— Вы вмешались в это, я всем своим нутром чувствую это. Эта игра проиграна.
— Если вы не сможете доказать это обвинение, Великий Визирь, игра не проиграна, — сказала Наиме.
— Ну вот, Кадир-паша, — спокойно сказал Явуз. — Вы же не ожидали, что они попытаются пройти через Утренние Врата, не так ли?
— Возможно, они в замешательстве, — предположил Садик и получил несколько смешков за свой вклад.
— Ему не было дано никаких ограничений относительно того, как он может захватить дворец, только то, что он должен. Даже такой несведущий в войне человек, как я, знает, что атаковать стену напрямую было бы глупо, — сказала Наиме.
— Я всё ещё верю, что он получил информацию от кого-то в этом зале, информацию, которая изменит характер проблемы, если бы она стала известна Совету.
— Ещё раз, Великий Визирь, без доказательств вы не можете требовать поражения, — Наиме взглянула на Явуза, который кивнул в знак согласия.
— Очень хорошо. Тогда я предлагаю добавить сложности, чтобы сохранить целостность учений.
— Вряд ли это справедливо, Великий Визирь, — желудок Наиме сжался сильнее, когда раздражение переросло в панику.
— Война несправедлива, — сказал Кадир, и несколько Визирей согласились с ним. — Давайте перейдём в тронный зал, где можно найти настоящего Султана.
Наиме заставила своё лицо и дыхание успокоиться. Тронный зал находился ещё глубже во дворце, и на то, чтобы добраться до него, потребовалось бы дополнительное время, а также это позволило бы Кадиру выставить ещё больше стражников на пути Макрама.
— Вы не можете изменить пункт назначения в середине игры, Кадир-паша, — сказал Явуз-паша осторожным тоном.
— Нет? Султан будет сидеть сложа руки, ожидая прибытия своего завоевателя? Если вы так сильно верите в этого человека и его армию, то пусть он покажет нам, как он адаптируется, — объявил Кадир присутствующим.
И они согласились, с громкими криками, и Визири немедленно направились в тронный зал.
Кадир, прихрамывая, подошёл к Наиме, улыбаясь.
— Он должен быть проинформирован, — сказала Наиме, последняя мысль, которая пришла ей в голову.
Попытка отправить сообщение с помощью своей магии Макраму, когда она не может его видеть и когда он мог быть очень далеко, потребует большого расхода энергии. Бану узнает, почувствует это, если Наиме попытается сделать это тайно, и Кадир использует это как доказательство того, что Наиме вмешалась.
Колесо упаси её от самой себя, она была уверена, что однажды сломается, как сухой тростник, и задушит Бехрама Кадира на глазах у всех.
— Я оставлю этих охранников сопровождать его, — Кадир указал на троих мужчин, стоящих рядом с Джемилем.
Наиме прикусила щёку, чтобы обуздать свой гнев, затем улыбнулась.
— Одного человека будет достаточно, — предположила она.
Он не считал её глупой, она это знала. Он насмехался над ней. Дразнил её.
— Тогда позвольте мне, — объявил Джемиль.
Приступ паники в животе Наиме распространился холодом по всему телу, когда она повернулась к нему.
— Ах, отлично, — сказал Кадир.
Наиме прошла от Кадира к его сыну и остановилась перед ним ближе, чем обычно. Джемиль продолжал улыбаться, его золотые глаза были прикованы к её лицу. Наиме медленно и глубоко вдохнула. Не было стойкого запаха несвежего алкоголя, который обычно сопровождал Джемиля. Его улыбка погасла. На этот раз она была разочарована, что он был трезв.
— Не волнуйтесь, Султана, — сказал Джемиль себе под нос, — я хорошо о нём позабочусь.
Она встретила его взгляд, в котором сверкала угроза. Он был мошенником, как и его отец. Он нападёт на Макрама и его людей и использует свою магию.
— Маленькая марионетка Великого Визиря, — сказала Наиме себе под нос. — Где твоя выдержка, чтобы противостоять ему, хм?
Его глаза распахнулись, и в воздухе вокруг них расцвёл жар. Он исчез так же внезапно, как и появился, и Джемиль снова улыбнулся.
— А где твоя? — он прошептал что-то в ответ, затем посмотрел мимо неё на своего отца. — Всё улажено, Великий Визирь.
— Тогда давайте прогуляемся вместе, Султана. И расскажите о своей помолвке, — сказал Кадир.
Наиме еще мгновение смотрела на Джемиля, чувствуя тошноту от своего отвращения. Когда она повернулась, Явуз-паша пристроился рядом с ней. Кадир присоединился к ним, и они замедлили шаг, чтобы соответствовать его хромой скорости. Наиме кипела под спокойным выражением лица, которое она использовала, чтобы скрыть свою панику.
— Пусть один из стражников оставит мне меч, — крикнул Джемиль, когда они подошли к дверям.
Наиме резко обернулась, и Джемиль ухмыльнулся, обнажив зубы.
— Просто на всякий случай, — он подмигнул.
ГЛАВА 16
Лампы погасли, как только они покинули главную тюрьму и начали бесплодно блуждать по лабиринту тупиков и извилистых туннелей, которые возвращались к исходной точке. К счастью, Муса был Несущим Свет, но его сила продержалась недолго.
— Я слышу их, — тихо сказал Муса.
— Мы снова побежим, — сказал Макрам.
— Оставь меня здесь, Агасси, — Муса остановился, прислонившись к стене. — Они не должны причинить мне боль, и я лишь замедляю тебя.
Он похлопал по ноге, которую он подвернул об решётку камеры.
Макрам обдумал это предложение, прислушиваясь к звукам дворцовой стражи. Он вытер пот с глаз и приложил руку к ране на боку. Она была одновременно онемевшей и ноющей. Плохой знак.
У них было по два меча на троих. Муса едва мог бежать трусцой, и они всё ещё не догнали Тарека и остальных. Он бы никогда не бросил кого-то, если бы на кону стояла жизнь, но в этом случае…
— Я должен тебе лошадь, Муса, — сказал Макрам.
— Я попытаюсь замедлить их, — мрачно сказал он, отстёгивая лук от спины.
Эмре снял с плеча колчан и передал его Мусе.
— Привяжи свой магический шар к нам настолько, насколько сможешь, — сказал Макрам.
Муса кивнул и сосредоточился на Макраме, произнося своё заклинание. Шар поплыл над головой Макрама.
— Молодчина, — сказал Макрам, дотрагиваясь до его плеча.
Муса наложил на тетиву одну из известковых стрел и нацелил её в конец коридора. Макрам и Эмре повернулись и побежали, оставив Мусу в темноте. Магического шара могло хватить на половину свечи, Макрам надеялся, что так долго он им не понадобится. Ему уже хотелось выбраться из сырого каменного лабиринта.
— Это ты, Агасси? — позвал Тарек откуда-то издалека, его голос отдавался эхом.
Макрам не стал отвечать, шум слишком легко донёсся бы до дворцовой стражи, которая следовала где-то позади них. Туннель, по которому они бежали, внезапно закончился, приведя их в пещеру размером с дворцовый двор, с огромным куполообразным потолком наверху, покрытым зазубренными выступами, свисавшими как зубы. Сверху капала вода. Макрам перешёл на шаг, и Эмре издал ещё один из своих резких птичьих свистков, отвечая на вызов Тарека.
Здесь не было магических шаров, но что-то на стенах давало слабый, бледный свет. Лишайник или мох? У некоторых вади в Саркуме был такой, если скальные стены вокруг них имели глубокие выступы. Лишайник, который светился в темноте. В слабом, приглушённом свете Макрам мог видеть, что пол пещеры был занят сеткой отдельно стоящих пустых камер.
Тишина пещеры отражала даже малейший звук: капли воды, скрип их сапог, тихий разговор Тарека с одним из других мужчин. Макрам и Эмре нашли его и Демира в дальнем конце огромной комнаты, где Тарек изучал каменную стену, уперев руки в бока.
— Мог бы использовать свою магию, чтобы вытащить нас из этого проклятого лабиринта, — Макрам вытер пот с лица рукавом.
Тарек посмотрел на него.
— У тебя всё ещё идет кровь, — взгляд Тарека был жёстким и обеспокоенным.
— Да, я в курсе. Я вряд ли умру, — сказал он. — Дворцовая стража уже в пути, и нам пришлось оставить Мусу позади. Времени бездельничать нет. У тебя достаточно резерва, чтобы сотворить заклинание?
— Я как раз собирался, — сказал Тарек. — Я не знаю, сколько раз смогу наложить его, или как далеко мой диапазон будет проходить через этот камень.
