- Коновалы! Опять к больному грязные лапы тянете!
Со злости убить их готова. Позвала Тони. Приказываю:
- Тони, следующий раз, если руки не вымоют, к больным полезут, разрешаю гнать их просто палкой, или замкового палача позвать, пусть кнутом гонит!
Должен же в замке палач быть! А что, надо его к работе привлечь, нерях кнутом гонять! А то этак еще к Оливеру полезут грязными лапами.
Тони оправдывается: – Ваше Сиятельство, я им говорил, они не слушают. Вытолкали меня. Говорят, не лезь не в свое дело, мальчишка!
Я подумала, а может и впрямь палача к делу приставить? Тони, конечно, против пятерых лекарей не выстоять. Молод еще. Погубят мою работу! Вышла, нашла слугу, послала за палачом. Дел сейчас у него нет, так что пусть не зря свой хлеб ест! Сняла сухой бинт, слава Богу, гипс чистый. Повязку сняла. Рана чистая. Поменяла тампон с прополисом. Объясняю недоучкам:
- Почему вы считали, что ногу ампутировать надо?
Объясняют: – Так кость раздроблена, и не зафиксировать перелом, а если шевелиться кость будет, то никогда не срастется. Руку еще можно зафиксировать лубками, а ногу никак. Мы не понимаем, как вы такую жесткую повязку сделали, из чего?
- Никогда гипс не видели? Порошок, который твердеет после смачивания?
- Слышали, им кузнецы пользуются для форм при отливках, и маски посмертные снимают. Только он хрупкий и тяжелый.
- Так вот, если им бинт из тонкой, рыхлой ткани натереть хорошо, потом намочить, и мокрый на конечность в правильном положении наложить, можно просто бинтовать, только не туго, что бы кровоснабжение не нарушить, а можно, как я, лангету сделать, что бы конечность, как в постельке лежала. И крышечку к ней. Я так сделала, что бы окно оставить, над раной. И несколькими оборотами края окна закрепила, потом бинтом простым забинтовать, то такую повязку можно месяц не снимать, пока кость не срастется.
Стоят головы чешут.
- А если без бинта?
- Бинт роль каркаса играет, толщину уменьшает, а крепость придает. За счет этого вес повязки меньше.
- Ясно, как мы до такого не додумались!
- Мне откровение Богини было, когда я храм посетила, прося указать, как от мора избавиться. Она про чистоту мне и поведала, и еще много приемов открыла. Но все не помню, вот, как сталкиваюсь, так в голове само всплывает! Так что руки мыть и к больным с чистыми подходить, а еще лучше спиртом обрабатывать, это воля Богини. Я ее исполняю. А после осмотра больного руки уже моете для себя. Вдруг у него проказа, пока еще в скрытой форме? Или еще какая болячка, заразная.
Эскулапы побледнели, вспоминают, небось, скольких больных смотрели, и руки не мыли! Поделом! Помыли руки, посмотрели следующего больного, того, что с ранением живота, и, о чудо! Симптомов раздражения брюшины нет, температуры нет, болей нет. Явно идет на поправку. Разрешила чуть-чуть покормить. Посмотрим, что будет. Тут мой целитель с травником подошли, принесли мазь. Только смущены, что слишком жидко получилось. Оказывается, ксероформом здесь коновалы пользуются, и не только наружно! Его привозят из далекой страны на самом западе материка, где есть что-то вроде соленых грязевых озер, из которых и добывают для него сырье. А в качестве загустителя использовали детскую присыпку, от опрелостей. Что такое Висмут они так и не узнали. А касторовое масло – этого у них полно. Ну, думаю, в детскую присыпку ничего плохого не намешают. Утешила их, что это я мазью назвала по привычке, а по аптекарски, это линимент.
- Жидкая мазь! – обрадовались. Точно!
Понюхала, пахнет нормально. Аккуратно нанесла себе на кожу. Ничего. Уточнила, нет ли в детской присыпке чего вредного. Оказалось инертный тальк, и оксид цинка. Нормально. Они, конечно, так прямо названия не сказали, я по описанию поняла. Решила сегодня им поручить, Зигурта перевязать. Вытащить тампон, посмотреть рану, и положить рыхлый тампон с мазью. Если будет спрашивать, то ему сказать, что мне жених запретил на чужие, даже королевские ягодицы смотреть. А жених принц. Что есть совершеннейшая правда!
Они руки вымыли, мазь взяли, инструменты чистые, и пошли Зигурта перевязывать. А ко мне детина здоровый в странном одеянии, в красно-черную клеточку проходит. Слуга докладывает, шепотом, сам белый весь:
- Госпожа, вы палача вызывали!
Осмотрела. Детина здоровый, морда зверская. Как зовут, спрашиваю.
- Нам, Ваше Сиятельство, имя не положено, зовите просто, Палач. Никак работа появилась! – грустно так.
- Появилась, но особая. Пока основной работы нет, хочу тебя инспектором сделать. В госпитале. Мне уехать с королем придется, над госпиталем у меня начальником парень Тони, из поварят. Смышленый парнишка, чистоту блюдет, только молодой очень, авторитета нет. Лекари, что король прислал, неряхи, его не слушают. Вот, сегодня полезли к оперированному парню, и опять руки не помыли. Я их вовремя поймала, и мыть руки послала. Так будь добр, присмотри, что бы они Тони слушались. В случае чего разрешаю и палкой по заду стукнуть, и кнутом вразумить. Только не слишком усердствуя. Понял?
- Все понял, барышня. Только вот, вопрос можно?
- Конечно!
- Правда, слухи ходят, что графство герцогством станет?
- Правда, король обещал, завтра на сходе объявит.
- Так, барышня, герцогству три палача положено! Просьба у меня, со стороны никого не берите, попадется бракованный, у кого жалости к людям нету.
Я чуть не села. У палача к людям жалость?
- Вы, барышня не удивляйтесь, знал я таких, радуются, людей терзая. Ведь казнить тоже можно по-разному, Быстро и безболезненно, или устроить кровавое зрелище. Зачем? Ладно бы по неумению, но это редко. Нас хорошо учат, и экзамен принимают, прежде чем патент дать. Вот, например, приказал хозяин слугу выпороть для вразумления. Другой ему спину всю в хлам издерет, почти инвалидом сделает, проболеет несчастный несколько месяцев, и какой толк? А если отечески, по заду, плетью пройтись, кожу не сеча, синяков полно, больнее, чем, если кожу рассечь, а человек здоровехонек. И злости у него нет, знает, что за дело неделю обедать только стоя может. И подумает следующий раз, стоит ли барина гневить, да насмешки других терпеть. Вот я о чем.
Да палач у меня философ!
- Вот я и прошу, барышня, возьмите на работу моего старшего, помощником. Я его сам учил, он на патент уже весной сдать может. А вторым плачем, приемыша, сироту. У меня в доме вырос, обучен, и патент летом получил. Я за них спокоен буду. А я вашего Тони анатомии поучу. Хорошо ее знаю. Нам без этого нельзя!
- Договорились. Приводи завтра, перед сходом, своих молодцов, клятву приму, и жалование положу. А анатомии поучи, но не только Тони. Кроме него еще несколько ребят толковых есть и пара девушек. И еще пять учеников – те самые лекари. Они короля Дамбрии чуть одноногим не сделали, по своей неграмотности. Договорились?
- Спасибо вам, барышня, добрая вы. Совсем нас без работы оставите!
- Нельзя сейчас наказаниями увлекаться Люди только-только после мора отходить стали. Но вот выйду я замуж, король Густаву титул вернет, герцогом сделает, вот вам работы и прибавится. Строгий он, строже меня!
Палач поклонился и отошел А я вспомнила, где я его видела. Это же тот амбал, что наказанных за отказ мыть руки, по задам охаживал! Значит, у меня палаческий семейный подряд будет! Но я читала, что в средневековье палач и была семейная профессия. Целые династии были. Их сторонились, даже селились они подальше от обывателей, у казарм, крепостных стен, в жены брали сирот, которым деваться было некуда, или дочерей собратьев по профессии. Интересно пообщались! Надо же, экзамен, патент. Интересно! Вроде все с утра переделала. Надо немного отдохнуть. Задумалась, Оливер встал, или еще спит? Все-таки не полностью восстановился после холеры, да еще ранение! Пусть спит. Нечего слухи плодить.
Только собралась прилечь, подумать, король вызывает. Собралась, пошла. Там у него в кабинете вся компания наша собралась. Густав, капитан нашего гарнизона, Сэм, Оливер, капитан королевской гвардии. Вхожу, мой принц с диванчика встал, меня усаживает, ручку целует, при всех, приятно. Король речь держит. Начало классическое.
