– А где сейчас этот артефакт?
– Никто не знает.
– И не опасно ли нам создавать меч из трёх стихий? Вдруг он будет вытягивать силу из Империи и Хорнии в пользу чампов?
– А чампы здесь при чём? Это будет меч, уравновешивающий отношения Хорнии и Империи. Такие делали и раньше при заключении дружественных союзов. Лучшая защита от предательства. Нарушивший договор лишался части силы.
– Мудро.
– Делали в древние времена и мечи одной стихии, – продолжил Густав. – просто очень мощные мечи, усиливающие магию владельца. В них вселяли только свою стихию. Все высшие маги либо сами владели кузнечным делом, либо привлекали лучших кузнецов, а сами участвовали на последнем этапе. Такие мечи не работали в чужих руках. И ваши два меча будут только вашими. Так что не беспокойтесь ваше высочество. Не думаю, что вы с наследником Империи будете делить земли.
«Это точно, едва ли у Ариана есть шанс увлечься какой-нибудь драконицей».
– Жаль, конечно, – вздохнул Густав. – Что в вашем случае только две стихии придут от дракона. Вот была бы у вас, ваше высочество, вторая ипостась… – Густав мечтательно закатил глаза, но уже в следующий момент уставился куда-то вдаль за мою спину.
Я повернулась. От ближайшего хребта отделилась золотистая точка, быстро увеличивающаяся в размерах. Я улыбнулась. Не было необходимости вглядываться, и так ясно, что это Ариан и, наверняка, с добычей.
– Жаль, – спешно подтвердила я и поднялась. – Спасибо, самое главное я поняла. Надеюсь, вы успеете сделать меч для Рэя.
Дракон опустился на площадку перед большим строением. Про себя я называла его продуктовым складом. Люди здесь жили общиной, и все припасы хранились в одном месте. Тут их коптили, солили, раскладывали в глубоком погребе. Насколько я поняла, заведующего провиантом, оделявшего всех равными порциями, не было. И готовила каждая семья отдельно, община, но не коммуна. Ни разу за эти три дня не видела, чтобы кто-нибудь тащил в своё жилище много еды с запасом. Брали ровно столько, сколько нужно. Похоже, жили здесь настоящей большой семьёй, и при этом с учётом индивидуальности каждого.
Меня кормили в доме кузнецов. Жена Густава Лиана и на первый, и на второй взгляд была моложе Магни, то есть на все сто не была его матерью. Кареглазая с чёрными прямыми волосами, собранными в хвост, и смуглой кожей она очень сильно выделялась на фоне других жителей деревни, светловолосых и белокожих.
В первый день она отнеслась ко мне настороженно, бросая нежные взгляды на мужа и ревнивые на меня. Но, когда после ужина я настояла, чтобы мне оборудовали место пещере рядом с драконом, успокоилась. А на следующий день вся деревня восхищёнными криками встречала Ариана, вернувшегося с охоты с матёрым ибексом* в когтях. За три дня он выполнил задачу отряда охотников, снабдив поселение мясом на зимний период. И теперь во взгляде молодой женщины я видела только искреннее тепло и признательность.
– Лиана, а как вы храните мясо? Не видела у вас … ледника, – чуть не ляпнула «холодильника».
Она удивилась моей неосведомлённости, а потом разулыбалась. Ну конечно же, разве принцессе положено знать о таких мелочах.
– Как и везде, в кожаных мешках, убираем оттуда воздух… Пошли, сегодня моя очередь на заготовках работать. Посмотришь, если интересно.
– Интересно, – с жаром заверила я.
Ну а что ещё делать целый день?
Только наблюдением я не ограничилась. Ибекс к нашему приходу был уже разделан на части. И началась женская часть работы. Лиана и Кристи, вторая дежурная, споро запаковывали порции мяса в мешки из тонкой кожи. При этом Лиана соединяла края мешков, проводя по ним двумя пальчиками, словно утюжком. И они спаивались намертво. Кристи же, через оставленное маленькое отверстие вытягивала воздух, мешок при этом плотно облегал содержимое, а Лиана последним прикосновением запаивала последнюю дырочку. Стандартная вакуумная упаковка, хотя вряд ли здесь были известны слова вакуум и космос. Я некоторое время с восторгом наблюдала, за слаженной работой мага воздуха и мага огня. А потом вспомнила, что я тоже кое-на что способна.
Получилось, однако, не сразу. Извлечь воздух из ёмкости оказалось сложнее, чем направить изнутри себя. К вечеру я вымоталась. Ариан, просидевший вторую половину дня в одиночестве в пещере, встретил меня недовольным ворчанием. Алекса принялась ему что-то объяснять, а я, присев на груду шкур, кажется, уснула. Последней мыслью было, могут ли эти двое общаться, если я сплю. Наверное, могут. Последнее, что я запомнила, ощущение большой мягкой лапы, привычно подгребающей меня к тёплому чешуйчатому боку.
Мне приснился Скайрус.
––––––––––––––––––––––
* Ибекс – горный козёл. Название не придумано. Эти удивительные животные существуют
Глава 51.
Алекса
Скайрус, налитые яростью глаза.
Я стою на краю пропасти, а за спиной Скайруса выжженная земля Сигира, разрушенные дома, тела людей.
– Вот теперь всё, – оскаливается маг, швыряя в меня воздушное копьё. Я пытаюсь вспомнить, как ставить щит. Я умею, но мысли вязнут словно мухи в патоке.
Знакомый голос кричит: «Уходи».
Асвер? Откуда он здесь? Я не могу пошевелиться. Разлетается в щепки дерево рядом со мной. Ещё копьё. Сильные руки обнимают меня и разворачивают, между мной и убийцей Рэй. На губах тепло его поцелуя, но я вижу, как стремительно сереет его лицо, и острие воздушного копья словно в замедленной съемке прорывает кожу, одежду. Передо мной острые края сломанных рёбер и кровь, много крови. На меня опускается тьма.
Я кричу, срывая голос.
– Тише, маленькая, – кто-то обнимает меня прижимая к широкой груди.
Мокрой от слёз и крови щекой я прижимаюсь к железобетонным мышцам, вдыхаю знакомый запах и не верю своим ощущениям. На моих закрытых веках легкий поцелуй, тёплые губы скользят по щеке к уголку рта, а затем осторожно прихватывают мою верхнюю губу. Так не бывает.
– Проснись, девочка моя. Всё хорошо, – слова смешиваются с тёплым дыханием на моих губах.
– Рэй! – я, всхлипнув напоследок, наконец-то решаюсь открыть глаза.
В пещере нет дракона, я лежу в объятиях Рэя.
– Ты жив, – это не вопрос, и ответ не нужен.
– Рэй, – шепчу я, и тянусь к его губам.
– Саша.
Я вздрагиваю от неожиданности при звуке своего земного имени и на мгновение прихожу в себя. Пытаюсь отстраниться, увидеть его глаза. И тону в них, забыв, о чём хотела спросить.
Горячие губы накрывают мои, нежно и бережно. Язык ласково проходится по ним, раскрывая. На мгновение я замираю, а потом… набрасываюсь, как оголодавший зверь. Я впиваюсь в его губы, отвечаю языку, пью дыхание, целую, кусаю, мои пальцы вцепляются в кожу на обнажённых плечах. Ханг побери, при обороте ведь одежды не остаётся. Ну и пусть. Чувствую, как горит моё лицо, но это не от смущения. Я провожу руками по бархатной коже, ладонями и предплечьями, едва касаясь. Чем больше площадь соприкосновения, тем безумнее пожар, разгорающийся внутри меня. Я бы обхватила, поглотила его всего, чтобы прочувствовать каждую клеточку его тела. Я жадная, но, увы, слишком мелкая. Мой воздух раздувает его огонь, или его огонь языками пламени врывается в моё хранилище, не знаю, но граница исчезает.
Вода, воздух, огонь, уже не понять, какая стихия бушует внизу моего живота, отправляя волны по всему телу. Хаос.
Рэй прерывает поцелуй и немного отстраняется.
– Ещё шаг и я не остановлюсь, – хрипло говорит он.
Его бёдра прижаты к моим так, что я чувствую каменную твёрдость всех его мышц. Я начинаю двигаться вдоль его тела, и вижу, как темнеют его глаза, слышу стон, его лоб касается моего. И я шиплю прямо в губы:
– Только попробуй остановиться, я тебя убью.
И это последнее, что мне удаётся сказать. Он целует меня с такой страстью, что я начинаю задыхаться. Голова идёт кругом, я почти перестаю осознавать происходящее, но его губы уже скользят к основанию шеи. Очень чувствительная точка, тело словно током пробивает, до пальчиков на ногах. Они поджимаются болезненно, но сладко. Я делаю судорожный вдох, и новые волны поднимаются из живота, расслаиваются на ручейки, сходятся, закручиваясь водоворотами. Слышу стоны мои или его. Всё неважно.
