— Черт! — Арона словно пронзило копьем, осознание того, что может случиться. Женщины, которые устроили ему ритуал плодородия, вскоре начнут, так сказать, плодородить. Причем в прямом смысле. От слова «плод» и «родить». И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что дети родятся мертвыми. Вернее, так они подумают. Начнут их хоронить…. А потом, чего доброго, вообще решат, что на них проклятье и станут чудить! Кто знает, чего ожидать от, по сути, дикого племени!? Кроме того, это может растянуться, ведь не родят же все женщины одновременно?
— Конечно, мы можем оставить все как есть, ведь ты не просил их проделывать с тобой это? С точки зрения морали, ты ни в чем не виноват. — уточнил Эсхил.
— Знаешь ли, я тут подумал…. В нашем с тобой положении, есть риск, скатиться вообще в отрицание какой бы то ни било морали.
— Так и есть. — Подтвердил Эсхил — Я подчиняюсь лишь твоим приказам. Морально-этическая оценка мне не нужна.
— На это и намекаю…. Я, кажется, просил тебя приглядеть за ними?
— Так и есть.
— Скажи, как они перезимовали?
— Сносно. В основном питались вяленым мясом волков. Жили охотой. Кроме того, с водопадом в озеро часто падает рыба. Есть больные, но живы все.
— А Кили? С ней что? — встревожился Арон.
— Она в порядке. Я разместил на скале скрытый наблюдательный пост. Она часто смотрит прямо на него. Умная девушка. Да, и мне пришлось развернуть там силовой купол и вмонтировать скрытый силовой портал при входе в расселину. Он настроен, пропускать только жителей деревни.
— Это ты хорошо придумал. Если будут голодать, подкинь им провизии. Скрытно, конечно.
— Принято. — отозвался Эсхил.
— И еще, надо бы как-то наладить двухстороннюю связь с Кили. Продумай, как это сделать.
— Это не сложно. Один выстрел дротиком, и вы сможете общаться по выделенному каналу.
— Хорошо. Сделай это. Но не прямо сейчас. Когда возможность будет удобная. А мне нужно хорошенько подумать. И вообще, стоило бы привести себя в порядок!
— Да, кстати об этом — отрапортовал солдат — Служанки королевы уже два часа дежурят за дверью, чтобы, как выразилась королева, совершить утреннее омовение. Но, если хочешь, я могу сделать это.
Арон глянул на своих воинов и представил, как все будет.
— Нет, пусть лучше служанки. Грех от такого отказываться.
Солдат что стоял у входа, приоткрыл дверь и что-то сказал. В покои тут же вошли четыре бескрылых женщины неопределенного возраста. Ростом служанки заметно уступали крылатым собратьям. Они были одинаково одеты, улыбчивы, приятны внешне и физически крепкие. Войдя, дамы выстроились вряд и учтиво поклонились, разглядывая Арона с нескрываемым интересом.
— Не могли бы вы привести меня в порядок, и что-то сделать с этим. Как можно короче. — Арон указал на свои жуткие волосы.
— Как пожелаете, — отозвалась одна из них, — можно приступать?
— Да, сделайте милость….
Подхватив гостя под локти, служанки быстренько проводили его в умывальню. Проворно избавили его от одежды и поставили посреди просторной, неглубокой каменной чаши. Арон с интересом заметил, что во дворце есть водопровод с горячей водой и прочие удобства неведомые простым смертным. Каждая из служанок взяла свой фронт работы:
Одна намыливала спину. Другая — ноги. Третья занималась руками и грудью. Четвертая же, без тени смущения теребила его внушительный детородный орган. Это было как минимум забавно…. Арон был заметно выше любой из них, поэтому пришлось присесть, чтобы ему помыли голову.
Закончив с омовениями, его обтерли насухо, усадили на стул, молниеносно остригли, побрили и снова промыли голову. Потом одели, надушили и были таковы.
— Занятно… — поделился Арон вслух. Когда осматривал себя в зеркало. Коротко стриженные седые волосы придали ему непривычный, специфичный вид.
Присев на кровать он поискал какую-нибудь обувь, но ничего не найдя, напялил штурмовые сапоги, которые, выдал ему механические парни сутками ранее. Собравшись с духом, он вышел за дверь.
Глава 26
В коридорах дворца уже давно царила суета. Какой-то народ сновал туда-сюда. Здесь же, по стойке смирно стояли его солдаты, а чуть поодаль королевская стража. Такое соседство казалось забавным, если не диковатым. Арон осторожно заглянул в соседние покои. И, почти сразу увидел ее….
Сольвейг, с лицом полным света, кормила дитя грудью. Как же сильно она переменилась. Кузнеца обуяло волнение. Ноги, налились свинцом. Сейчас он должен войти к ней и что-то сказать. Но что? Где-то рядом сновала королева мать, и бродил король отец. Им тоже нужно будет что-то говорить, и как-то все объяснять. Еще немного и его заметят. Нужно было, что-то решать. Впрочем, это же его Сольвейг, которую, он так яростно защищал. И его сын, которому он дал жизнь. По сути, сейчас, это два самых близких ему человека!
Глубоко вздохнув и остановив круговорот мыслей, Арон шагнул в комнату. Стараясь не привлекать внимания, он прошел мимо Уны, стоявшей здесь же, на страже. Она молча подбодрила его. На что Арон прикрыл глаза и выразительно качнул головой. Он неуверенной походкой приблизился к крылатой деве, и тихонько присел рядом, на край постели.
Сольвейг подняла глаза и вздрогнула. Волосы и брови ее мужчины были совсем седыми. Глаза впали. Он был бледен. Казалось, что его вот-вот могут покинуть силы.
— Как ты? — Осторожно спросил он.
— Хорошо — отозвалась она — теперь все хорошо. Но… еще не опомнилась.
— У меня дела не лучше — признался он.
— Как ты это сделал? — Сольвейг приподняла ребенка.
— Объяснить это сразу, довольно сложно. Грубо говоря, я поделился своей жизнью.
— Вот как?
— Представляешь, и такое, оказывается бывает.
— Раньше, я бы сказала, что это занятно. Знаешь, Аарон хорошее имя. Я не против. Два Арона лучше, чем ни одного.
— Да. Прости. Твоя правда.
— Не надо…. Смерть — отличное оправдание….
— Ты уже знаешь? — удивился Арон.
— Твой друг сказал, что ты умер. А потом снова ожил. И это не впервые? — устало спросила она.
— Друг? — не понял Арон.
Она кивком головы указала на солдата у двери.
— Ах, этот… — Арон улыбнулся — Так оно и было. Я сам пока не могу понять, что и как произошло. Когда разберусь, обязательно, все тебе расскажу. Сейчас не готов. Скажу только, что это ты вернула меня к жизни.
— Я? — удивилась Сольвейг — каким образом?
— Через боль… У тебя это хорошо получается.
Арон показал ей свое запястье. На котором еле заметно читались очертания прозрачного браслета. Такой же браслет он надел и ей, когда-то.
— Я чувствовал твою боль. Она была так невыносима, что заставила мое тело, и разум вернуться к жизни.
— Вот как… — она задумалась о чем-то. Аккуратно отняла от груди уснувшее дитя, и уложила в ясли. Потом, придвинулась к нему ближе, и пристально посмотрела в глаза, ища в них ответы.
— Я столько всего хотела тебе сказать. Я так ждала тебя…. Был даже момент, когда я решила оторвать тебе голову…. Но мама сказала, что это нормально в моем положении. Я чуть не сошла с ума. А тебя все не было….
— Прости, и это моя вина, но изменить что-то, я уже не в силах.
— Твоя…. Но… смерть, как я уже сказала, более чем уважительная причина. Значит, мои чувства не обманывали меня. Значит, связь между нами действительно неразрывна. Но сколько пришлось вынести, чтобы это осознать…. Я не жалуюсь, просто… было так больно и невыносимо. Так больно мне не было никогда. Понимаешь?!
— Я понимаю…. — Арону стоило больших усилий не опустить глаза, и не отвести взгляда в сторону.
— Не делай так больше. Еще раз я этого не выдержу.
Арон обнял ее за плечи и крепко прижал могучее тело к своей груди. Горячие, тяжелые слезы Сольвейг упали на его шею. Тяжело дыша, она с силой стиснула его в своих объятиях.
— Спасибо что ты пришел… — прошептала она.
— Прости что так поздно.
— Нет… Спасибо, что ты пришел в мою жизнь, и наполнил ее смыслом. И жаль, что ты потерял отца. Я бы очень хотела познакомить его со своими родителями.
