумай: я посмотрю на Лену в форме, посоревнуюсь с ней в вирт-пространстве, проведу больше времени вместе. Присмотрю, опять же, чтобы ей не было скучно. А то я проштудировал её текущие дела — какие-то тупые преступники, без шика и фантазии… А последний из них ещё и собирался её убить. Я присмотрю, конечно, чтобы он весь внезапно кончился, но сам факт...
— Деймос. Нет.
— Ну что ты заладил?
— Фобос тебя убьёт! Это серьёзное дело!
Деймос довольно оскалился.
— Да что ты говоришь?.. Открою тебе секрет, Малатеста: Фобос меня не убьёт. Я ему нужен, особенно сейчас. И если я хочу немного посотрудничать с полицией Земного Союза, кто может мне это запретить?
Малатеста застонал.
— Здравый смысл?
— Не знаю никого с таким именем. И вообще, процесс уже начался. Ты хочешь посмотреть, как Леночка придёт меня арестовывать? Уверен, это будет уморительно!
Малатеста воздел глаза к потолку, пробормотал свою любимую мантру про идиотов и вернулся к стейку. Он уже понимал, что жизнь его в ближайшее время станет на редкость сложной. Так что жрать надо, пока ещё есть время.
Скоро, вполне вероятно, его не будет совсем.
-
Конец рассказ
Рассказ 3. Я - лысая ящерица
*
таймлайн рассказа: за два дня до пролога “БС”
размер: мини
в тексте есть: один день из жизни. Не романтика. Формально не 18+, но, выразимся так: это может быть больно.
*
Будильник заиграл в 4:30 по стандартному времени.
Он проснулся сразу же, разумеется, но позволил себе полежать сто двадцать секунд, слушая, как нарастает мелодия вагнеровского “Фауста”. Параллельно он быстро пробежался по основным медийным серверам, личной почте и уведомлениям. Разумеется, случись что серьёзное, его бы разбудили. Но учитывая событие, которое на носу, он предпочитал самостоятельно держать руку на пульсе.
“Отключить”.
Музыка умолкла, и он поднялся экономным, плавным движением. Его мышцы, привыкшие к физическим нагрузкам, были отлично отлажены и доработаны у лучших педагогов. Он уделял тренировкам не меньше трёх стандартных часов в день: утром — йога и силовые упражнения, вечером — различные боевые искусства. Всё, что могла предложить разнообразная, такая потрясающая в своём величии человеческая культура.
Его утро было расписано буквально по минутам: питательный коктейль, упражнения, вирт-урок — потому что каждый день должен быть способом узнать что-то новое. Есть тысячи вещей, которые ему необходимо наверстать.
Он оделся старательно. Проштудировав от и до этикет, изучив все современные модные веянья, он относился к одежде очень серьёзно.
Те, кто недооценивает одежду, не понимают ничего. Не хотят признавать ничего.
Людям нравится притворяться, что одежда не имеет значения, но это бред. Он изучал человеческую цивилизацию вот уже более десятка лет, он следил за людьми в их естественной среде обитания, он знал историю Земли Изначальной. Великая планета, колыбель этой жадной, хищной, неповторимой, яркой заразы, которая избрала самоименование “человек”.
Он прекрасно понимал, как важна одежда. Это эволюционный месседж, демонстрация собственного “я” и своего статуса, как птичье оперение или яркая раскраска ядовитых змей. Люди коммуницировали через одежду, демонстрировали свой социальный статус, намерения и предпочтения. Одежда была важна, особенно в его случае. Именно потому он уделял ей очень много внимания.
Его роскошные костюмы шили на заказ, так, чтобы они делали очертания фигуры максимально человеческой, скрывали гребни на спине, имели чёткую, притягательную линию. Надо всей его одеждой приходилось долго работать, но было это необходимо: он достаточно внимательно читал Лавкрафта, чтобы понимать “невыразимый ужас”, который вызывают у людей те, кто чужд им.
С другой стороны, он также хорошо знал, насколько людям нравится передавать характер и суть через животные черты. У всех мифических созданий всех религий присутствовали анималистические элементы — крылья, рога, хвосты. Что уж, детёныши людей по сей день смотрят четырёхмерные мультики, в которых животные ведут себя, как люди.
Его задача была выдержать этот баланс, избежать и эффекта “мёртвой долины”, и эффекта Инсмута. И он каждый день работал над этим с неизменной тщательностью одержимого.
Костюмы были его бронёй. Не главной, но одной из множества.
Следующим этапом был запах. В этом смысле у него всё несколько проще: его тело было изначально устроено так, чтобы поглощать ароматы окружающей среды и сливаться с ними. Однако и тут свои нюансы, потому что люди — теплокровные и млекопитащие, у них совершенно другие отношения с запахами. Там, где рептилии анализируют запах напрямую, у людей запахи во многом отсылают к рефлексам и бессознательному. Люди — рабы запахов, хотя (или потому что) не осознают этого.
Кого-то, кто не пахнет вообще, равно как и кого-то, кто пахнет неправильно, они воспримут плохо, сами даже не понимая, почему.
