Ректор Кан со своими людьми дальше справится сам. Они умеют не только магией смерти пользоваться.
… послышались выстрелы и очередной полный боли пронзительный вой. Призрачный слуга растворился при переходе, выполнив свой долг. Адриан чувствовал, что резерв сил заметно исчерпан, что придётся подождать, чтобы снова призвать слугу. Но это пока и не требуется. Главное… это спасти Николь. И Каяна, раз не смог уберечь Селену. Она бы гордилась сыном…
* * *
Я приходила в себя урывками, не всегда понимая, где явь, а где бред, вызванный токсином, что содержится в слюне верфольфов, чтобы укушенная жертва не смогла далеко уйти.
Меня то трясло, то тело полностью лишалось сил. Билась в агонии, металась, что-то бормотала и часто слышала голоса. Иногда, даже немного понимала происходящее…
— Имперский целитель сделал всё, что мог. Организму осталось побороть яд… это займёт некоторое время… — голос звучал виновато, немного напугано и блекло по сравнению с другим.
Ровным. Чистым. Опасным и таким родным.
— А что с мальчишкой? Ему стало лучше?
— Вы говорите о сыне графа Карнэли? Да, он пришёл в себя. Ему подали бульон и чай. Скоро будет на ногах.
— Хорошо, — властно произнёс Адриан. — Пригласите его сюда, как сможет вставать.
— Да, сэр. Рад был служить, сэр…
Лба коснулись прохладные пальцы.
— Прости… прости, что заставил пройти через это. Следовало сразу запечатать дар, следовало сослать тебя в другую империю, в другой мир, если бы потребовалось…
В голосе Адриана было столько боли, что мне непременно захотелось ему ответить.
— Только… попробуй… — на удивление смогла выдавить, несмотря на то, что горло жутко саднило.
Послышался ласковый смешок, и я погрузилась в забытьё.
Временами мне давали напиться, клали на лоб компресс, обтирали кожу влажным полотенцем… а я не торопилась приходить в себя, зная, что с Каяном всё в порядке. Эта мысль странно успокаивала. Хотелось, чтобы и капитан с сержантом уцелели…
В какой-то момент я испытала внезапное облегчение. Просто поняла, что всё, токсина в организме больше нет. Я слаба, не чувствую магию, едва ли могу разлепить веки, но я жива и буду жить, всем вервольфам и Крайденам на зло.
Я буду жить.
Не просто буду, я буду жить счастливо, и уже знаю, с кем хочу связать эту свою счастливую жизнь. С тем, кто был рядом, чьи глаза, полные страха и отчаянья, запомнила последними.
Глубокие зелёные глаза Каяна Карнэли. И плевать, что между ним и Адрианом было в прошлом. Даже, если он его сын…
Сердце болезненно сжалось и заныло, а внутренний жадный голос всё твердил:
«Не отдам!..»
— Пришёл? — прозвучал рядом уставший голос Адриана.
— Я не мог отказать графу Де Камелье во встрече, когда сам её желал…
Мысленно усмехнулась, узнавая ничуть не изменившийся голос Каяна. Он всё такой же до раздражения спокойный, невозмутимый и уверенный. Каян…
— Оставь иронию, — безразлично отмахнулся Адриан. Я могла представить его бесцветные глаза, потухший взгляд и новые, едва заметные, морщинки. — Зачем ты просил о встрече в один день с Николь? Ты же подстроил это нарочно? Хотел, чтобы она что-то узнала? О моём прошлом?
— Не совсем… — скрипнули ножки стула. Меня обдало знакомым запахом свежести, сырой земли… — Я хотел, чтобы между мной и Николь не осталось недопонимания, чтобы наши отношения были прозрачными, без тайн и тяжёлых воспоминаний.
— Что ты хотел узнать? — Адриан как всегда прямолинеен, а у меня порядком затекло тело. Хотелось вытянуться, встать наконец, умыться… но я продолжаю лежать, притворяясь спящей.
— Почему вы не пришли тогда? В день её рождения… последний.
Сразу поняла о ком идёт речь. Сердце пропустило удар…
— Что ты помнишь из детства? — непринуждённо спросил Адриан. Безмятежно. И эта безмятежность успокаивала. Сразу легче стало дышать, грудь перестало сдавливать тревогой.
— Многое, — уклончиво ответил Каян и замолчал, будто сомневается в собственных словах. — Я помню, что мама часто говорила о том, что любит тебя. Что хотела бы быть с моим отцом вместе, но у него уже есть семья и у него скоро родится ребёнок… Но ты приходил почти каждый день, иногда надолго пропадал, но всегда возвращался, а она улыбалась тебе как ни в чём небывало. Поила чаем, говорила обо всём на свете, а ты дарил мне какие-то подарки, и её всегда внимательно слушал… Я хочу лишь знать, почему ты тогда не пришёл и… ребёнок, который должен был появиться на свет, это Николь?
Пауза тянулась вечно. Мои ладони успели взмокнуть, у меня снова поднялся жар. Страшно хотелось пить…
— Всё не совсем так… — начал Адриан, а его голос звучал, как и прежде. Безмятежно. — Селена никогда меня не любила. Это я её любил и уважал, как личность. Мужчина, с которым она хотела быть, мужчина, что является твоим отцом, бросивший вас, Граф Остин Карнэли.
— Что? — глухо переспросил Каян.
Я явственно представила, как Адриан морщится. Как ему тяжело говорить о прошлом. О тяжёлом для него прошлом.
— Мы учились с Селеной и Остином вместе. Были друзьями и… я любил твою мать и поддерживал, после того, как Остин бросил её и стремительно женился на завидной девушке из состоятельного рода, отказавшись от тебя. Я приходил и немного заботился о тебе, потому что чувствовал свою вину. Нужно было лучше бороться за её сердце, нужно было взять в жёны, даже зная, что Селена никогда меня не полюбит. А ребёнок у Остина так и не родился, они с супругой потеряли сына, видимо, судьба наказала. И больше детей иметь не смогли…
— Выходит… Остин Карнэли не опекун, а мой настоящий отец, которого любила мама? — голос Каяна прозвучал безлико.
И я среагировала слишком импульсивно. Мне хотелось его защитить, хоть это глупо… закашлялась, попытавшись вскочить, но едва не рухнула на пол, угодив в заботливые руки некроманта.
— Дурная?! — изумлённо воскликнул он, прижимая меня к себе, и это так похоже на Каяна. Моего Каяна.
— Дурная… — сипло отозвалась. — А вы? — прочистила горло и посмотрела на Адриана. От его облегчённого взгляда защипало в носу. — Не дурные? Нашли место, где разговоры вести.
— Я знал, что ты очнулась, — Адриан оказался рядом и подал воды. — Хотел, чтобы ты услышала. Мы ведь не договорили. Интересное впереди…
— Я больше не хочу ничего знать, — ровно произнёс Каян, укладывая меня в постель. — Ничего не имеет значения, кроме… кроме Николь. Я хотел сказать ей, что не откажусь от наших отношений, даже если… не важно. Сейчас это не имеет значения.
— Отношений? — в ироничной ухмылке Адриана чувствовалась скрытая угроза. — Тем не менее, разговор не закончен. Ты хотел знать почему я не пришёл в День Рождения Селены…
Я замерла, вглядываясь в родные черты лица Адриана.
Он тяжело вздохнул и отвёл взгляд в сторону.
— Тот день забрал у меня жизни троих дорогих мне людей. Я забыл подарок для Селены в поместье брата, когда уже ехал к ней, и вернулся назад. Не мог явиться без подарка…
— Пожар? — догадался Каян, не выпуская моей руки.
— Поджог, — мрачно поправил Адриан. — Я вернулся, когда поместье уже было охвачено пламенем. Его пытались потушить, но с магическим огнём не так просто справиться. Я смог, потому что тогда ещё мог пользоваться магией смерти, смог защитить себя и проникнуть в дом. Магия смерти не трогает магию смерти…
Нашёл Николь и вынес её буквально за секунду до обрушения. Брата и его супругу спасти не удалось. Я спас Николь, но не смог спасти её родителей. И снова я чувствовал свою вину. А потом узнал, что Селена скончалась, не справившись с силой…
— Ты поэтому свою запечатал? — осторожно спросила я.
— Уже знаешь? — невесело усмехнулся Адриан. — Каян сказал? А ты откуда узнал?
— Слышал ваш разговор с кем-то, когда меня везли к… опекуну в новый дом. Это ведь вы нашли графа Карнэли и…
— И взял с него слово, — ровно отозвался Адриан. — Твой отец не возражал, к тому времени, он понял, что детей у него с женой больше не будет, а ты… ты его сын, как ни крути.
