— Вот… Лихо Одноглазое!
— Сплюнь! Накличешь! — потребовал ведьмак. И я смачно поплевалась через плечо и постучала об стол. А ну, мало ли!.. Мне и так проблем хватает, не нужно никаких дополнительных. — Это правильно, еще и по голове себе постучи, чтобы впредь знать, как такую нелюдь отпускать… Мирно с ней не выйдет у тебя. На это даже предвидения не нужно. Не смогла она тайно да хитростью. Значит, будет война.
— Война… — я сглотнула мгновенно ставшую вязкой слюну. Как-то войны для меня это американские фильмы и парад военной техники по телеку. Настоящая война — это же убивают, это жесть и боль, и смерть… И, мамочка, куда я попала и что делать?!
— Но я не вижу, какие будут после сказания — то ли о нашей победе, то ли о поражении. Но одно могу сказать — мир изменится, — выдохнул ведьмак и с выражением мудрости на морде лица принялся за последнюю булку из корзинки.
— А можно поконкретнее… Может, тебе погадать или еще что? Картишки раскинуть? Руны выложить? — немного пришла в себя я и решила потрясти на более качественную информацию ведьмака. Предсказатель называется, я тоже так предсказать могу, процитировать с потолка монолог Галадриэль типа «мир меняется, я чувствую это в воде, земле» и так далее. Но конкретики можно, а?
Ведьмак мугукнул и вроде бы за чем-то полез в такую же потрепанную котомку, как и он сам, как вдруг входная дверь в доме распахнулась с такой силой, что грохнула о стену. Кажется, по полу даже вибрация пошла. Тут же от сеней — или как это помещение называется, предбанник, короче — послышались мяв и шипение. Баюн, что ли, вернулся? И еще какие-то жуткие звуки. Тут уж я не удержалась, подскочила и бросилась к входу.
— Беда, старая, беда, карга! Беда! Царское войско идет на Черный лес, — орал Енотий — всклоченный, запыхавшийся, оборванный местами. В плечо попа впивались пальцы-когти Кощея и он сам призраком маячил за спиной, а на поповьей ляжке висел Баюн. Ого, охранная система на высоте у меня. И тут до меня дошел смысл услышанного.
— А… А какой царь-то? — только и смогла выдавить из себя я. Ну и правда, их же целых три вокруг да около ходят. Один — точнее люди от одного — уже ко мне заглядывали. Теперь и остальных, чего уж там, в гости верно было ожидать. Вот дождалась.
— Так это, с востока, значится, дружина Тридевятого, с севера наш идет…
— А Кудымский откуда, если что, путь держать будет? — как бы невзначай спросила я.
— Так с юга, вестимо, — ответил за всех Кощей и напряженно поинтересовался: — А что?
— Так это, намечается у нас небольшая вечеринка — с царями, дружинами и мордобитием, — осчастливила я всех. — Вот только пока не ясно, с одним царем или со всеми тремя…
— Так это, Яженька, надо выяснить и как можно быстрее, — очнулся Баюн.
— Супротив троих не выстоим! — это Кощей меня обрадовал.
— Нашего царя я убедить постараюсь, в ноги упаду, буду лбом о землю бить, а если не прислушается, то можно и… — Енотий сделал такое характерное движение, с которым явно морды бьют, а не челом. — А вот что с Тридевятым делать?..
— Попытаемся в переговоры, — предложила я. И, честно говоря, я верила, что у меня очень хорошие шансы эти переговоры в свою пользу провернуть.
Глава тридцать третья
— Ты вот что, Кощей, — сказала я. — Беги к Скарапее, там она, возле тепличек, Изечке дары всякие собирает. Бессмертный ты у нас, говоришь? Яйца свои надежно спрятал? Вот и хорошо, значит, будешь защищать цесаревича со Скарапеей до последней капли крови и при этом не помрешь. Полоза там расспроси, какая помощь да поддержка, если что, ну и будь наготове. Пару змеек потолковее пришлите, если что, кликну — принесете цесаревича. Так, кот, задница твоя мохнатая…
И завертелась у нас оборона. Ворон отправили в небесные патрули, кротов дорожки подрывать, бобров перекрывать то, что не перекопали… Карты, понятное дело, у нас не было, как Енотий ни пыжился, нарисовал что-то так, что лучше бы и не делал… Свистнула ступу, пока свистела, у меня кто-то свистнул метлу — а, русалка дурная. Метлу я отобрала, пригрозила настучать по рыбьей заднице. Не время сейчас для уборки-то, ой, вот вообще никак.
Вот как раз с высоты я царя-то и рассмотрела. Мама дорогая, на что там смотреть? От земли не видать. Если бы не лошадь, так непонятно, на чем корона-то держится!
— Это чей? — спросила я у кота.
Рядом с конем вышагивали мои старые знакомые. Интересно, у них что, права отобрали, чего это они пешком-то идут?
— Наш, Тридесятый. Антилох-батюшка.
Хорош бы был Енотий, назови он так наследника соседней державы. Хотя как знать… ну ее к черту, то есть не к черту, а…
— Как думаешь, Черт поможет?
— А то как же. Только он, конечно, лучше бы и нет, знаешь же — к черту? Ну вот, — захекал кот.
В общем, к Черту всю эту политику.
Гром гремел, земля тряслась, богатыри матерились. Кроты постарались на славу за короткое время, так что царское войско застревало в дырах и постепенно редело. Вороны радостно докладывали об уменьшении количества, и до моей поляны добралась уже знакомая мне троица: Атос Муромец, Портос Никитич и Арамис Попович. Я так поняла, они у нашего царя кем-то вроде мальчиков для битья были. В смысле — кто не те вести принес…
Сам сморчок, то есть Антилох Тридесятый, сидел на плечах у Полкаши и грозно на меня зыркал.
— Ну? — спросила я, применив свои брови. — Чего пришли? Не звала я вас.
— Ты кого заместо помазанника Тридевятого мне подсунула, карга старая?
Ничего себе у него рык. Где-то там облился слезами зависти отец Енотий. Мне хотелось оглянуться, типа где там группа поддержки, но я кого отправила по делам, кого специально припрятала. Например, ведьмак, как я знала точно, доедал сейчас стратегический запас — Кощеевы яйца, но чем и как я с этим скрягой расплачиваться буду — потом решу. Не это сейчас главное.
— А что? — я невинно похлопала глазками. — Смотри, какой гарный хлопец. Плечи во, — я расставила руки в стороны, — мозгов во, — и показала пальцами размер примерно с горошину.
— Ты мне бабушку-то не лохмать! — рявкнул царь. — Стравить нас решила? Я твою голову в Тридевятое царство отправлю!
— Ты это, твое величество… — я поправила свои волосины. Уже, как ни странно, не три, и будет печально, если вдруг выдернут. — Посадил бы воинов-то своих, вон, птичек мне пугают, котика пугают…
— Ми-и-иу! — тут же откликнулся Баюн, прикинувшись испуганной тряпочкой.
— Да не могут они сидеть, — отмахнулся царь.
— Что дашь, если верну помазанника целым да невредимым? — выкатила я встречные требования. Проскочила у меня внезапно одна мыслишка.
Идет на меня Кудымское Лихо, а это значит, без поддержки не справиться. Вон и Кощей говорит — не выстоим, да и дело-то даже не в этом. Может, и выстоим, но какой ценой? Сколько нечисти-то моей поляжет, птичек да звериков? И как я потом жить буду, если и границу отдам, и столько душ… ну не душ, но жизней сгублю?
— А что хочешь?
Вот это, сразу видно, государь. И имя у него говорящее. Зря Енотия не послушала, но да ладно, чего уж там?
— Встань с войском у границы леса. Помни, царь-батюшка, твоя вотчина и Черный лес твой. Выстоим — мир будет да равновесие, не выстоим — беда будет, — прищурилась я и вещала вроде как уверенно и веско. Ай да я! — Выстоим — верну помазанника целым и невредимым, да и с дарами еще. А чтобы было тебе чем с Тридевятым царем торговаться, так скажу: передай, что в руки ему отдам того, кто помазанника похитил да мне принес на смерть лютую.
Антилох мои слова обдумывал. Долго. И от усердия молотил Полкашу по могутной груди короткими ножками. Полкаша икал, но мужался.
— Будь по-твоему, Яга, — разрешил царь. — Моя земля и граница моя. Мне и решать. Но помни, задумаешь меня надуть, я тебя саму надую.
Ой. Судя по всему, он не шутил, а спрашивать о методах мне почему-то не улыбалось.
— Пойду я к битве готовиться, да. Всего хорошего, — врубила я задний ход и скрылась в доме. Мама дорогая, как бы выжить… Как бы не запутаться ни с чем. Как бы не ошибиться и не попасть под горячую руку. Вообще хотелось закрыть глаза, а открыть, чтобы уже пара дней прошла и мы победили.
