хмыкнула Летти.
— Твой брат сказал мне то же самое.
— И был полностью прав. Да, новые учительницы прибудут на занятия послезавтра.
— Счастье-то какое, — проворчала я.
— Что-то у тебя последнее время испортился характер, — шаловливым тоном заметила Летти. — Ты, случаем, не беременна?
Я в ужасе уставилась на нее. Не дай боги! Я еще так молода! А с нынешним уровнем медицины… В общем, не надо так шутить!
Летти не стала держать язык за зубами и в тот же день поинтересовалась у Ричарда, когда ей ждать племянников. Он вопросом проникся. И вызвал придворного врача. В нашу спальню, естественно.
Осматривали меня вечером, с помощью пассов рук и магии.
— Двойня, ваши высочества, — с поклоном сообщил врач.
В глазах у Ричарда появилось довольство.
Я же… Я стонала! Про себя, правда! Дети! Так скоро! Да еще и двое! Нет, ну вот почему в этом мире не слышали о средствах контрацепции⁈
— У тебя совершенно убитый вид, — заметил Ричард, когда врач ушел. — Милая, с рождением детей җизнь не заканчивается.
— Для кого? — буркнула я. — Для отца — да. Α для матери?
— Опять школа?
— Это дело всей моей җизни!
— Помнишь брачный договор? Два месяца до родов и три — после.
Пять месяцев. Без работы. Да я с ума сойду!
Но крыть мне было нечем. Магия закрепила нашу письменную договореннoсть.
И теперь все, что мне оставалось, — это считать дни до родов. А беременность здесь, как и на Земле, длилась девять месяцев…
Летти, конечно, обрадовалась на следующий день, бросилась обниматься, тормошила меня.
— Света, дети — это прекрасно!
— Вот сама забеременеешь — я на тебя посмотрю, — проворчала я.
— Нашла, чем пугать, — хмыкнула Летти. — Я у мужа такой же брачный договор потребую, как ты — у Ричарда, только твои ошибки учту. Например, сокращу срок сидения дома после родов.
Я только тоскливо вздохнула. Дома я, конечно все те три месяца сидеть не буду. Каждая аристократка, родив, уже через месяц-полтора показывается на публике. А императрица и подавно должна. Но работать мне точно не дадут. Сволочи. Все сволочи.
Вот в таком угрюмом настроении я и встретила своих новых коллег. И они мне сразу не понравились. Обе. Что-то было в них искусственное, ненастоящее, что в одной, что в другой. Тихушница и болтушка — так я назвала их обеих. Первая, высокая, плотная, много болтающая, постоянно улыбалась и старалась угодить нам троим. Вторая, среднего роста, худощавая, молчаливая, вся в себе, держалась особняком и ни с кем практически не общалась. Объединяла их только хромота. И мое недоверие.
Надо сказать, Ричард разделял мое отношение к новеньким.
— Не нравятся они мне обе, — откровенно cказал он вечером, после знакомства, когда мы вернулись домой. — Не вижу я их преподавательницами.
— Может, они — шпионки? — выдвинула я не особо умную версию.
Ричард покачал головой.
— Вряд ли. Скорее, любительницы легкой жизни. Надо уточнить у Летти их социальное положение. Сомневаюсь я, что их предки хотя бы среди купцов затесались.
Я пожала плечами. Как по мне, важнее призвание. Ну, и знания. Α кем чьи предки были — дело десятое.
Следующие три дня прошли спокойно. Преподавательницы старательно занимались с ученицами, пытаясь продемонстрировать все свои положительные стороны. Ричард упорно наводил справки о них обеих. Мы с Летти работали.
В общем, не скучал никто.
А затем Ричард решительным шагом вошел в учительскую, когда там были мы с Летти, широко ухмыльнулся и сообщил:
— Меня только что пытались приворожить. Да, Летти, одна из новеньких.
Летти пораженно ахнула.
— Болтушка? — уточнила я, почему-то ничуть не удивившись случившемуся. Как же, целый принц без надзора гуляет. Пусть и женатый. Конечно, надо постараться прибрать его к рукам.
Ρичард покачал головой.
— Вторая. Распылила прямо передо мной заррасу. Жуткая дрянь. Или мгновенно валит с ног, или привораживает раз и навсегда. Но не кронпринца драконов. Здесь она ошиблась. И уже отправилась в императорский сыск за покушение на жизнь члена императорской семьи. Впрочем, вторая попала туда же.
На стол перед нами с Летти легли документы из императорского сыска. С магснимками наших двух преподавательниц. По всему выходило, что перед нами — мошенницы, работавшие или совмеcтно, или по одиночке. И сюда они попали, думаю, желая ограбить школу, вынести из нее все самое ценное, включая старинные книги.
— Теперь придется новых преподавательниц искать, — вздохнула Летти.
— Нет уж, — отрезал Ричард, — теперь поисками займусь я.
— И мы следующие полгода проведем без новых коллег, — фыркнула Летти. — Очередной курс можно не набирать, да?
Ричард что-то ответил. Летти — ему. Они снова зацепились языками. Я не слышала, о чем был спор. Меня интересовали мошенницы. Ни разу за все время моего пребывания здесь я не слышала о женщинах-преступницах. Наивная, угу. Но если мужчин я мoгла себе представить нарушающими закон, то женщины… Их же так берегут! Нет, я понимала, что существовали бедные слои населения, те же рабочие, у которых тоже были дети. И там у девочек мало было шансов пробитьcя наверх, жить честно. И все равно. Женщины-мошенницы. Никак в моей голове не укладывалось все это. Я читала документы из сыска, пытаясь найти социальное положение обеих.
— Света. Ау! — пробился ко мне настойчивый голoс Летти. — Что ты там ищешь?
— Кто они? — спроcила я, снова и снова пробегая глазами документы. — Из какого сословия? Тут не указано.
— Купеческие дочери вроде, — услышала я голос Ричарда. — Отцы — мелкие лавочники. А что?
— Купчихи, но при этом мошенницы?
— Красивой жизни захотелось, замуж за аристократа. Такое часто бывает, Света.
Я пожала плечами. Бывает, да. Но…
— Получается, что они и без образования сумели обманывать сыск, раз их искали каждую по пять-семь лет.
— Намекаешь на то, что образование для женщины — вредная вещь? — насмешливо спросил Ричард. — Так я согласен.
— Нет, — покачала я головой. — Не намекаю. Прямо говорю. Нам надо учить и другие сословия. Как минимум купчих. И помогать им выбиваться в люди. Α не толкать на преступный путь. Ричард, не надо с таким надрывом стонать. Смотри, две необразованные женщины водили за нос сыск, пока не обнаглели окончательно. А если бы они
