дошли до лужайки, и Валь, бросив взгляд через плечо, устроился рядом со мной на скамейке.
– Что ж, – начал он, глядя на меня. – Как твои дела?
Мне потребовалось время, чтобы подобрать слова, но не успела я и рта раскрыть, как Валь снова заговорил. Обычно он тщательно скрывает нервозность, но сегодня я заметила, как он волнуется.
– Я нес тебе булочки с корицей, – быстро заговорил он, взяв меня за руку. – Но охрана отобрала их. Может, позже тебе их вернут, но уже черствыми. А может, парочка кровопийц сейчас наслаждается моими пекарскими талантами.
У меня вырвался сдавленный смех, хотя мне было скорее грустно. Только представить, что такой серьезный человек, как мой брат, притащил булочки с корицей в Багровое Сердце – как трогательно!
– Все хорошо, – заявила я, хотя и не вполне уверенно. Я запуталась, наш план разваливался, да еще и неизвестный убийца чуть не отправил меня на тот свет. Но я пока жива, поэтому… Но стоило подумать о Бонни, как меня охватила дрожь, и слова, которые я с трудом подбирала секунду назад, полились ручьем.
– Меня пытались убить.
– Что? – замер Валь.
Вцепившись ему в руку, я рассказала все, что произошло. Валь хмурил лоб, пытаясь разобраться в моих запутанных заключениях.
– Что ты думаешь? – спросила я, закончив.
Валь некоторое время разглядывал меня в полном молчании. Наконец, он, поджав губы, покачал головой.
– Первое, что меня беспокоит, – в замке есть кто-то, желающий твоей смерти. И второе – похоже, кто-то при дворе работает против короля. Среди его людей есть предатель. Он что-нибудь рассказывал об этом? Хоть какие-то зацепки?
– Нет, но случившееся страшно встревожило его. Поэтому в замок не пускают посетителей.
– Понятно. Удалось раздобыть еще сведения?
С неохотой я сообщила Валю все, что могла. Я рассказала, что вампирская кровь способна исцелять, как часто Бенедикт пьет мою, о смерти короля с королевой. Отметила, как сильно Бенедикт волнуется за Лиру и как настойчиво заботится обо мне. Я чувствовала себя предательницей, снабжая брата информацией. Это же не его дело Это что-то личное, секрет, которым со мной поделились.
Разумеется, не стоило переживать из-за глупостей. Миссия важнее всего, а в ней не важны ни деликатность, ни этикет, только результат. Похоже, Бенедикт все же оказался прав. Из меня плохая шпионка.
– И на этом все? – поинтересовался Валь, когда я закончила рассказ.
– Что ты имеешь в виду? – растерянно переспросила я.
– Три месяца ты провела в замке. Я, признаться, ожидал большего.
– Это не легко, – заметила я. – После убийства король запер замок, меня едва выпустили из комнаты. Удача может отвернуться от нас, и праздник солнцестояния отменят.
Валь поморщился.
– Придумаем новый способ, если до этого дойдет. А пока придерживаемся прежнего плана. Я уже подготовил все в летней резиденции. Один кинжал спрятал в оранжерее под столешницей в правом дальнем углу от входа. Второй – в музыкальной комнате под табуретом возле пианино. Помни об этом. Найдут один из кинжалов, возьмешь второй. Еще я выяснил, где находятся королевские покои. Как только исполнишь миссию, зажги свечу возле окна и жди на балконе. Я вызволю тебя.
– Валь…
– Клянусь, сестричка, – заявил он уверенно, но его обещание камнем легло мне на сердце. Сегодня мой двадцать пятый день рождения, и я не была уверена, доживу ли до следующего. Столько всего может пойти не так. И тогда я в опасности.
– Не знаю, получится ли у меня, – призналась я шепотом.
– Ты же Хоторн! – подбодрил меня брат. – Понимаю, ты боишься. Все мы боимся. Но ты умная и смелая. И когда придет время, твоя рука не дрогнет, я в этом не сомневаюсь.
Я тяжело вздохнула.
– Но я даже не уверена, выпадет ли мне шанс.
Валь смотрел на меня в ожидании продолжения, в его глазах читался вопрос.
– Бенедикт не спит со мной, – призналась я.
На лице брата отразилось облегчение? Или замешательство?
– Почему же? – поинтересовался он.
– Он не спит с кровавыми невестами.
Лицо Валя стало непроницаемым. Он развернулся ко мне и взял за руки. И вдруг маска, которую он носил, сорвалась, обнажая боль, которую он прежде не позволял мне видеть. Валь знал, что следующие слова разорвут на части его сердце. И все же он произнес их.
– Значит, ты должна это изменить.
Мое сердце болезненно сжалось.
– Но, Валь…
– Никаких «но», – спокойно возразил брат. – Фло, нам надо придерживаться плана.
– Разрабатывая его, мы считали, что выбора не будет! Мы думали, что король в любом случае возьмет все, что захочет. А соблазнение в план не входило.
Валь глубоко вздохнул.
– Фло, это ничего не меняет. Иного выхода нет. Или ты что-то придумала? – Вместо ответа я промолчала, и Валь покачал головой. – Понимаю, план чудовищен. И он был таким с самого начала. Понимаю, в какой кошмар мы превратили твою жизнь. Но ты взяла на себя обязательство исполнить миссию. Не доведешь дело до конца – прольется больше крови.
Я прикусила язык, сдерживая возражения. Валь прав. План Б мы оставили на случай, если мне не удастся убить Бенедикта до солнцестояния. Покушение запланировано на празднование летнего солнцестояния, и таким образом наш план сработает, даже если я не выполню задачу. Но это сопряжено с большим риском, чем если бы я действовала в одиночку. Можно бояться близости с королем, но подвергать родных опасности я не стану.
– Тебя готовили к этому, – шептал Валь, поглаживая мои руки. – И у тебя есть все, что нужно. Ты справишься, Фло.
Мне вдруг стало трудно дышать. Действительно ли я готова? Или только создавала видимость? Я вспомнила первые ночи в замке: паника проникала все глубже в меня, оседала в легких, не давая вдохнуть полной грудью. И теперь я ощущала то же самое. Бенедикта я больше не боялась, но страх терзал меня: больше всего я опасалась собственных чувств, не доверяя себе.
– Не представляю, как к нему подступиться, – призналась я в отчаянии. – Не могу же я ввалиться к королю в спальню и раздеться! Бенедикт держит меня на расстоянии.
– Ты говорила, он заботится о тебе, – напомнил Валь. – Значит, ты ему небезразлична. Воспользуйся этим.
Брат говорил с такой легкостью. Подумаешь, какой пустяк – подталкивать меня к близости с королем. Меня пугала сама мысль о сексе с Бенедиктом. Но стоило представить… и меня охватывал волнительный трепет. Я не стала бы отрицать, что он казался мне привлекательным и иногда я мечтала, чтобы он прикасался ко мне, целовал. Его запах притягивал и опьянял. Но то, к чему толкал меня Валь, вызывало у меня ужас.
