причмокнула.
– Я больше не куплюсь на это. Нечестный прием.
– Уж какой есть, – хмыкнул я, склоняясь к волчатам и протягивая им руки. – Ну как вы тут?
Алия первая ухватила меня за палец.
– Шустрячка, – я улыбался дочери. – А у тебя как дела, юный волк? – прикоснулся к детской щечке. Давид потянулся за рукой, причмокивая губами. – Давид хочет есть, – сказал я, прислушиваясь к происходящему на втором этаже.
– Его бутылочка на столике, – пропыхтела Миа.
– Ты что там делаешь? – спросил я, беря ребенка на руки.
– Ищу.
– Судя по звукам, ты ломаешь комод.
– Нашла. Забыла, что сложила альбом в нижний ящик, – тараторила она, шумно сбегая по лестнице. – Боги, какой обжора, – она улыбнулась волчонку. – Приятного аппетита.
– Спасибо, нам вкусно, – я ответил, наблюдая за суетливыми движениями Мии.
– Вот! – она повернулась ко мне, сжимая в пальцах прядку волос. – Видишь? Видишь?! – переспросила возбужденно, прикладывая прядь к голове Алии. – Они стали светлее.
– Разве это не нормально? Младенцы часто меняются.
– Меняются, – согласилась Миа.
– Ну вот. И я думаю, что сменится и цвет глаз.
Волчица взглянула на прядь волос в своих руках, потом на дочь.
– Слова демона мне не дают покоя.
– Какие слова?.. – спросил я, беря волчонка удобнее. – И когда он успел с тобой побеседовать? Сегодня? Почему ты не сказала сразу?
– А почему ты не сказал, что встречался с Сеаром? М?
– Я не успел… я только вошел в дом.
– Ну вот и я… немного забыла. Да и ты только вошел в дом.
– Миа, мы обещали ничего не скрывать друг от друга, помнишь?
– Помню. Но, возможно, у меня разыгралась паранойя, и теперь я в любом слове могу увидеть двойной смысл.
– А подробнее? Он озвучил свое желание?
– Нет. Даже не намекал. Но он так смотрел на манеж. На Алию, – произнесла Миа, нахмурившись. – С большим интересом, чем это нужно. Не думай, я не тронулась умом, – она убирала прядку в конверт.
– Я так не думаю. Только это тебя насторожило?
– Да нет же, – она с отчаянием закрыла альбом, в который записывала значимые события дочери. – Он спросил, где может тебя найти, я ему ответила. Он попрощался со мной и детьми. Вернее, с Алией. И вообще, – Миа подняла на меня испуганный взгляд, – Высший демон с даром поиска спрашивал, где искать… Глупость! Он точно приходил, чтобы увидеть малышку.
– Или волчонка, – предположил я.
– Нет, Таир! Алию. Когда он уходил, сказал что-то вроде “до встречи, маленькая волчица”. Я вначале не придала значения его словам. Скорее всего, он видел ее будущее, – она взяла дочь на руки, прижала к груди. – И что-то мне подсказывает, что будущее нашей малышки каким-то образом связана с ним.
Хотелось бы мне сказать, что Миа действительно накрутила себя… очень хотелось.
– Она уже связана, Сеар спас ее, – я попытался успокоить пару.
– Да. Так и было, – она склонилась и поцеловала Алию в носик. – Что, если?..
– Никаких если! – отрезал я, прекрасно понимая, о чем мне хочет сказать Миа.
Мое нутро противилось любому упоминанию, что наша дочь когда-то вырастет, станет взрослой и покинет дом.
– Таир, – выдохнула волчица. Она поменялась в лице. – Таир, – повторила имя с удивлением и радостью. – Шрамы. Над сердцем. Смотри, – взглядом указала мне на грудь. – Их нет. Правда, нет, – приложила ладонь и провела по коже. – Как это произошло? Ты ничего не почувствовал? А тут еще остались. И на плече, – она исследовала мое тело. – И на спине. Но на сердце нет.
– Сколько вопросов, – фыркнул я, разворачиваясь к Мии лицом и обнимая ее свободной рукой. – Я был у алтаря, – сказал тихо, склоняя голову и прижимаясь лбом ко лбу волчицы.
– Селена? – прошептала Миа. – Так вот зачем тебя искал демон, – в ее голове послышалась облегчение. – Что сказала Богиня?
– Что ты молишься за меня.
– Каждый день.
– Да, каждый день, – подтвердил я, прикрывая глаза на мгновение.
Вот он – момент абсолютного счастья. Знать, что ты не безразличен, любим. Знать, что не одинок. Чувствовать тепло своей пары, слышать ее сердцебиение, ощущать дыхание. Каждый оборотень мечтает о семье – о смысле жизни. Но не каждый получает этот дар. А мне повезло. Мне! Проклятому волку, которого сторонилась собственная стая. Я даже привык к одиночеству, подозрительным взглядам других оборотней, и в моей жизни неожиданно появилась Миа. А что, если бы я приехал на заправку раньше или чуть позже? Сейчас от этой мысли внутри все сжималось.
– Что? – спросила Миа, заметив что-то по моему лицу.
– Я люблю тебя, – выдохнул я, опуская взгляд на волчат в наших руках. – И вас люблю.
Семнадцать лет спустя
– Она все чаще грустит, – произнесла я тихо-тихо, наблюдая за детьми.
Таир обнял меня со спины.
– Мы все сделали правильно, – прошептал на ухо.
– Я знаю, но боюсь, что Алия обозлится на Давида. Возненавидит его. Да и нас.
– Этого не будет. Они не просто брат и сестра, они – друзья.
– Но все же я боюсь.
Алия каждый день сопровождала брата на прогулку. С момента его первого оборота. И что бы она ни говорила, я видела в ее глазах зависть. Но, слава богам, не злую. Во взгляде не было обвинений – лишь желание присоединиться к Давиду. Стать такой, как все. Быть обычной для стаи.
– Я хочу покрасить волосы, – как-то заявила дочь, открыв дверь автомобиля и плюхаясь на сиденье.
– Зачем? У тебя красивые волосы, – я привела, как мне показалось, неоспоримый аргумент.
– Может быть, – она обиженно дернула плечами. – Но я хочу быть нормальной хотя бы в мире людей.
– Ясно, – произнесла я явно не с той интонацией. Алия бросила на меня недовольный взгляд. – И кто из них, – я мотнула головой в сторону школы, – высказал свое ненужное мнение о твоей внешности?
– Это не важно.
– А тут ты права. Совсем не важно. Пусть люди думают, что хотят. Они не должны влиять на твою внешность или…
– Мам, – прервала меня дочь, – просто скажи, ты мне поможешь или нет?
– Я правильно понимаю, что если не помогу, то ты сделаешь все сама?
– Сделаю, – она заправила светлые пряди за ушки. – Я же какое-то недоразумение. Как оборотень и как человек. Волчица без зверя.
– А к человеческой половине у тебя какие претензии? – уточнила я как можно мягче.
– Пф-ф-ф, – дочка выразительно фыркнула. – Алия Булатова, – она показала на себя пальцем.
– Так…
– Ну что так, мам? Девушка с моим именем и моей фамилией не может быть блондинкой, да еще с чернючими глазами. Да и если бы блондинкой. Они же почти белые, – Алия дернула
