Я посмотрел на дом.
— Женщина умерла у крыльца…
— И?
— Она просто… была там, словно вышла за дверь посмотреть, что за шум, и ее тут же убило, — я поежился. — Где Линна?
Он указал на поле, и я прищурился. Остальная команда собралась у участка обгоревшей земли. Они выглядели занято.
— Подозреваю, вы правы, — вдруг сказал Шейн. — Но я не думаю, что это было сражение темных искусств.
Он слабо кивнул и пошел прочь. Я с интересом последовал за ним. Он направился к дому, не ступая на тропу, которая привела бы нас к остальным. Тело уже было в черном мешке для транспортировки. Шейн обошел его и миновал обгоревший порог.
Я замешкался, но шагнул внутрь. Маленькая прихожая была с лестницей, ведущей на второй этаж. Казалось, она вот-вот обрушится. Шейн снял перчатку, прижал ладонь к перилам, задумчиво замер, а потом отвернулся от лестницы. Я пошел за ним на кухню, узнаваемую по пострадавшим от огня приборам. Он оглядел комнату, осторожно коснулся холодильника.
Я ждал, а он стоял там, взгляд остекленел, словно он ударился пальцем ноги и отчаянно старался не заплакать от боли. Ударяться пальцами ноги было ужасно больно.
Я прошел мимо острова к дальней части кухни. Судя по горам горелых обломков и разбитого стекла у стены, там были полки. Я открыл ближайший шкафчик и обнаружил почти уцелевшие тарелки. Много тарелок. Их хватило бы на ужин для всех умпа-лумпов у Вилли Вонки.
— Сколько людей тут жило? — пробормотал я. — Или хозяину нравилось звать гостей?
— Много людей.
Я вздрогнул от голоса Шейна.
Он вытащил руку из холодильника.
— Тут жило много людей, но я читаю только трех давних жителей. Двое мужчин и женщина.
— Вы… что?
Он надел перчатку.
— Я — психометрик.
Над моей головой словно появилась лампочка.
— И вы можете читать прошлое предмета, касаясь его?
Это точно было удобно в мире судебной медэкспертизы. Хотите знать, кто выстрелил из пистолета последним? Психометрик потрет волшебными лапками и скажет. Что было лучше него на месте преступления?
— Потому вы в перчатках? — спросил я.
Он кивнул.
— Мне не нужно знать обо всех, кто пил из моей кружки.
— А что насчет всех, кто сидел до вас на унитазе?
Он нахмурился.
— Сила работает только на руках.
— Вы же смываете за собой?
Он нахмурился сильнее. Я пожал плечами.
— Что вы уловили от холодильника?
— Кухня — сердце дома, — ответил он. — Мне нужно прочесть о доме больше.
Я пошел за ним, он брел среди руин. Некоторые комнаты сгорели до неузнаваемости, но мы нашли две спальни с кучей кроватей. Шейн жутко касался предметов, а я беспомощно бродил, отмечая факты и строя бредовые теории.
Может, если бы у меня была шляпа Шерлока Холмса, я смог бы все понять и сказать: «Элементарно, дорогой Ватсон».
— Итак… — сказал я Шейну, пока он трогал одежду из сэконда, которая уцелела после пожара. Что это был за бренд? Я был готов заплатить за нее. — Что-нибудь узнали?
Он отбросил джинсовую куртку.
— А вы?
— Возможно. Вы первый.
Шейн сел на пятки и посмотрел на меня.
— Женщина, умершая снаружи, жила тут, но не была хозяйкой.
Я приподнял брови.
— Как вы это поняли?
— Власть оставляет другое чувство, — он отбросил пару свитеров. — Что вы поняли?
— Что это было не сражение. Даже темная магия не подожгла бы все. Как только противник погибает, сжигать все остальное нет смысла, если это не было изначальной целью.
— О чем вы?
— О том, что это была бойня. Кто-то оставил сообщение, но я не знаю, какое.
Он поправил очки.
— У меня схожие подозрения. Тот, кто оставил след власти, не был тут месяцами.
Я насторожился. Фермер с темной магией или бросил свое хозяйство, или не вовремя отправился отдыхать.
— Но вопрос, — добавил Шейн, роясь в вещах, — не в том, кто он, а кто остальные… и…
Его взгляд стал рассеянным, он поднял женские кроссовки. Я сморщил нос. На обуви было мерзкое черное пятно, но Шейн держал их так, словно на них был автограф Серены Уильямс.
— …где они сейчас, — растерянно закончил он.
Все еще сжимая обувь. Странно. Очень странно. Я хотел увидеть, когда он опомнится, но покачал головой и пошел прочь. Шейн даже не заметил.
Я отправился к крыльцу, мысли кипели. Тело в мешке пропало, и я увидел Ника и парня с фотоаппаратом вдали, где заросшая тропа вела в долину. Черная машина стояла у леса. Не все были особенными и прилетели на вертолете.
Я посмотрел туда, где умерла женщина. Если я был прав, она пала жертвой игры во власть между загадочным напавшим и не менее загадочным хозяином фермы.
Линна, Блит и алхимик-гот — агент Голдинг — все еще были в том месте, и я, пожав плечами, пошел к ним. Приближаясь, я заметил больше обгоревших столбиков забора и решил, что леди стояли посреди бывшего сада. Блит была с одной стороны, Линна и Голдинг присели у ямы в земле.
— Что копаете? — спросил я спокойно, встав меж двух столбиков.
— Стой! — приказала Голдинг. — Туда нельзя.
Я замер и посмотрел на сажу на земле и стебли поджаренных растений у своих ног.
— Может, так не выглядит, но я не боюсь запачкаться.
— Останки растений из семейства Зонтичных. Если потревожишь пепел, у нас всех будут яркие галлюцинации следующий час.
Я осторожно отпрянул.
— Веселый был сад.
— Для практикующего алхимика со специализацией ядов. Пожалуйста, ничего не трогай.
Я обошел, чтобы войти в сад за Блит, Голдинг склонилась над ямой. Линна рядом с ней тянулась в яму в фут длиной, ее карие глаза были сосредоточенными.
— Что происходит? — драматично прошептал я капитану.
Она пронзила меня взглядом, как родители смотрят на малышей, появляющихся через две минуты отсутствия покрытыми малиновым вареньем.
— Мы обнаружили зарытый контейнер. Он запечатан магией. Агент Шен почти закончила.
Я дополнил за нее: Агент Шен почти закончила применять свою особенную и очень сложную магию отрицания. Ни одни чары печати не могли выстоять против нее.
Я склонился ближе, чтобы заглянуть в яму, заметил грязное металлическое покрытие, на котором Линна нарисовала двойной круг с рунами внутри. Формы были сложными, и она добавила несколько мелких предметов по краю. Она читала заклинание на языке, который я не узнавал.
Она закончила восклицанием, а потом вскочила на ноги.
— Ну? — осведомилась Блит.
— Я не знаю, как он был запечатан, — ответила Линна. — Скорее всего, темной магией, так что я использую комбинацию волшебства отрицания, чтобы стереть печать, и кое-что сильнее, чтобы убрать защитные части, если они есть.
— Постой, — с осуждением вмешалась агент Голдинг. — Ты не знаешь, сработает ли это? Ты просто надеешься, что получится?
— Какая вежливая, Уэнздей Аддамс, — парировал я, не мог не защитить напарницу. — Есть план лучше?
— Продолжайте, агент Шен, — громко сказала Блит.
Линна огляделась.
— Нам нужно немного отойти.
Мы с Блит тут же вышли из сада: мы видели, что умела Линна. Я видел, как она поджигает сталь, разрывает монстров, доводит до слез взрослых мужчин и раздавливает духов — образно и в прямом смысле. Она как-то обещала превратить все волосы на моем теле в кошачью мяту и отослать меня в другое измерение, где жили большие и злые коты. Это звучало невозможно, но с Линной я не рисковал.
Как только мы отошли, Линна глубоко вдохнула и произнесла последнюю фразу.
Руны в круге вспыхнули так ярко, что на них было больно смотреть. Даже в десяти шагах оттуда я ощущал жар. Я прикрыл глаза, металл шипел и бурлил, как кипящая вода.
Когда свет угас, я заглянул в яму. Крышка из металла растаяла бесследно, что казалось невозможным, но… это была магия, так что…
Открытый ящик был в два фута глубиной, и там были странные вещи: матрешка, хвост енота, нунчаки, хрустальный шар и маски, которые подходили к викторианскому балу. Линна с любопытством на лице шагнула вперед.
