несколько месяцев, — сказала я на прощание змее. — Профессора будут искать, и я не хочу, чтобы тебя случайно обнаружили в Запретном лесу.
Василиск недовольно зашипел, но я понадеялась на его благоразумие. Сейчас ему нужно было затаиться.
Покинув Тайную Комнату, я поднялась наверх и закрыла проход.
— Всё-таки жива, — раздался голос Плаксы Миртл.
— Мы всё равно можем стать подругами, мне необязательно для этого умирать.
— Тогда приходи почаще, — попросила она.
— Постараюсь, — бросила я ей на прощание и покинула туалет, а за ним и третий этаж.
Спускаясь по лестнице, я старалась держать себя в руках, чтобы не расплакаться. Хорошо, что поднимающиеся мне навстречу Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер и Невилл Долгопупс тихо о чём-то шушукались, не замечая ничего вокруг.
Я остановилась, чтобы посмотреть, на какой этаж они идут. Воровато озираясь по сторонам, троица шагнула на лестницу, ведущую к Запретному коридору.
А я поторопилась к себе в подземелье, понимая, что ещё до вечера станет известно, что философский камень пропал.
Глава 17. Тайное становится явным
Шотландия, Хогвартс, 3 марта 1992 года
Во время завтрака в Большой зал в сопровождении директора стремительно вошли четверо мужчин, одного из которых я узнала. Разговоры в зале стихли до шёпота: все студенты Хогвартса удивлённо уставились на нежданных гостей.
— Друзья мои, — раздался голос Альбуса Дамблдора, — к нам прибыли работники Министерства, чтобы задать некоторые вопросы в связи с бесследным исчезновением Квиринуса Квиррелла.
На постамент поднялся глава аврората и под усиливающее громкость заклинание Сонорус проговорил:
— Я Руфус Скримджер. — Мужчина окинул студентов пристальным взглядом, и у меня мороз прошёл по коже, а в горле пересохло. — Замечали ли вы в последнее время какие-либо странности в Школе? Может, у вас есть предположения, что могло случиться с профессором Квирреллом? Кто-нибудь видел его первого марта во второй половине дня?
В зале снова послышались нарастающие шепотки. Вчера перед завтраком в гостиной факультета наш староста объявил, что профессор пропал, а вещи в его комнате остались нетронутыми. По школе поползли разные слухи: одни говорили, что профессор что-то украл и сбежал, другие полагали, что он мёртв. И сейчас меня охватила паника: мне казалось, что авроры непременно выяснят, что на самом деле произошло с Квирреллом. Но неожиданно студент Когтеврана Эдди Кармайкл поднялся из-за стола.
— Кажется, я знаю, что могло случиться с профессором, — неуверенно произнёс он.
— Я вас внимательно слушаю, — оживился Скримджер.
— Думаю, профессора Квиррелла съела трёхглавая псина, что живёт на третьем этаже в Запретном коридоре, — поделился своими мыслями когтевранец.
Тут же со своего места вскочил Невилл Долгопупс.
— Это неправда! — прокричал он. — Когда мы зашли в комнату с псом, он спал под звуки арфы. — На Невилла зашикала Гермиона Грейнджер в попытке заставить его замолчать, но Долгопупс упрямо продолжил: — Там не было следов крови, зато в подземелье было разбито зеркало. Думаю, профессор украл философский камень и сбежал.
В зале поднялся настоящий гул. Сидящий рядом Драко Малфой захихикал над тем, что недалекий умом Долгопупс своей речью только подставил директора. А я тихо надеялась, что версия Долгопупса устроит аврорат и они не станут копать дальше.
Я так и не решилась написать Волан-де-Морту, что философский камень у меня. Боялась, что навлеку на себя гнев Лорда, когда он узнает, каким способом мне достался камень.
— Прошу тишины! — голос Скримджера отразился от стен, и в зале стало заметно тише. — Представьтесь, — обратился он к гриффиндорцу.
— Невилл Долгопупс, сэр.
— Мистер Долгопупс, кто еще был с вами в подземелье в тот день? — спросил Руфус Скримджер.
— Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер, — ответил Невилл и покраснел. Судя по смущенному виду, до него стало доходить, что он сморозил что-то не то.
— Я хочу поговорить с упомянутыми учениками наедине, — обратился глава аврората к Дамблдору.
— Пройдемте ко мне в кабинет, — любезно предложил директор.
Недовольные Гермиона и Гарри встали из-за стола, и вся троица поплелась на выход вслед за работниками министерства и директором.
— А профессор Квиррелл не промах, — одобрительно хмыкнул Драко. — Философский камень в Хогвартсе! Кто бы мог подумать!
С Малфоем согласились многие слизеринцы, но мне казалось, что они были больше рады тому, что профессор жив. А я надеялась, что правду о его смерти никто никогда не узнает.
Весь день я была как на иголках. На зельеварении под пристальным взглядом нашего декана меня охватила паранойя. Казалось, профессор Снейп смотрит на меня так, будто в чём-то подозревает, и это закончилось тем, что я испортила собственное зелье.
К вечеру от неизвестности у меня начали сдавать нервы. Я уже не могла гадать, устроила ли авроров версия Долгопупса, поэтому после ужина сама подошла к Поттеру.
— Эй, Гарри, нужно поговорить, — окликнула я его, когда он выходил из зала, и мы вдвоём прошли в вестибюль, чтобы у нашей беседы не было свидетелей.
— Это правда? То, что рассказал Долгопупс за завтраком? — спросила я и прикусила губу.
— Да, — Гарри нахмурился. — Невилл всё выболтал, и директору ничего не оставалось, как подтвердить его слова, — поделился он.
— Профессор Квиррелл казался мне хорошим волшебником.
— Это правда, его все любили, — в голосе Поттера звучала грусть. — Надеюсь, аврорат его поймает.
Ну, это вряд ли.
— Зачем вы вообще туда пошли? — поинтересовалась я. — Это же опасно. Вы могли погибнуть.
— Мы с друзьями думали, что камень хочет украсть профессор Снейп. Он раньше был Пожирателем Смерти, и мы решили, что Снейп с помощью камня собирается вернуть Волан-де-Морта.
— Не произноси его имя! — шикнула я, уподобившись в этом всем остальным.
— Прости, Аннабель. Я вечно забываю, какой страх наводит на всех это имя.
— Аннабель, ты идешь в библиотеку? — раздался неподалёку голос Теодора Нотта.
— Да, сейчас, — отозвалась я. Нотт подошел ближе и хмуро уставился на Поттера.
— Приятно было поболтать, Гарри, еще увидимся.
Махнув рукой на прощание, Поттер двинулся вверх по лестнице в сторону башни Гриффиндора, а мы с Тео отправились в читальный зал.
— С каких пор ты общаешься с Поттером, Аннабель? — недовольно пробурчал Нотт. — И это после всех пакостей, что сделали нам гриффиндорцы! Он даже своих друзей умудряется подвергнуть опасности.
«Неужели Тео так беспокоится о Грейнджер?» — удивилась я.
— Не психуй, — я закатила глаза. — Зато я узнала, что действительно пропал философский камень и Квиррелла теперь ищет аврорат.
Настроение у меня улучшилось, паника отступила. Всё складывалось наилучшим образом. Теперь никто не узнает о моём секрете.
— Так это правда? — прошептал Нотт.
— Да. Поттер сказал, что Дамблдор подтвердил слова Невилла.
До библиотеки мы дошли в полной тишине, погруженные в собственные
