духе.
— Все в порядке, Игор, — заверила я ариса, подходя к Грисе ближе. — Привет, — присела перед ней. — Злишься, что не взяла тебя с собой? — Гриса рыкнула и отвернулась. — Прости, — попробовала погладить кошку между ушей, но она увернулась. — Ну как бы я тебя в омнибус затащила? — не выдержала я. — А остальные пассажиры как бы на это отреагировали, по-твоему? Арис Игор, оставьте мои вещи и можете быть свободны, благодарю вас. Эта агрия моя. Она меня не тронет.
— Вы, это, уверены? — мялся мужчина, не уезжая, но и боясь подойти ближе.
— Ну конечно! — всплеснула я руками, поднимаясь. — Если опасаетесь подходить — оставьте вещи прямо там. Гриса, ты же вся измазалась! — снова обратилась я к питомице. — Ну посмотри на себя! Зачем в грязь улеглась?
— Она и меня не пустила, — раздался за спиной хмурый голос.
Резко обернулась и обомлела. Отец. За секунду испытала целый сонм чувств. От удивления до испуга, и от раздражения до неуместной радости. Он все же приехал. Из Луидора приехал вслед за мной, — на лицо все же наползла непрошенная улыбка, которую я не сумела скрыть.
— Я, стало быть, поеду, лиария Эндлерон, — робко напомнил о себе Игор, назвав меня именем деда. — Всего вам самого мирного, — пожелал он и вскоре отбыл. Отец молча проводил его хмурым взглядом.
— Твоя агрия? — выгнул он бровь.
— Моя, — смущенно подтвердила я.
— А еще кого чувствуешь?
— Всех зверей, птиц и даже насекомых. У меня тут… вот, — указала на множество слётков вокруг.
— Да уж, прекрасное занятие, — все так же хмуро прокомментировал отец.
Все также неловко мы вошли в дом, причем баул с вещами в зубах притащила Гриса. Благородный лиар, видимо, не захотел мараться о вещи неподтвержденной дочурки. В доме было сыро, уныло и темно. На фоне отца и его столичного дома, моя хибарка выглядела особенно жалко, даже несмотря на недавний масштабный ремонт. Хотя нет, исправила сама себя, совсем это теперь никакая не хибарка. Отличный современный дом, а если кому не нравится, так я не держу! Вперед — Луидор ждет!
Отец ловко разжег камин в гостиной, сам, без моей помощи. Скинул верхний сюртук и уселся на табурет с неестественно прямой спиной. Гриса поставила баул у входа в мою спальню и разлеглась у камина обсушивать налипшую грязь.
— Я хочу увидеть браслет! — заявил отец, стоило мне сесть напротив.
Спокойно сдвинула рукав платья, обнажая запястье и украшение на нем. Отцу хватило одного взгляда.
— Мама отдала его, когда мне было семь, — прокомментировала я.
— Пятьдесят лет прошло с того дня, — отец вскочил на ноги, наконец растеряв свою невозмутимость. — Пятьдесят! А ты выглядишь на двадцать.
— Мне двадцать три, — не преминула сообщить я. — И я не знаю и никак не могу объяснить такую разницу в прошедшем времени. Все же я родилась и выросла в другом мире, видимо, время здесь и там течет не одинаково. — Я замолчала, не зная, что еще сказать. Невольно бросила взгляд на запястья отца, но шрамы надежно скрыты темными перчатками, которые он не снял даже в доме. — Этот браслет… — решила рассказать, чтобы заполнить неловкую паузу, — когда он расстегнулся, мама больше не стала бороться. Она так ждала, так верила. Каждый день рассказывала мне о тебе, уверяла, что ты нас найдешь… — я и не заметила, как слезы потекли по щекам. Просто говорила, а перед глазами мама в последние дни. Взгляд потухший, глаза, припухшие от постоянных слез, изможденная, жалкая… — Она верила в то, что ты ее ждешь, — перешла я на ты. Передо мной отец, в конце концов, не стану я ему выкать. — Рассказывала о вашей любви. О том, что с тобой обрела крылья.
— Не смей мне тыкать! — первым делом заявил… папенька. — Я ждал. Ждал больше пятнадцати лет! Но время шло, а Айсира не возвращалась. А мне нужен был наследник, родители наседали с этим каждый день. Что уж говорить о владыке, которому и вовсе было все равно, как именно он у меня появится, главное, чтобы поскорее. А потом Бриенн и Дрихнар вернулись! Вернулись, понимаешь? Оба! В один день! И об Айсире они ничего не знали, ни один, ни другой. Я больше не мог сопротивляться, тем более Лиура утверждала, что чувствует связь со мной. И все это сразу, родители, владыка, Лиура… И я сдался.
— Мне неинтересно, — тихо заявила я и отошла к окну, силясь подавить слезы.
Не хочу больше ничего слышать! — едва сдержалась, чтобы не зажать уши руками. Как же противно все это выслушивать, когда перед глазами стоит бледное лицо мамы с потухшим взглядом. Мне не нужна помощь этого лиара. Мне не нужно его общество. Жила же как-то двадцать три года без него и дальше проживу! Не хочу даже в одной комнате с ним находиться! Стремительным шагом направилась к двери.
— Куда это ты собралась? — перехватил меня отец. — Верни мне браслет!
— Это мой браслет! — бесстрашно выдохнула ему в лицо. — Подарок моей мамы. Я его не отдам!
— Это мой родовой артефакт, — настаивал отец.
— Ты уж определись, — намеренно непочтительно обратилась к мужчине. — Либо браслет твой родовой и передала мне его моя мама, твоя жена, от которой ты отказался, либо я безродная выскочка, хищница, нацелившаяся на твое состояние.
— Такого я не говорил, — тихо возразил лиар. — Прости за ту сцену в Луидоре, я оказался не готов, не ждал твоего появления, да я вовсе не подозревал, что у меня есть дочь! — вспылил он.
— Отпусти меня! — дернула руку.
— Невоспитанная девчонка! — фыркнул отец, отпуская.
— Бриенн и Дрихнар — это кто? — не справившись с любопытством, спросила я. Имена вроде и слышала, но не могу вспомнить.
— Они исчезли вместе с Айсирой, — устало ответил отец. — Исчезли трое, а вернулись только они. Вдвоем, в один день. И про Айсиру ни один, ни другой ничего не могли рассказать.
Я отошла на несколько шагов, запал прошел, теперь мне уже не хотелось выходить из дома. Вытерла слезы со щек, да уж не так, совсем не так представлялась мне долгожданная встреча с папенькой родненьким. Ну да бог с ним, навязываться уж точно не стану!
— Тебе нужен только браслет? — хмуро поинтересовалась я.
— Где ты была этой ночью? — вместо ответа спросил отец. — Омнибус пришел в Житец еще вчера днем.
— У бабушки, — буркнула я, не желая даже смотреть на этого лиара.
— Далиша знала о тебе и промолчала? — удивился он.
— Узнала только вчера. И, надо же, тут же поверила, — не удержалась от язвительного тона.
— Ты на нее похожа. Только вот волосы моей матери,
