Комната старосты была многим светлее той, в которой жила Маливика Селинер, но показалась мне ещё меньше.
У окна стоял широкий письменный стол, покрытый толстым слоем пыли. Бумаги, к которым не прикасались, казалось, несколько столетий занимали четверть столешницы. В противоположном от них углу находился железный подсвечник с тремя толстыми жёлтыми свечами.
Напротив двери стоял широкий сундук, на нём сидел некогда высокий и широкоплечий мужчина, которого время превратило в дряхлого седого старика с мелко подрагивающими руками. И только глаза горели ярким синим огнём, показывая, что не по своей воле он отправится на пир к Братьям-Близнецам.
— Здравствуй, дочка, — голос его был похож на дуновение ветра. Лёгкий, тихий, свистящий. — Кого привела ты ко мне, дочка?
— Папа, познакомьтесь, это ваша внучка — Шерил Селинер.
— Мягкой тьмы, — проговорила я, решив, что сейчас уже все же не день, а вечер. — Мне очень приятно с вами познакомиться.
— Внучка, значица, — усмехнулся староста беззубым ртом. — Проходи, внучка, дай хоть погляжу на тебя.
Мама легонько подтолкнула меня в спину, показывая тем самым, что не стоит заставлять ждать родственника. Я сделала два шага вперёд, останавливаясь перед человеком, который был моим дедом, и присела в неглубоком реверансе.
— Вижу, что обучила ты её хорошо, Маливика, — улыбнулся старик и похлопал по крышке сундука рядом с собой, приглашая присесть.
Долго говорили мы. Он больше спрашивал, а я отвечала. Мама все это время стояла в дверях, лишь единожды сдвинулась с места для того, чтобы заменить сгоревшую свечу. Я многое узнала о своей семье в тот вечер. Единственное, о чём мне так и не сообщили, — так это имя деда. Он не представился, а я не посмела спрашивать, посчитав, что этим могу оскорбить старика.
Лишь когда нас выставила за дверь та самая старушка, которая и впустила в дом, я смогла спросить об этом у мамы.
— Он отрёкся от своего имени, — шёпотом ответила Маливика, спускаясь вслед за мной по узкой скрипучей лестнице. — После того, как пропала моя мать, он поклялся перед ликом Богов, что до тех пор, пока не отыщет её, не сыскать ему покоя и не зваться по имени. Потому не могу тебе назвать его. Это не моя клятва, и не мне её нарушать.
— Спасибо и на этом.
— Может, останешься ночевать тут?
Я вздрогнула от одной только мысли о том, что придётся провести ночь в этом тёмном и неприятном доме. Что-то пугалом меня тут, отталкивало.
— Нет, мама, но спасибо.
— И как ты собираешься по потёмкам искать дом, который выделили твоим друзьям и преподавателю?
— Я её проведу, — от рядом растущего дерева шагнул чародей. — Позвольте представиться, Саган — мастер боевой и защитной магии, а также куратор вашей дочери, госпожа Селинер.
— Приятно с вами познакомиться, — мама расцвела улыбкой. — В таком случае вся ответственность лежит на вас.
Я слушала их непринуждённую беседу обо мне и понимала, что мама впервые улыбается так часто и искренне. В поместье Селинер она не позволяла себе такого проявления эмоций, всегда была строга и сдержана, всегда подавала мне пример стойкости.
Саган подал мне руку, предлагая отправиться в выделенный нам дом. А я обернулась к маме. Внезапно стало страшно. Я боялась её вновь потерять.
— Увидимся завтра утром, дочка, — в который раз за этот день улыбнулась она. — Мягких сновидений.
— И тебе, мама, и тебе, — я сама слышала, как дрожит мой голос, будто я вот-вот вновь разрыдаюсь, как маленькая девочка, и кинусь вытирать слезы о подол матушкиного платья. Но Маливика учила меня, что чародейки не плачут, потому я лишь подарила ей улыбку и вслед за мастером вышла со двора.
Деревня уже практически спала. Женщины загнали скот в хлева, закрыли в сараях кур и гусей. А сами сейчас наверняка кормили сытным ужином мужей и детей или готовились ко сну.
— Я рад за тебя, — нарушая песню сверчков, заговорил мужчина. — Ты нашла её.
— Это было настолько неожиданно, что я до сих пор поверить в это не могу, — признание вышло слегка корявым, но искренним.
— Самые лучшие вещи происходят неожиданно, Шерил, — философски заявил Саган, рассматривая звезды, усыпавшие тёмный бархатный небосвод.
— Тебе удалось что-то выяснить? — мне не терпелось поделиться с мастером той информацией, которую я получила от мамы. — Я тут кое-что узнала.
— Ты о том мороке, который видела половина Восточного Хастоу? — осадил меня своим вопросом колдун.
— Угу.
— Не уверен, что это как-то связано с происходящим в селении, но проверить не помешало бы. Хотя… прошло столько лет. Даже умелые чародеи не в силах так долго продливать свою молодость.
— О моей бабке никому ничего не известно, — поделилась я мыслями. — Мама не знала, откуда она родом, что забыла в этом месте и почему вела себя так, будто до этого всю жизнь провела при дворе.
— Давай подумаем обо всём об этом уже завтра, — зевнул Саган. — Сегодня был тяжёлый день. Надеюсь, твои друзья до нашего прихода привели дом в порядок.
Я хмыкнула, но промолчала. Почему-то мне казалось, если оставить Бристию и Драфока в замкнутом пространстве, то они скорее перевернут там все вверх дном, чем приведут в порядок. А попутно ещё и друг другу гадостей наговорят. Потому в словах колдуна я сомневалась. Но в одном он был прав — день был тяжёлым.
Честно говоря, мне казалось, что эти сутки тянутся уже несколько дней. Произошло столько всего, что и в голове не укладывалось.
Прикрыв глаза, я наслаждалась лёгким дуновением прохладного ветра, звонкой песней сверчков и тихим шелестом листьев и трав.
— Шерил!
Я вздрогнула и обернулась. Саган свернул на боковую улочку и сейчас стоял на перекрёстке, в глазах чародея читался укор. Оказывается, я отпустила его руку и отправилась дальше по главной улице, ведущей к лесу.
— Опять в облаках витаешь?
Вернувшись назад, я подстроилась под шаг колдуна:
— Прости.
— Придумала, с чего начнёшь поиски отца? — он вновь подал мне руку.
Вопрос был несколько неожиданным. Пожав плечами и подхватив его под локоть, я ответила:
— Опрошу местных жителей. Единственная проблема в том, что я забыла захватить портрет Беона Селинера, это могло бы помочь. Но я сглупила.
— Стихия воздуха позволяет ткать иллюзии, — напомнил мне мастер. — Что мешает тебе просто показать то, о чём ты думаешь?
— А ты меня научишь?
Он хохотнул:
— Так я сюда только для того и направился, чтобы тебя обучать. Или вы, студентка Шерил, подумали, что я все свои выходные провожу в подобных местах?
Сейчас не было ни сил, ни желания на эту игру, но я все же отозвалась:
