чудесно.
— Спасибо, — вежливо поблагодарила я, понятия не имею, как вести себя с совершенно незнакомой женщиной.
— Я очень рада, что ты беременна. Дети должны радовать родителей, — мать замолчала, потом вздохнула. — Ты — моя единственная дочь, Тори. Мне не следовало влюбляться в бога, особенно бога любви. Но что поделать, я тогда была молода и наивна. Я поверила его обещаниям. А потом, уже беременная, увидела, как он расточает комплименты другой. И говорил он ей то же, что и мне.
Я слушала, как мать сбежала в дальнее имение, закрывшись магически ото всех, как для родов собиралась отправиться в другой мир, магический, закрытый, туда, где ее не почувствует мой отец. Но в спешке перепутала координаты и оказалась на Земле. Как родила меня там, едва ли не в парке. Она жаловалась на судьбу, словно все вокруг были виноваты в том, что ее жизнь сложилась таким образом. А я вспоминала свое детство и тех, кто меня вырастил. Вспоминала и молчала. Не видела смысла говорить ни о чем.
— И дальше что? — уже на следующий день спросила Аурелия, когда мы с ней пили чай в академии. Я уже отработала свое время, она только «заступала на пост», у нас было несколько свободных минут для сплетен и болтовни.
Я пожала плечами.
— Да ничего. Поели, якобы поговорили, хотя говорила в основном она. И разошлись.
— Ты пригласишь ее на роды?
Я хмыкнула.
— Ты так это сказала, будто вместо родов ожидается представление. Пусть приходит. Захочет — подержит внука на руках.
Аурелия осуждающе покачала головой. Ей, не имеющей родни, было непонятно мое желание откреститься от вновь появившихся родственников.
Впрочем, Димир отреагировал ровно так же. Для драконов семья была превыше всего. И он отказывался понимать мою мотивацию.
— Я ее не гоню, — не выдержала я во время одного из разговоров. — Просто хочу родить тихо и спокойно, без охов, вздохов и стенаний и загубленной молодости и тяжелой жизни.
Родители матери тоже стремились проявлять участие в моей жизни. Они уже отошли от шока, помнили, что у них скоро появится внук, и всячески проявляли свою заботу. «Достойное, богатое семейство», как выразился Димир.
Так, под гиперопекой многочисленных родственников, и проходила моя беременность.
На восьмом месяце мне пришлось сдать пост Аурелии. Она уже освоилась в кресле ректора, да и адепты с преподавателями ее не так уж сильно боялись. Так что я уходила в декрет с легким сердцем.
— Ты, главное, некромантов не напугай, когда появишься перед ними в подвальных этажах, — пошутила я, собирая вещи.
Аурелия только рукой махнула. Стивен, мой ненаглядный братец, новый декан некромантов, посчитал, что использовать банши во время обучения старших курсов — отличная идея. Уж не знаю, чем он подкупил Аурелию, оба молчали на этот счет, но первое занятие должно было состояться уже через неделю. Жаль, без меня. Я с удовольствием понаблюдала бы за тем уроком. Стивену, как оказалось, недавно исполнилось двести тридцать пять лет. Для полубогов — самая молодость. Он пылал энтузиазмом, желал быть полезным академии. И вообще то и дело выдумывал что-то новое. Адепты стонали на его занятиях, преподаватели-коллеги косились на него с неодобрением. Но когда это сыну бога кто-то да указывал?
В общем, я рада была, что оставляю академию и официально ухожу в декрет до того, как здесь произойдет что-то серьезное.
Аурелия наоборот считала, что ничего страшного Стивен не сделает. Мол, он же полубог, а значит, у него есть не только сила, но и знания, опыт. У меня язык чесался посоветовать ей снять розовые очки и посмотреть на предмет своих воздыханий повнимательней.
Но на все мои намеки Аурелия только крутила пальцем у виска.
— Не сходи с ума, — морщилась она, — я банши, если ты не забыла. У меня не может быть ни семьи, ни детей, ни мужа. И уж тем более — мужа-полубога.
Я скептически улыбалась, но не спорила. И молчала. Даже Димиру ничего не рассказывала о своих подозрениях.
Да ему и не до банши было. Он считал дни до того срока, когда я наконец-то покину пост ректора.
— Восьмой месяц, — ворчал он каждый раз, как разговор заходил об академии, — тебе давно пора сидеть дома.
— Чепчики вышивать? — ехидно интересовалась я. — Или кости мыть родственникам? И вообще, скажи спасибо, что перед самыми родами не ушла.
Димир сверкал глазами, но молчал, не желая злить беременную супругу.
Мать я видела часто, чаще, чем хотела бы. Она возобновила общение со своими родителями, вернулась к ним домой, и обычно они втроем приезжали в гости. Не реже двух раз в неделю. Отец тоже не забывал меня навещать. А сестра так вообще прописалась.
Как я и думала, Литу совсем недавно выпустили из домашних стен. И теперь она стремилась привнести в жизнь каждого что-то доброе и светлое, обычно используя свои настойки. Меня она ими, слава всем местным богам, не поила.
— Твоя банши — черствая женщина, — вздыхала Лита, сидя на диване в одной из гостиной. Мы пили чай и по заветам Димирия мыли кости всем вокруг. Лита, миленькая девушка, сидела в легком платье, отлично сидевшем на ее точеной фигурке. Ей, при перемещении порталами, теплая одежда была ни к чему. Я же «красовалась» в балахоне. Все же девятый месяц, скоро рода. — Она совершенно не понимает, что необходимо проявлять свои чувства.
— А они у нее есть? — с трудом скрыв насмешку, поинтересовалась я. — Лита, это банши, предвестник смерти, дух, если так можно сказать.
— Чувства есть у всех, — наставительно произнесла Лита, откусила кусочек торта, сделала два глотка чая и продолжила. — Как бы она ни скрывалась, я знаю, что она неравнодушна к Стивену. Я стояла рядом с ней, когда Стивена окружили девушки-пятикурсницы. Они строили ему глазки, он смеялся над их шутками. А у твоей банши сверкали глаза!
— Она не моя, — отмахнулась я. — Даже если и сверкали. Допустим, ты права, у нее есть чувства к Стивену. Лита, она банши, дух, она не может иметь детей. У нее нет такой функции.
— От полубога не может?
Я пожала плечами.
— Я чем полубог отличается от других мужчин? Части тела те же самые.
— Ты не понимаешь, — чересчур эмоционально всплеснула руками Лита. — Хотя да… Я все время забываю, что ты из немагического мира. Боги полностью всемогущи. Полубоги почти что боги. Если
