— Ты мой муж. Можешь делать со мной, что хочешь.
Отпустила свой страх и сомнения. И почти сразу почувствовала, как сумасшедшая нега накрывает меня.
Затуманенного сознания коснулся приглушенный стон. Кто из нас двоих стонал — я не знала. Почувствовала, что Габ поднялся, и покорно откинулась назад, на шероховатую грудь супруга. Чешуйки его груди царапали мою спину, но мне уже было плевать. Мой затылок удобно лег ему на плечо, руки Габа накрыли мои груди, кончик хвоста ритмично скользил между бедер, раз за разом задевая чувствительный бугорок.
— Закрой глаза… закрой глаза… — прошелестело во мне сквозь туман. — Доверься… Клянусь, что не обижу тебя.
Я подчинилась. Опустила веки и отдалась на волю мужчине, которого хотела всем своим естеством.
Ласки Габриэля становились настойчивее, поцелуи все жарче. Я уже не могла стоять на ногах, только вздрагивала и стонала, когда он, наконец, подхватил меня на руки и уложил на кучу одежды. Тяжесть сильного тела придавила меня. Движением бедер он раздвинул мне ноги и на мгновение замер.
Всего на миг. На долю секунды.
Но я испугалась.
Испугалась, что сейчас он снова сбежит, сославшись на какие-то глупые страхи.
Машинально, подчиняясь инстинкту, открыла глаза. Передо мной все плыло и мерцало в серебристом тумане. Я вскинула руки, оплела ими шею Габа и притянула к себе. Впилась губами в его шершавые губы, языком раздвинула их, вынуждая впустить меня внутрь.
И в этот момент он толкнулся вперед, заполняя меня…
Мой стон смешался с тихим рычанием дарга. А потом Габриэль начал двигаться. Медленно. Плавно. Неторопливо. Боясь причинить мне вред. И с каждым его движением в меня проникало новое чувство. Постепенно оно заполнило меня изнутри, проникло в каждую клеточку, обострило все ощущения. Сделало меня единым обнаженным нервом, что извивался от острого удовольствия.
Весь прошлый опыт забылся, рассеялся, давая место этому чувству. Странные нити, невидимые и в то же время невероятно крепкие, пролегли между нашими душами. Связали их, сшили как две половинки единого целого.
И в момент, когда это случилось, я с невероятной ясностью поняла, что сделала правильный выбор: Габриэль часть меня. Он мое Сердце, я его Душа. Рядом с ним мне не нужно бояться.
Скрестив ноги у него за спиной, прижимая к себе, отдаваясь душой и телом, я прошептала прямо в его приоткрытые губы:
— Я люблю тебя, Габ. Люблю!
Эти слова сорвали последний запрет. Разрушили барьер, что сдерживал Габриэля.
Он зарычал. Уткнулся лицом мне в шею. Прикусил кожу, давая почувствовать остроту драконьих зубов. Его движения стали резче, быстрее и глубже. Теперь он брал меня с отчаянием смертника, точно от этого зависела его жизнь.
Огненный шар расцвел у меня внутри. В глазах потемнело. В голове отозвался мощный набат, и на миг я словно оглохла. А потом мир взорвался, и я закричала, разлетаясь на тысячу мелких светил.
Габриэль содрогнулся. Издал мучительный стон и рухнул сверху, придавив своим телом.
Несколько сумасшедших минут мы так и лежали, слушая наше дыхание и биение наших сердец. Все произошло так быстро, что я не могла решить, как к этому относиться. Радоваться, что все получилось, или переживать, как все будет дальше?
Внутри меня медленно затихали отголоски полученного удовольствия. В голове плыл туман. Перед глазами маячили радужные пузыри. А я боялась пошевелиться, чтобы не нарушить очарование этих мгновений.
Потом туман в голове немного рассеялся, я поняла, что мир вокруг изменился. И это заставило мое сердце перевернуться.
Габ что-то почувствовал. Поднял голову и посмотрел на меня. А я не смогла сдержать сдавленный вскрик.
Теперь я видела его по-другому. Сквозь внешнюю человеческую оболочку, ставшую почему-то прозрачной, на меня смотрел полудракон. Только часть чешуи с его лица была содрана, а вместо нее белели страшные шрамы.
Габриэль поймал мой взгляд, помрачнел и отодвинулся. А я опустила глаза ниже, прослеживая рубцы, что шли наискосок по его щекам и спускались на шею и грудь. Казалось, все его тело пропустили сквозь мясорубку…
А крылья… Прекрасные драконьи крылья поникли за его спиной двумя измятыми листами бумаги. Одно из них безжизненно царапало пол, от второго кто-то отхватил почти треть, и оборванный край выглядел безобразно.
Картина была столь ужасающей, что я на время потеряла дар речи.
— Что это?.. — выдавила с трудом.
В глазах Габриэля мелькнула растерянность.
— Ты видишь меня?
— Вижу? Ну да, конечно вижу! Это… это ужасно!
Его лицо моментально замкнулось.
— Прости, — проронил Габ, поднимаясь. — Я не хотел, чтобы ты это видела.
На его лице появилась привычная бесстрастная маска.
— Стой! — я успела схватить его за запястье. Дарг дернулся, а потом покорно застыл. Только глаза потемнели. — Я хочу знать, что с тобой.
— Подарок Разлома, — он скрипнул зубами.
— Но… как? Почему? Разве раны у даргов не должны заживать бесследно?
— Должны. — Габ опустил взгляд на мою руку и добавил: — Но яд мантикоры не выводится из организма… Это единственное, что способно искалечить нас и убить. Здесь бессильна любая магия. Я… я попросил Наргеля сделать мне особенный амулет. Еще до встречи с тобой. Чтобы не напугать тебя своим видом. Но в моменты сильных эмоций он бесполезен.
Свободной рукой Габриэль коснулся плеча, где темнела небольшая, почти незаметная татуировка, нанесенная поверх шрамов. Я бы ее не увидела, если бы он не показал.
Не сдержавшись, я подалась вперед и провела по ней кончиком пальца. Она отозвалась легким покалыванием.
— Мантикора… Случайно не та, чья голова висит в главном холле Нарг-та-Рина?
— Она самая. Я единственный, кто чудом остался в живых после встречи с ней. Мои… мои товарищи оказались не столь удачливы.
Вспомнились байки о даргах, ушедших в Разлом и не вернувшихся. Странная неприязнь Геллы к хозяину замка и его хромота…
Значит, прошлая Аврора возненавидела и оттолкнула мужа, когда увидела его истинный облик? Что ж, я ничуть не удивлена. Зато теперь многое стало ясно. Особенно то, почему он меня избегал с таким маниакальным упорством.
Но если Аврора знала о шрамах, почему я их не помню?
— Значит, этого ты боялся? — прошептала, глядя, как он накрывает мою ладонь своей и осторожно убирает с плеча. — Что я увижу тебя настоящим и оттолкну? Посмотри на меня!
Он замер. Потом нехотя поднял голову. Наши взгляды скрестились, и я увидела в его глазах знакомую боль. Она затаилась на самом дне, свернулась в углу незаметной тенью. Но она там была и пока никуда не делась.
— Ты меня уже видела, — произнес Габриэль, подтверждая мои подозрения. Каждое слово давалось ему с трудом. — Я приказал Роуэну стереть эти воспоминания и дал себе слово, что не заставлю тебя еще раз пережить это… Я не хотел, чтобы все так случилось, — произнес Габриэль через силу. — Не хотел тебя напугать.
Не отпуская его взгляда, покачала головой:
— Ты меня не напугал. Просто… я не была готова.
— Я тоже не был готов…
Он шепнул это одними губами, но я услышала. А еще заметила судорогу, что прошла по его изуродованному лицу.
— К чему?
Габ колебался, а я терпеливо ждала. Потому что знала, что он сейчас скажет. Почувствовала это еще до того, как разум смог осознать и сделать анализ. Но мне нужно это услышать. Нужно, чтобы он это сказал. Признался себе и мне.
— К тому, что ты моя шиами.
«Шиами» — отозвалось во мне тихим эхом.
«Шиами» — дрогнуло сердце.
«Шиами» — затрепетала душа.
А он продолжал говорить, глядя на меня с нескрываемой мукой:
— Мой дракон почуял в тебе свою пару. Это невозможно, потому что ты человек, но это случилось. Я не сдержался, прости. Это моя вина. Но теперь… — он замолк на секунду, чтобы произнести едва слышно, но решительно и непреклонно: — Я не смогу тебя отпустить. Он не отпустит. Зов дракона сильнее рассудка.
Я уставилась на губы Габриэля, ловя последние отзвуки его голоса. Кожей впитывая горечь, что осела в его словах.
