— Дар Шииран, я хочу, чтобы после положенных ритуалов полного раскрытия ты передал Таамна мне, — первой не выдержала долгого молчания где-то на пятом пролёте бабуля Ви,
— я хочу подарить внуку семейное знание. Тайну нашего рода.
Прямо за моей спиной послышалось понимающие и горькое хмыканье. Игла обиды за Ра кольнула сердце остро и больно — похоже, ему она никаких тайн рода не передавала. В топку таких мамаш!
— Кроме меня, тебе нужно спросить мать Таамна, а ещё прогнать сына. Как я понимаю, с ним ты этим знанием не делилась никогда. Да, Вииара? — вторил моим мыслям дар Шииран.
Но что настораживало — наставник свою тираду произнёс с каким-то странным чувством в голосе, похожим на сожаление. Жалко, конечно, что лица его видно не было, но я и так догадывалась, что между этими двумя даурианцами явно что-то когда-то происходило, а может, происходит и сейчас. И точно не первый день. не месяц и не год. Наверняка они поругались ещё в прошлом, а обиды живы до сих пор. Не знала бы я Ра и что представители этой высокоразвитой расы способны на чувства, удивилась бы своим ощущениям, а так. Что-то мне подсказывало, между этими непримиримыми врагами пахнет ненавистью, граничащей с любовью. Сильной такой, страстной. Я голову могла бы поставить на отсечение, что дар Шииран и дара Вииара когда-то крутили роман. Уж очень остро они весь поход друг на друга реагировали: язвили, переругивались и демонстративно воротили носы. Искры между ними так и летали!
Не моё дело, но я за ними тихонько наблюдала.
— Не надо издавать вот эти звуки, Раамн. Хаамну я тоже это знание не передавала, — выдала в оправдание в своей высокомерной манере дара. — Сама его получила недавно. А ты был где-то в космосе. Я бегать за тобой должна?
Уверена, она бы ещё долго возмущалась, но встрял Тошка:
— Бабушка, я все равно поделюсь этим тайным знанием с мамой и с Ра, — честно признался мой простодушный ребёнок, — а если ты не хочешь им говорить, то и мне не надо.
У меня от умиления аж глаза заслезились. Мой Платон самый лучший и преданный сын во Вселенной! Хотела бы я сейчас погладить его по голове рукой, но погладила только голосом:
— Спасибо, малыш. Но я не претендую на знания твоей бабули. А Ра, считаю, имеет полное право на семейную тайну.
— Ну конечно же я ему её тоже расскажу! — возмутилась дара где-то сзади. — Как только кому-то в голову пришло, что я скрою это знание от сына?!
Мы поднимались уже долго, дыхания на споры и возражения стало не хватать. Бок закололо, и я начала переживать, что не справлюсь с подъёмом, но вдруг сверху отчётливо потянуло сквозняком. Мои свободные от скафандра участки кожи ощутили понижение температуры — щёки защипал мороз, а нос почуял свежесть. Больше чем уверена — он даже покраснел от холода. Сердце забилось в предвкушении, и открылось второе дыхание.
— Мы близко, — подтвердил мои догадки дар Шииран и прибавил шагу.
Почуяв финиш, он сделал стремительный рывок вперёд, я даже отстала и потеряла его из виду. Напряглась, ускорилась, но не успела догнать, как все мы услышали восхищенный возглас главы осколков:
— Превеликий Млечный путь и Чёрная дыра мне в глотку! Это просто невероятно!
Любопытство прямо одолело, и я прибавила шагу, забыв об усталости. Интересно, что так впечатлило невозмутимого наставника?
Вскоре я, высунув голову из лестничной воронки, огляделась. Да-а, тут было от чего утратить невозмутимость! Я не выругалась восхищённо лишь потому, что потеряла дар речи и зависла с открытым ртом.
— Тая, отомри, — подтолкнул меня под попу Ра.
— Мам! Ну мам! Что там?! — нетерпеливо вторил ему Тошка.
Что там? Да как передать это!? Говорить я по-прежнему не могла, пусть сами смотрят.
Мы вышли на площадку из чёрного камня с белыми вкраплениями, накрытую странным куполом. И от него шарашило таким потоком энергии, что хотелось встать на колени и расплакаться из-за ощущения своей ничтожности перед чем-то великим, непознанным и сверхъестественным.
Мне почему-то сразу стало понятно, что именно купол и есть врата.
В центре веером стояло пятнадцать каменных фигур в балахонах с капюшонами.
Центральная статуя с поднятой вверх рукой с зажатым в ней треугольником словно пыталась проткнуть купол.
Уверена, что это тот самый недостающий дару Шиирану фрагмент.
По краям площадки стояли стеклянные саркофаги, в них — я предположила— лежали удачные образцы гуманоидов, созданных вегатворагами.
Под аркой из чистого белого электриуса стояла высокая чаша с синем огнём. Он освещал чёрный купол с закручивающейся воронкой. Казалось, она поглотит нас всех. Страшная, неконтролируемая, могущественная до одури... Чёрная дыра. Впечатляющее зрелище!
— Ах ты, аферист высокородный! — воскликнула дара Вииара, как только присоединилась к нам. Её возглас вывел меня из оцепенения. — Всё-таки врата! Я на это не подписывалась, Ши! Ты как был мошенником, так и остался!
— Замолчи, Ви! — рявкнул наставник, скинул рюкзак, расстегнул свой костюм и достал с груди ключ.
— Не смей этого делать! Мы не знаем, к чему приведёт открытие врат! — дара по-настоящему злилась и чуть ли ногами не топала.
— Знаем. Успокойся, — невозмутимо отмахнулся дар Шииран и парой лёгких движений забрался на центральную статую.
Дара натурально зарычала — наставник и ухом не повёл. Я бы присоединилась к требованиям дары Вииары остановиться, но по-прежнему не могла вымолвить ни слова. Пробовала, но горло выдавало лишь слабое невнятное сипение, мало похоже на членораздельную речь. Непонятный ступор не отпускал.
— А тут написано «человек». Он что, не настоящий? Как в музее восковых фигур? Да, мам?
— спросил Тошка, не обращая внимание на споры.
Потрясенным сын не выглядел.
Воспользовавшись тем, что взрослые в шоке, он, выпущенный из слима, отправился
разглядывать площадку и добрался до саркофагов.
— Тоша, иди сюда, живо! — рявкнула я, позабыв о благоговении и мгновенно обретая речь от ужаса — чем занимается мой ребёнок, пока я тут рефлексирую?! — Не подходи к краю площадки!
Вот что ответственность за ребёнка с яжемамками делает! Запросто все остальное перекрывает!
— С чего ты взял, что это слово «человек»? — бабуля Ви тоже забыла обо всем на свете, но не из-за страха за внука.
Дару чрезвычайно интересовал язык вегов, который они с исследователями не могли разгадать до сих пор.
— Ну как же, бабуль? Это же человек? — сын показал на того, кто лежал в гробу. — Человек! Значит на табличке написано «человек».
На мой взгляд, логично...
Дара что-то ещё спросила, но дальше их дискуссию прервал пробирающий до мурашек гул
— это дар Шииран вставил-таки ключ в паз.
Воронка закрутилась, набирая скорость, увеличиваясь и светлея — врата открывались.
Вокруг площадки сгустились тучи. Синее пламя вспыхнуло, поднялось и облизало белоснежный свод арки, зажигая электриус таким ярким сиянием, что смотреть стало больно, но, вопреки всему, глаз оторвать невозможно.
Сложно описать чувства, которые меня в тот момент раздирали. Облегчение от того, что я добралась до конечной точки — моя одержимость исчезла. Благоговение перед высшими силами, которым я даже названия дать не могла, потому что не понимала их. Предвкушение чего-то особенного, уникального и настолько ценного, что моя жизнь не будет прежней. Любопытство. Удивление.
Я ожидала чего угодно, кроме того, что внезапно из света арки на площадку выйдут трое: двойник Ра и рыжая, потрясающей красоты даурианка с маленькой девочкой на руках.
Я уставилась на них во все глаза, боясь пропустить хоть черточку в лицах людей, которые напрямую, сердце к сердцу, касались самых дорогих и близких мне мужчин.
Хаамн. Это был он, вне всяких сомнений. Нет, я не спутала бы их с Ра ни при каких обстоятельствах. Они были разными. Учёный и воин. При всей видимой идентичности они оказались совершенно не похожими друг на друга.
Сердце билось, как заполошное, но я всё скользила и скользила взглядом по семье Тошки, изучая его биологических родителей.
