Невинная для Альфы - Тоня Рождественская

В шоке от того, что совсем позабыла о парне, но учитывая происходящее, это, возможно, не так уж и удивительно.

— Я пришел за тобой, — говорит Данте холодно.

— Без него я никуда не пойду! — останавливаюсь и решительно смотрю на своего спасителя.

Тот отвечает мне не менее суровым взглядом.

— Я могу просто вырубить тебя, и дело с концом, — говорит мужчина, однако не предпринимает никаких действий.

— Никуда не пойду! — упрямо повторяю я, сжимая кулаки.

— Ох, мышка, — цедит Данте, изгибая губы в несколько жуткой усмешке.

Похоже ему и правда нравится моя дерзость, а может он просто хочет разорвать еще парочку членов ордена? Но в момент, когда я думаю, что он соглашается, вампир просто подскакивает ко мне и бесцеремонно хватает, заваливая на плечо.

— Отпусти сейчас же! — визжу я, уносимая им куда-то в темноту коридора. — Мы должны его спасти! Мы должны!

— Замочи! — шикает он. — Я ничего и никому не должен. И пришел я за тобой.

Он делает несколько шагов, но вдруг замирает на мгновение, а затем я чувствую, как лечу куда-то в сторону, откатываясь по полу за угол поворота. Поясницу тут же прорезает боль, но я мгновенно забываю о ней, потому что слышу оглушающую очередь, эхом разносящуюся по коридору. А следом раздается топот и звуки схватки, вперемежку с криками и пролетающими совсем близко единичными выстрелами. .Ч.и.т.а.й. на. К.н.и.г.о.е. д…н.е.т.

Пули врезаются в непосредственной близи от меня, с грохотом откалывая от стен куски бетона и осыпая все вокруг серой пылью. Беспомощно отползаю к противоположной стене, пытаясь вжаться в нее и прикрываюсь руками, защищаясь от отлетающих в мою сторону кусочков, больно впивающихся в кожу.

Наконец, все затихает, и я вижу Данте, делающего ко мне пару шагов. Сердце непроизвольно подскакивает от понимания, что тот, разумеется, одержал вверх над неприятелем, и я радостно выдыхаю. Но вдруг замечаю на нем несколько ран с вытекающей вязкой жидкостью, похожей на кровь, только темнее и гуще, будто патока.

— Ты ранен? — удивленно спрашиваю, поднимаясь на ноги.

— Идем, — только и говорит тот, снова хватая меня за руку.

Мужчина практически тащит меня по коридору, хотя сопротивляюсь я уже не так явно. Стараюсь не смотреть на трупы, остекленело уставившиеся на нас, и приглядываюсь к его увечьям. Круглые, со слегка обугленными краями, они словно немного пузырятся и, очевидно, совершенно не уменьшаются. Я не знаток вампирской анатомии, но разве эти существа не обладают повышенной регенерацией, пусть и не такой сильной, как у оборотней?

— Почему они не заживают? — спрашиваю тихо, видя, что при каждом движении Данте болезненно морщится.

— Серебряные пули, — поясняет тот. — Раны не затянутся, пока их не извлечь.

— Прости, — говорю сдавлено, понимая, что в этом есть и моя вина.

Веди я себя чуть тише и мужчина наверняка заметил бы приближение ордена раньше…

— Не волнуйся, мышка, — хмыкает тот. — Серебро меня не убьет. По крайней мере, не в таком количестве.

— А что убьет? — спрашиваю я, лишь уже произнеся понимая, насколько бесцеремонно это звучит.

— Не буду предоставлять тебе варианты, — снова хмыкает он. — Кстати за это с тебя еще один поцелуй.

— Только если мы спасем Антона, — выдвигаю я свои условия.

— Извини, но ты здесь ничего не решаешь, — говорит мужчина, порывисто подталкивая меня к себе.

— Пожалуйста, Данте, пожалуйста, — прошу я, понимая, что, если он не согласится, я ничего не смогу сделать, а тому грозит реальная опасность.

Что сделает Инесса в отместку за то, что ее пленница сбежала, оставив ее без козырей?!

— Спаси его, прошу. А потом я сделаю все, что ты попросишь.

— Все? — повторяет он тоном, от которого мои щеки тут же покрываются румянцем.

Но я не успеваю ничего ответить, потому что дверь, ведущая в широкий холл отворяется и нас выходит целая толпа вооруженных до зубов членов ордена.