— Хорошо.
Заметив, как я кусаю губы от волнения, Кристофер спешит успокоить.
— В пути можно будет все снять. Это только здесь. И еще, постарайся не рассказывать о нас.
— Разве она ничего обо мне не знает?
— Почти. Мне не позволяли навещать Сару. Возможно, она знает только о том, что ты жива и, возможно, что по обряду клана, ты принадлежишь мне. Какой бы ни была информация, нам очень важно не распространятся о причинах брака. Иначе, по возвращению в лагерь, об этом узнает Дрейк. Это плохо. Сейчас он знает только о том, что, между нами, с его же слов — чертова вампирская связь. Дрейк может потребовать тебя назад, так что связь — наше алиби. По обряду ты уже моя и вернуться в клан не можешь.
— Хорошо. Но, я думаю, она не станет спрашивать.
Коридор такой узкий и длинный. Выложен аккуратными серыми кирпичами. На полу резная плитка, а под потолком висят красивые ламы с причудливыми кованными розами. Совсем не похоже на то место, где держали меня в самый первый день. Да и дверь в комнату пленницы выглядит прилично.
Я успокаиваюсь. Крис говорил правду, Сара все это время живет в более-менее комфортных условиях.
Вампир замер, смотрит на меня, ожидая сигнала и, после согласия, парень открывает ключом старый замок. Тяжелая дверь поддается со скрипом. Внутри оказывается светло, уютно и очень приятно пахнет. В центре комнаты стоит огромная кровать, рядом тумба. На полу белый ковер, а вокруг полно цветов. Около одного из них, прямо на полу, сидит девушка, склонившись над горшком. Она выбирает из него дренажные камушки разного диаметра, складывая все в один ряд по размерам.
— Сара? Здравствуй.
— Уходите! — она не оборачивается на голос Кристофера. Реагирует очень остро, — Оставьте меня одну.
Вампир улыбается, протянув руку вперед, чтобы я вошла. А у меня даже руки немеют от волнения. С чего начать? Поздороваться? Простит ли она меня?
— Сара? — говорю я тихо, — Привет!
Вижу, как девушка опускает голову, тихо всхлипывает. Такая милая. Волосы ухоженно блестят, а сама одета в голубое длинное платье с кружевными вставками. Совсем как кукла, но уже такая взрослая. Я не вижу ее лицо, почти не помню, как сияют ее голубые глаза, как собираются ямочки на щеках, когда девушка улыбается… Но сейчас Сара другая. Она темнее тучи.
— Сара, это я, Эми. Я пришла за тобой.
— Да? Сколько времени прошло? Две недели? Ты не торопилась…
Я показываю жестом Кристоферу, что хочу подойти к ней поближе, он согласно кивает.
— Знаю, ты злишься на меня. Но может поговорим?
— Ничего ты не знаешь. Не надо ничего говорить, я не стану слушать. Просто уходи!
— Ох, ты такая упрямая. Но нам надо поговорить. Это важно, Сара.
Сажусь прямо за спиной девушки, приобняв ее за плечи. Та ворчит, но не сопротивляется. Она шмыгает носом, хоть и вытирает щеки от слез, сопротивляясь.
— Мне сказали, что ты обращена и я поверила. Считала, что моя напарница теперь не желает меня видеть. А все вышло иначе. Я так счастлива, что ты в порядке.
Сара молчит.
— Ну ладно тебе, — я трясу ее за плечи в попытке взбодрить, — Не злись на меня, хорошо? Я пришла, как только узнала, что ты жива.
— А ты? Тебя уже обратили?
— Нет. Ты можешь повернуться, и сама убедишься. Мы обе здоровы, как прежде.
Этой упрямице требуется время, чтобы вытереть слезы, собраться с силами и обернуться к мне. Все те же голубые глаза, только красные от слез. Здоровый румянец, веснушки и, на удивление, пухлые щечки. Сара выглядит хорошо. Мне хочется расцеловать ее, задушить в объятиях, но стараюсь сдерживать свои порывы. Но девушка смотрит на меня с недоверием, а все из-за Кристофера за спиной.
— Ты останешься со мной иди уйдешь? Почему этот вампир здесь? Ты теперь с ними, Эмили? Все очень странно. Столько времени тишины и приходишь сама, накрашенная и надушенная, как будто одна из зараженных.
— Сара, помнишь я говорила тебе о нашем лидере, который спас мне жизнь? О Кристофере?
— Помню, конечно.
— Он не погиб. Сумел выжить и помог мне, — я оборачиваюсь к вампиру, — Это Кристофер. Он спас меня.
Похоже Сару никто не посвящал в курс дела. Девушка смотрит на бывшего лидера с нескрываемым удивлением. Я слышу, как супруг закрывает тяжелую дверь и садится на кровать, тихо поприветствовав мою напарницу во второй раз.
— Но… Ты что? Значит он предал нас? Ведь он был там, на лестнице. Он поймал тебя и не дал уйти. Эмили, ты с ума сошла? Ты понимаешь, что Крис знал, как нас найти и привел за нами вампиров!
— Тише, тише…, - пытаюсь остановить тираду слов, — Да, ты права, Крис был там на лестнице. Но все не совсем так, как кажется на первый взгляд. Он друг и мы вместе, понимаешь? Я люблю его.
— Что? Любишь вампира?
— Да.
Сара задыхается от возмущения, перехватывает меня за руки, и с серьезным видом заявляет, — У тебя что, Стокгольмский синдром?
— Сток… что? Ох, ну нет…
— А что тогда?
Взгляд девушки бегает от меня к вампиру, и я невольно оборачиваюсь, ожидая поддержки от парня. Кажется, в моем личном арсенале не найдется слов без соблюдения просьбы — особо не рассказывать о наших отношениях.
Крис понимает, что я не справляюсь и подключается к разговору. Отчего-то поведение Сары напоминает мое собственное при первой встрече с бывшим лидером после похищения.
— Наши отношения случились задолго до моего заражения. Это никак не связано с зависимостью жертвы и мучителя. Сара, с твоей подругой все в порядке, я о ней позабочусь. А для тебя мы организуем возвращение домой сегодня же. Ты будешь свободна.
Сара открывает рот, но только хватает воздух, так и не подобрав слова.
— Я поеду с вами. Провожу тебя до лагеря.
Пора переходить от разговоров к действиям. Девушка может долго сомневаться, в пути будет время обсудить подробности. Поэтому я беру девушку за руку, поднимаюсь сама и помогаю подняться ей.
— Вообще ничего не понимаю. Ты хочешь остаться здесь?
— Возьмешь что-нибудь с собой? Одежду, обувь, что-нибудь из еды? В лагере многое пригодится.
— Эми? — настойчиво повторяет Сара.
— Да, я остаюсь.
Глава 14. Лагерь выживших
Около часа уходит на уговоры Сары идти с нами. Недоверие девушки только возрастает после новости о том, что я остаюсь в особняке с зараженными по своей воле.
Крис прав, Сара не готова знать о нашей истории. Это вызовет у нее еще большее желание протестовать. Она, итак, не проявляет интереса к сборам вещей. Я все делаю сама, осознавая, что зима пришла, а здание аэропорта наполовину разрушено. Там почти всегда холодно. Глупо, в такой ситуации, отказываться от теплых вещей.
Кристофер достает небольшую сумку, и я спешно скидываю туда все самое необходимое: обувь, теплые вещи, мыло, полотенце, а также небольшой запас еды. Будь моя воля, я собрала бы целый фургон запасов продовольствия и курток, но это против правил. Вампиры и эту сумку могут счесть за контрабанду, необоснованное сострадание к людям. Да, несмотря на то, что я человек, Верховный ожидает другого — он хочет сепарации от прежней жизни и прежнего окружения. Теперь я аристократка, часть клана и обязана вести себя соответствующе.
— Пора, — предупреждает Кристофер, посмотрев на часы. Я киваю в ответ протянув веревку к Саре, — Прости, но это вынужденные меры предосторожности.
— Мне все равно.
Будто волчонок, подруга смотрит исподлобья в сторону вампира, будто пытаясь сжечь его взглядом. Крис, не прилагая усилий, становится для нее злейшим врагом.
— Поспешим, — шепчет парень.
Мы завязываем следом глаза пленнице, вампир накидывает сумку на плечо и выводит Сару к двери. Я замыкаю нашу троицу.
Вверх по лестнице, затем первый этаж, главный зал, а у парадного выхода ожидают Лора и Джон.
Зараженная одета в черные узкие штаны и кожанку, поверх которой рассыпались длинные золотые волосы. А Джон, как обычно, в модно драной футболке. Куртки парень игнорирует, всем видом демонстрируя отсутствие уязвимости перед холодом.
