— мой верный спутник, был как проклятием, так и даром. Он пил кровь, но давал мне силу и скорость, необходимые для борьбы. Я устремлялась вперед, пробивая барьеры, но Бладсэй быстр, как ветер, восстанавливал свои раны мгновенно.
Меня отшвыривало как тряпичную куклу, когда я пыталась подойти ближе. Маленькие капли крови, как острые осколки стекла, царапали кожу, оставляя за собой раны, а потом пользуясь этим — бог крови ослаблял и заставлял вновь и вновь приклонить колени.
Бой продолжался и казалось, что уставала только я. Бладсэй улыбался, терзал меня и иногда со смехом всё же пробирался когтями в мои вены, натягивая их, как струны скрипки. Он изводил, желая вывести меня на эмоции и навсегда стереть ту меня, что пыталась не выходить из-под контроля.
Во мне всё ещё не было тех сил, что раньше и не мой клинок, не живой огонь исходящий из ладоней не помогал в борьбе с богом крови. Я слабла и гасла, как свеча, чьё горение подошло к концу.
— Время вышло.
Глава 22
Я боролась с богом крови неоднократно, несмотря на его приказ остановиться. Принять поражение, проиграть… Нет, к такому я не готова. Моё гребанное сердце, подводило меня. Я мертва внутри и из-за этого слаба. Какой смысл был в сражении с Тэлини и Дарлордом, если сейчас я возьму и отдам победу этому несносному тигроподобному.
Мой стиль боя буквально кричал: «У меня нет сил, но я продолжаю бороться, зная, что проиграю». Я была в ярости и чувствовала, что ещё немного — и сорвусь. Мои силы старались не задевать природу вокруг, животных. Но теперь, когда гнев достиг предела, мне хотелось сравнять всё с землёй. Уничтожить всё вокруг. Внутри говорили все самые ужасные качества, но хуже того, на поверхность вылезла гордыня, за которую я осуждала Штормволла. Моя гордыня была ничем не лучше, чем у него. Только Штормволл признавал себя и принимал таким, какой он есть, а я все эти качества прятала за пятью стенами в сердце. Я стояла на грани, и каждый удар, который я наносила, казался пустым и бессмысленным. Вокруг свистели ветры, словно пытались утихомирить мою ярость, но я лишь сильнее впадала в безумие. Руки тряслись, а внутри бушевала буря, не давая покоя. Я ощущала, как раздираемая внутренними противоречиями, теряю контроль над собой. Я слишком долго носила маску, позволяла другим видеть лишь то, что хотела показать. И вот теперь, когда гнев поразил всё тело, я оказалась на грани разрушения.
На самом деле, я не всегда была той, кто танцует и поёт от радости, той, кому всё равно на происходящее вокруг. Не всегда была той, кто старается найти хорошие стороны во всём или же той, кто считает себя непобедимой и делала то, что первым взбредёт в голову.
В первые моменты моего появления во мне копилось много гнева от того, что делают люди. Я их не понимала, я их презирала. Именно поэтому я пошла за Штормволлом, мы были похожи. Он тоже видел во мне того, кто его понимает. Мы вдвоём были сильны и не имели особых отношений с миром вне небес. Были столетия, когда мне хотелось уничтожить всё вокруг просто из-за того, что люди вели себя не так, как мне хотелось, из-за очередной войны или победы той стороны, которая нравилась меньше. Но чем чаще я начала спускаться на землю, чем больше видела разные народы, природу, тем сильнее привязывалась к этому миру. Помню, как стояла разглядывала людей, победивших в бою, они радовались, а я их не понимала, но чем больше наблюдала, тем ярче становилась улыбка на моём лице. Эта был момент, когда я изменилась и Штормволл заметив эти перемены — отдалился, закрылся и убрал меня на второй план.
Я не хотела быть той богиней, лишенной человечности, но я и не должна была зарывать её в могилу надеясь, что она больше никогда не выберется. Та я, узнав о предательстве супруга, сразу же бы оторвала ему голову, вспорола брюхо… Эта же я, отпустила его, позволила жить дальше. Мне нужно принять ту сторону себя, понять её, сблизиться, иначе всё закончится плохо не только для меня, но и для всего этого мира.
Если сейчас Штормволл смотрит на меня, то он видит глаза полные ярости, движения той, кого однажды он принял в свою семью, той богини, которая нравилась ему, была другом.
Сильная рука сжала мою ладонь и развернула к себе. Бог смерти с искренней тревогой смотрел в мои глаза, словно знал, что сейчас происходит где-то в глубине головы богини, которую он любит.
— Ты не одна здесь, — прошептал смерть, — я рядом. И каким бы не было твоё решение в этом бою, чего бы ты сейчас не желала, я поддержу тебя.
— Но я хочу уничтожить всё вокруг.
— Ты правда этого хочешь?
«Нет» — подумала я, но не произнесла это вслух.
Басморт знал ответ. Он всегда понимал меня без слов, даже, когда я ещё сама не знала его, он уже знал меня.
Бог смерти вышел вперёд, приняв бой на себя. Позволив мне отдохнуть. Это было нечестно по отношению к богу крови, который сражался в одиночку, но нам всё равно. В этом мире быть честным значит быть мёртвым.
«Но я не буду такой, как Штормволл», — решила я. «Я создам свой собственный путь». И с этим осознанием я попыталась найти равновесие, осветив тьму внутри себя. Я была готова сразиться не только с врагами, но и с собой, чтобы стать сильнее и мудрее.
Собравшись с силами, я сделала шаг назад. Вместо того чтобы сжигать всё, что попадалось на пути, я решила обуздать свой гнев, направить его в другое русло. Я вспомнила, что сила — это не только разрушение. У меня есть возможность быть кем угодно, деть всё, что взбредёт в голову. Выбор, который я сделаю определяет меня лишь в данный момент, потом я буду другой и каждый раз я та, кто показывает все стороны своей личности, не скрывая больше ничего и никогда.
