горле пересохло. Вот откуда вы взялись на мою голову?!
Они подошли ближе и солдат с пышными усами, приказал, разглядывая меня:
— Покажи метку.
Я выставила руку, и мой плащ немного распахнулся, отчего стало видно сумку.
— Что у тебя в сумке? — он ткнул в меня коротким мечом. — Открой ее.
— В ней мои личные вещи, — сказала я, и, приоткрыв сумку, показала мешочек с деньгами и хлеб с сыром. — Это все.
— Я вижу еще сверток, — второй солдат внимательно уставился в мои глаза. — Что это?
— Я же говорю — личные вещи, — стараясь говорить спокойно, ответила я, понимая, что мне конец.
— Да что ты с ней беседуешь? — зло проворчал усатый и выхватил диадему. — Она явно что-то прячет, так же, как и лицо за пристоли!
Солдат откинул ткань и его глаза полезли на лоб. Он на секунду потерял дар речи, а потом закричал:
— Видо, хватай ее! Это воровка!
Его напарник вцепился в меня мертвой хваткой, и я не успела опомниться, как уже стояла со связанными руками.
— Давай, пошла! — меня потянули за собой, и я мысленно простонала — мда… совсем не так мне представлялась наша встреча с герцогом.
— Может, посмотрим, кто скрывается под пристоли? — предложил Видо, но усатый не позволил:
— Нет, пусть в замке разбираются! А мы теперь точно получим повышение и вознаграждение! Проклятье, Видо, это точно самый лучший день в моей жизни!
Пока мы направлялись к замку, я несколько раз чуть не упала, а боль в тех местах, где веревка стягивала запястья, становилась почти невыносимой. Когда ворота цитадели моего мужа распахнулись, я даже почувствовала облегчение, отчаянно надеясь, что мои мытарства, наконец, закончатся. Но вот что меня ждало после, оставалось только догадываться.
Стража забегала, узнав кого привели и вскоре меня уже завели в замок через главный вход. Мы остановились в огромном холле с высокими потолками и широкой мраморной лестницей, и я услышала топот в глубинах бесконечных коридоров. Возбужденные голоса раздавались по всему замку, но все это внезапно закончилось, и воцарилась тяжелая тишина.
Высокую фигуру своего мужа я заметила сразу. Леон медленно спускался по лестнице, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Для меня.
Он подошел ближе и, сдернув капюшон с моей головы, недоуменно нахмурился. После чего герцог дернул завязки и швырнул плащ на пол.
— Риа?!
— Да, это я, ридган, — заикаясь, ответила я. — Позвольте я все вам объясню!
— Развяжите ей руки, — приказал Леон. — Я знаю эту женщину.
— А вдруг эта воровка притворяется?! — вдруг воскликнул чересчур деятельный усач. — Вы бы проверили!
Он протянул руку и сдернул с меня пристоли… Я окаменела, а герцог шумно вдохнул и сделал шаг назад, словно не веря своим глазам.
— А вот и вы, драгоценная супруга, — произнес он ледяным голосом. — Что ж, вынужден признать, что у вас прекрасно получилось водить меня за нос.
Он выхватил веревку из рук солдата и освободил меня, разглядывая потемневшими от гнева глазами.
— Пойдемте-ка со мной, герцогиня, — Леон взял меня чуть выше локтя и потащил к лестнице. — Нам предстоит долгий и, похоже, очень интересный разговор.
Мы шли молча, вернее шел Леон, а я бежала следом. Когда мы завернули в уже знакомый коридор, я поняла, что он ведет меня в кабинет.
Дверь за нами захлопнулась, и герцог отпустил меня. Я приготовилась к самому худшему, но он не спешил выказывать свое недовольство, что пугало еще больше. Леон подошел к окну, и я добрых пять минут смотрела на его спину, ожидая скорой расплаты. Кожа под накладками жутко чесалась, и я вспыхнула, представив, как нелепо выгляжу в своем жутком наряде.
Наконец, герцог повернулся ко мне и спокойным голосом сказал:
— Ридганда, с этого дня вы будете жить здесь. Насколько я понимаю, вы уже в курсе вашего нового статуса?
— Я сделаю все, что вы скажете, — горячо заговорила я, с легким страхом наблюдая за ним. — Только помогите спасти госпожу Розмари! Я очень прошу вас!
— Что с ней? — Леон вскинул на меня свои желтые глаза и, что греха таить, я восхитилась его выдержкой.
— Во время бури на нее упало дерево, и у нее сломаны ребра, — быстро ответила я, отчаянно надеясь на его великодушие. — А возможно, и сильный ушиб головы.
Я побоялась говорить «сотрясение мозга», ибо не была уверена, что в этом мире есть такое определение.
— Я распоряжусь, и к ней отправится лекарь, — герцог подошел к столу и указал мне на кресло. — Присядьте, Рианнон.
Его поведение начинало успокаивать меня — мой муж был абсолютно адекватным человеком, но все же на легкий исход дела, надеяться тоже не приходилось.
Я присела и, набравшись смелости, снова заговорила:
— Я понимаю, что не имею права требовать что-либо у вас, но это нужно сделать как можно быстрее… Пожалуйста, я прошу о ней, как о матери…
Леон дернул за шнурок, висящий за его спиной, и холодно спросил:
— Вы все это время скрывались в таверне этой женщины?
— Да, — кивнула я, решив вести себя так же спокойно, как и он. Истерить или, наоборот, искать его расположения, я точно не буду. — Она приютила нас, и нельзя ее оставлять в таком состоянии. Госпожа Розмари ни в чем не виновата, она даже не знала, кто мы!
— Как у вас оказалась «Лунная радуга»? — герцог внимательно наблюдал за мной, и от его взгляда мне становилось не по себе. — Это очень странно, вы не находите?
Я решила придерживаться основной версии, но по лицу мужа поняла, что верит он в нее мало, но это было понятно… после таких-то событий.
В дверь кабинета постучали и, не сводя с меня тяжелого взгляда, Леон громко сказал:
— Войдите!
Это был незнакомый мне слуга — высокий худощавый мужчина лет пятидесяти с редкими седыми волосами и орлиным носом, который придавал его лицу излишнюю строгость.
— Я слушаю вас, ридган, — слуга поклонился и, не глядя на меня, застыл, как каменная статуя.
— Патрик, ты знаешь лесную таверну под названием «Пьяная фея»? — спросил герцог, и мужчина снова поклонился.
— Да, ридган.
— Прямо сейчас отправь
