— А я не прощу. — Кирис встал, руки его были перепачканы в саже, сюртук местами прожжен, так что виднелась белая кожа. Он натянул все те невидимые линии, что соединяли его со слугами-савойя, которые обитали во дворце и отдал мысленный приказ «Убивайте, теперь можно». Двери, в которые заперли мертвую прислугу чтобы не нервировать Ришара, сорвались с петель с грохотом. Кто-то пронзительно закричал. Ришар и Анатоль бросились на помощь.
В это время Кирис схватил старую маркизу за шею и сжал пальцы, так что насквозь пробил гортань. Кричала молодая де Шталь, оборачивался медведем Рикович. Рафаил Разивил поспешивший за Ришаром и Анатолем, обернулся, охватил взглядом возможного противника. Однако счел его слишком опасным, а потому устремился на помощь колдуну и некроманту, выхватывая на бегу щегольскую шпагу.
И только Луна замерла на месте, чувствуя, что должна остановить савойя, если тот удумает устроить резню в зале. А Кирис вовсе не собирался больше убивать, он пошатываясь, пошел к окну. Первая вспышка ярости прошла, оставив его разбитым и совершенно обессиленным. Он был слишком опустошен, чтобы рвать людей на части или плакать. Сейчас ему хотелось забраться под землю и пролежать там тысячу лет. Может тогда Душа Анаит снова вернется? Ведь эльфы верят в равновесие и земные циклы. Хорошая идея… Правильная. Но напоследок ему нужно было сказать кое-что Луне.
— Тебя ищут савойя . Твоя девственная кровь — это ключ. Она должна разбудить Ледяного Короля. Я планировал сегодня убить тебя, поэтому прибыл на этот бал. Не хочу, чтобы он проснулся. Не бойся, — добавил Кирис, когда увидел, как Луна дерганным движением сжимает в кулаке жемчужную цепь: — не теперь, когда я узнал, чья ты дочь. Уезжай на юг, девочка. Живи долгую и солнечную жизнь и не связывайся с савойя. Хорошо? — Он улыбнулся так, как улыбался в начале приема, подошел к ней и поцеловал в лоб. — Убирайся на юг так скоро, как сможешь. Скоро они узнают, где ты, девушка с фиалковыми глазами. Возможно уже знают…
А затем Кирис прыгнул в окно, разбивая его в дребезги и покрываясь осколками, словно дикобраз. Савойя немыслимо извернулся в воздухе и приземлился на четыре конечности, подобно коту, а потом не торопясь пошел прочь, оставляя позади себя звук криков и запах пепла.
Глава Десятая.
Зимний бал прошел совершенно не так, как планировала Алина де Шталь. Она думала, что главной темой для разговоров станет ее голубое словно небо платье и то, как прекрасно она умеет играть на массивном рояле, который должны были выкатить к концу вечера. Вместо этого бал обернулся катастрофой. Шевалье Кирис, который приезжал погостить каждый месяц, чтобы забрать нескольких слуг и вернуть их уже бессмертными и послушными, оказался настоящим чудовищем. Он пальцами просек шею ее матушки, словно та была сделана из сливочного масла. И из-за чего? Из-за парика! По поводу смерти последней Алина не особенно сокрушалась, а вот то, что савойя успели разорвать ее старую няньку причиняло девушке неподдельную боль. Но хорошо, что Ришар успел остановить немертвых до того, как они добрались до гостей, иначе бы де Шталль не пережили скандала. Алина планировала отблагодарить спасителя, а заодно и устроить свою личную жизнь.
Впрочем, идея как наверняка заполучить Ришара де Крафта, созрела в ее хорошенькой головке еще до всей этой кутерьмы с савойя. Алина прекрасно знала, насколько плохо идут дела у ее родителей, те пока спасались за счет запасов крестьян, но и те были не безграничны. Тем более, что люди стали все чаще бросать землю и сбегать к тому же де Крафту или на территории оборотней. Старший брат Алины отбывал службу у Разивилов, но не показывал себя ни талантливым управленцем ни воином, поэтому вопросом времени было, когда Разивилы вернут старшенького обратно в лоно семьи. Ко всему тот был заядлым картежником и девушка осознавала, что рано или поздно его загребущие руки дотянутся до отложенного для нее приданного.
С досадой отмечала Алина, что батюшка ее оказался прав, де Крафт оказался слеп к ее красоте, а после произошедшего герцог навряд ли когда-нибудь снова захочет посетить Голубиное гнездо. Слишком явственна читалась глубочайшая неприязнь герцога, который осознал, что де Шталль активно использовали прислугу из мертвых. Де Крафта можно было понять, если учесть, что савойя сделали с его семьей. Сама Алина говорила отцу, что лучше платить продуктами живой дворне, чем держать мертвецов для тяжелой работы. Но отец отмахивался, слишком юна, слишком глупа, слишком пуглива.
Пугливой и глупой Алина де Шталь вовсе не являлась, она напротив считала себя умной и очень дерзкой.
Алина готовилась для авантюры перед зеркалом в своей комнате: прищипывала щеки, мазалась душистыми маслами, не пропуская ни одного местечка. Кожу Алина присыпала легчайшей пудрой из рога единорога. Надела шелковую рубашку, замерла на мгновение перед тяжелым серебряным зеркалом, любуясь своей красотой. Если Ришар Де Крафт не изуродован окончательно, то замужества ей не избежать. Ночь уступала в своих правах дню, поэтому действовать надо было быстро. Набросив легкий халат и выпив для храбрости вишневой настойки Алина побежала по коридору в сторону комнаты колдуна. Эльфийка, как сообщала приставленная ей служанка, своей комнаты не покидала, а значит Де Крафт должен был остаться один.
Алина переглянулась с кузеном, который замер, слившись со стеной, расписанной птицами. Рафаил Разивилл не в первый раз помогал Алине в исполнении ее шалостей. Именно с его помощью она выпроводила своего брата за территорию Голубиного гнезда, именно ей принадлежала идея провести Зимний бал. За свою короткую жизнь Алина поняла, что хочет от нее только самого лучшего. Если бы в Разрозненных землях был принц, она бы вышла замуж за него, если бы в Арсийсокм княжестве владыке было хотя бы меньше семидесяти, она бы отправилась туда. На савойя Алина не смотрела. Ей не хотелось стать холодной и мертвой, исполняющей каждый приказ своего мужа вечность. А вот Ришар де Крафт, сохранивший и приумноживший состояние, колдун и славный борец с нежитью на взгляд Алины был для нее лучшей партией. Тихо скрипнула дверь, отворяясь и девушка скользнула внутрь. Алина надеялась, что то, что она узнала от замужних подруг правда, и она сможет соблазнить герцога. Настойка немного кружила голову, Алина прильнула к спящему мужчине, оседлала его и задрала рубашку, лаская в темноте его шею и плечи. Девушка не хотела касаться лица, побоялась, что даже настойка не сможет побороть ее отвращения к шрамам. С удивлением дернулась, когда на талию ее легли горячие мужские ладони. Глаза его распахнулись, они казались черными в темноте комнаты.
— Кто ты? — голос его спросонья звучал глубже и ниже. Алина подалась вперед, зашептала:
— Это я, Алина. Я хотела… мне было так страшно сегодня, а ты спас меня. Ты спас нас всех.
Темнота ответила усмешкой. Алина радовалась тьме, страшно ей было смотреть мельком на балу на шрамы герцога, еще страшнее представить, какое уродство скрывалось под его одеждой:
— И ты, стало быть, решила меня поблагодарить?
Алина кивнула, спохватилась, что он скорее всего ее не видит, а потому прошептала тихое «да». Мужчина осторожно развязал завязки на ее сорочке, от чего та упала на него горой кружев. Коснулся небольшой груди Алины, нежно сжал пальцами сосок, от чего девушка тихо застонала. Он повернулся резко, подминая ее под себя, и принялся покрывать поцелуями ее шею. Алина задохнулась, не ожидая, что прикосновения могут быть столь приятны. Горячий шепот, ласковые руки касающиеся твердых мышц, пьянящий запах мужского тела. Рафаил Разивил и еще несколько знатных аристократов, способных засвидетельствовать наличие скандала уже топтались за дверью. Алина забыла о них в то мгновение, когда между ног в нее уперлось горячее мужское естество. Он двинулся немного и Алина задохнулась, а потом всхлипнула, когда низ живота ее пронзила острая боль.
