Я поделилась с другими людьми своим скрытым миром, а они приняли его. Впервые за долгое время чувствовала настоящую радость. И когда все, наконец, разошлись, я ещё некоторое время сидела без движения, глядя перед собой, наслаждаясь полученным от совершенно незнакомых людей теплом.
— Вы хорошо поработали, мисс Фостер, — Алекс поставил передо мной новую запотевшую бутылку минералки. — Очень устали? Могу я что-нибудь сделать для вас?
— Просто Оливия. Я не слишком устала.
— Если вам будет трудно, можете поговорить со мной о чём угодно.
— Что ты имеешь в виду?
— Вы выглядите так, словно уже смирились, что в жизни больше ничего хорошего не будет. У вас погасшие глаза.
— Э-это не так… с чего ты…
— Просто вижу. Мне приходится работать со многими людьми, понимать их, распознавать скрытые стороны их натуры. Поверьте, мистер Кук в таких делах гораздо опытнее меня и тоже, скорее всего, заметил.
— Да уж, страху он нагнать умеет, — улыбнулась я. Хорошо бы перевести тему. Проницательность Алекса и его странные разговоры нервируют. Хочу домой.
— Да нет, он на самом деле довольно мягкий. И ценит вас. Иначе не прилагал бы столько усилий.
Я искоса взглянула на парня. Похоже, он очень уважает Лесли. И явно любит свою работу, раз так старается помочь и поддержать человека, с которым едва знаком.
Вышеупомянутый Лесли материализовался справа от нас и строго посмотрел на Алекса.
— Я отвезу мисс Фостер домой, а остальное оставлю на тебя.
— Да, сэр, — парнишка встрепенулся, чуть виновато улыбнулся нам и принялся собирать со стола оставшиеся книги.
В кроличьей норе
Следующие несколько дней у меня буквально всё валилось из рук. С одной стороны, я получила столь неожиданную поддержку от читателей, что хотелось сесть и работать не останавливаясь. С другой — в голове намешалась каша, и ничего толкового не получилось. Пришлось лежать перед телевизором в коконе из одеяла, попивать какао и бездумно щёлкать пультом, выбирая лёгкие комедии. Настроение на удивление улучшилось, и я просто наслаждалась покоем, зимним искристым солнцем, оставляющим полосы на деревянном полу, уютом небольшой гостиной. Вроде бы идиллия, но время от времени в груди начинало колоть и тревожно заходилось сердце. Что ж, с этим можно жить. Может, получится свыкнуться и смириться.
Настойчивый звонок в дверь прозвучал в один из таких спокойных дней. Я никого не ждала, даже испугалась немного. Кто мог прийти в такое время? Ещё и одиннадцати нет!
— Это Алекс Райт, помощник мистера Кука. Откройте, пожалуйста.
— Что случилось? — удивилась я, приоткрывая дверь. Алекс, в распахнутой куртке со слегка растрёпанными ветром волосами, стоял на пороге и беззаботно улыбался, всем существом отражая брызжущее отовсюду солнце.
— Сегодня отличный день для прогулки, не находите?
— Да, но причём тут я?
— Вы откажетесь составить мне компанию? Или… у вас уже есть планы с кем-то другим?
Да что не так с этим парнем? Чего он от меня хочет? Клеится, что ли? Нужно раз и навсегда ему объяснить: в романтическом плане со мной ничего не светит. На всякий случай.
— Нет, — ответила я вместо этого. — Уже около года не встречалась ни с кем просто так. То времени не было, то желания. А чаще ни того, ни другого.
— Тогда собирайтесь. Я подожду снаружи.
— Слушай, зачем тебе это надо, а?
— Просто так, без всякой цели. Мне интересно узнать вас ближе.
— Ты пугаешь.
— Вы меня неправильно поняли.
— Вот как?
— Я прочёл все ваши работы и мне показалось, что вы очень одиноки. Это как крик о помощи. А после встречи с читателями, понял, что не ошибся. Вам совершенно нельзя быть одной.
— А ты, значит, решил побыть героем и скрасить моё одиночество? Специальная услуга для депрессивно настроенных авторов?
— Вовсе нет. Мне просто очень захотелось узнать немного о человеке, который пишет такие книги.
— Сколько тебе лет?
— Двадцать три. Почему вы спрашиваете?
— По твоей манере держаться кажется, что гораздо больше, а по внешности — что меньше. Ты всё же ошибся, мне не нужна помощь.
— Тогда давайте просто прогуляемся. Держу пари, что вы и из дома выходите только по необходимости, так?
Я задумалась. Меня пугают люди, которые неожиданно оказываются слишком близко. А этот ещё и чересчур наблюдательный. Крик о помощи, видите ли. Лучше бы сейчас отправить его куда подальше и попросить Лесли провести с ним беседу, чтобы не вторгался в дома авторов со смущающими разговорами.
Вместе с тем его присутствие успокаивало. Подсознательно хотелось довериться. Как всегда, вопреки здравому смыслу и уже окончательно атрофированному инстинкту самосохранения. Просто он немного напоминал мне Дани — та же беззаботная улыбка и стремление сделать счастливыми всех вокруг. Даже тяжёлые мысли уходили на второй план. Скорее всего, компания Алекса хоть на время отвлечёт от меня самокопания. Тогда не будет ничего плохого в том, что я немного погреюсь в его лучах?
— Входи, — я распахнула дверь, — и дай мне десять минут. Может, кофе?
— Нет, спасибо. Лучше зайдём в кофейню, которая недалеко от парка. Там варят невероятно вкусный эспрессо.
— Ага, значит, сомневаешься в способностях моей кофемашины? — угрожающе надвинулась я на Алекса. Он пару секунд испуганно смотрел на меня, а потом вдруг расхохотался во весь голос. Смех был таким заразительным, что я сама не заметила как тоже засмеялась. Давно не веселилась без всякой причины. Забыла уже, насколько это приятно.
Мы долго бродили по заснеженному парку и болтали обо всём на свете. Говорить с Алексом одно удовольствие, потому что, можно нести всё, что в голову взбредёт и не бояться показаться сумасшедшей.
Алекс вырос в семье литературных критиков, оттуда любовь к книгам и способность анализировать. С детства читал всё подряд — ему было интересно, что чувствовал автор в процессе работы. Вложил ли он в неё всю душу, или же для него это просто коммерция? Алекс хорошо учился, и после старшей школы мог выбрать любой колледж, но, к удивлению родителей, вместо литературного поступил на факультет психологии.
Чем больше мы разговаривали, тем менее странным он мне казался. Вспомнила вытянувшееся лицо Рэя, когда я заявила, что доверяю Иму, чуть ли не сразу же, как тот явился из зеркала, и невесело усмехнулась. Да, тормозов у меня совсем нет. Никогда не научусь быть осторожной с людьми. Хотя, с Иму-то я как раз и не ошиблась.
Неожиданно Алекс схватил меня за руку и потащил в сторону через сугробы.
— Куда?! — взвизгнула я, кое-как передвигая ноги и время от времени оскальзываясь на снегу.
— Смотрите, там горки! — он восторженно ткнул пальцем в сторону высокого холма, с одной стороны покрытого льдом. На вершине копошилась стайка карапузов с ледянками.
— И что? — я попыталась вырвать руку, но куда там: Алекс вцепился мёртвой хваткой и неумолимо волок вперёд.
— Мы тоже покатаемся.
— С ума сошёл? Это детские горки! И у нас нет ледянки!
— Одолжим.
Игнорируя мои отчаянные уговоры, этот псих выменял ледянку на три доллара у какого-то малыша, практически насильно усадил меня и столкнул вниз.
Последний раз я каталась лет в восемь. До сих пор помню тот восторг, когда летишь на бешеной скорости, вздымая тучу снежных искр, и смеёшься без остановки. Не думала, что смогу испытать подобное ещё раз, но пока летела с невысокой горки, буквально визжала от смеха. И когда ледянка остановилась, вывалив меня в сугроб, ещё долго барахталась там, не в силах подняться, пока Алекс не спустился и не помог.
Мы катались и катались, совершенно забыв о времени. Во мне будто что-то расслабилось, и я испытывала странное облегчение. Похожее на то, что приходит когда восстанавливаешься после тяжёлой болезни. Неужели, чтобы стало легче, нужно было просто с горки покататься? Не думаю. Просто я впервые за год не чувствую себя абсолютно одинокой.
— Это было что-то, — мы сидели в уютной кофейне, где действительно варили недурной эспрессо, а я никак не могла успокоиться и время от времени глупо хихикала. — Часто ты такое вытворяешь?
