и родителями, большой семьёй. И жёны там у всех – выпускницы пансионов, они все одинаково разговаривают и ведут себя, у них даже мимика и жесты как под копирку. Я иногда ощущаю себя так, как будто все вокруг играют в какую-то игру, а мне правил никто не рассказал, и я понятия не имею, где мяч, где ворота, куда бежать. Но мне это все великодушно прощают, потому что я дикарь непричёсанный, что с меня взять. И если я приду на такую тусовку с тобой... они не смогут смотреть на меня, как на отщепенца. Ты в этом смысле великолепна, это не только моё мнение, я говорил о тебе с понимающими людьми, они все тебя хвалили.
Было приятно это слышать, хотя я и знала, что это неправда – в пансионе мои успехи оставляли желать лучшего, дня не проходило, чтобы наставницы мне об этом не напомнили. А в Верхнем я окончательно расслабилась, видели бы меня наставницы – пришли бы в ужас. Даже летом меня постоянно ругали и наказывали, хотя для летних, «взрослых» пансионерок требования были гораздо мягче, чем для «младших», и круглосуточного надзора не было, можно было даже запереться в своей личной комнате, что я и делала при любой возможности. Но всё равно постоянно нарушала какие-нибудь дурацкие правила, «опаздывала» на молитвы, неподобающе разговаривала, слишком много ела, недостаточно аккуратно писала.
«Не вернусь туда ни за что. Если «План В» не получится, найду способ умереть здесь.»
Алан смотрел на меня с ожиданием, я виновато улыбнулась:
– Я не лучший вариант, Алан. Я на четверть человек, и брак моих деда и бабки по папиной линии не был благословлён её семьёй, это большой урон для репутации. Если тебе нужна статусная жена, тебе стоит искать в более титулованных семьях.
– Более титулованную за меня не отдадут.
А вот это оказалось больно. Я всё о себе знала, и всё понимала, но слышать эти слова было неожиданно обидно, как будто это было для меня новостью и я могла надеяться на что-то другое.
«Более титулованную за него не отдадут, вот так просто и ясно. А меня отдадут, хоть за человека, хоть за демона – у моих родителей нет выбора. Удобно. Взаимовыгодно. Как удачно всё сложилось.»
– Лея, соглашайся, это отличный вариант для нас обоих.
– Алан... Спасибо, конечно, но нет. Ты меня очень поддержал сегодня, я тебе благодарна. Но ты отличный парень, и достоин жены, которая будет тебя любить, тем более, что для тебя это важно. У тебя нет острой потребности жениться прямо сейчас, тебя никто не торопит, ты можешь искать и выбирать сколько угодно, и когда-нибудь найдёшь по-настоящему особенную женщину, которая сделает тебя счастливым.
Он отпустил мои руки и отодвинулся, серьёзно спросил:
– В чём проблема?
– Проблема в том, что если ты встретишь эту женщину, уже находясь в договорном браке, то поставишь всех в очень неприятную ситуацию. Она станет разрушительницей семьи, ты станешь предателем и негодяем, а твоя жена станет брошенкой или рогоносицей, и хорошо ещё, если у вас к этому моменту не будет детей. Если будут – умножай все проблемы на десять. Разводы в высших кругах не поощряются, если ты это сделаешь, отношение к тебе пробьёт дно окончательно, ты потом до конца вечности не отмоешься.
– Меня это не волнует.
– Ты сам себе противоречишь. Ты говоришь, что я нужна тебе для того, чтобы объяснить тонкости негласных правил высших кругов, а когда я тебе их объясняю, ты мои слова игнорируешь.
Он усмехнулся и отвёл глаза, ничего не сказал, я добавила:
– Если не веришь мне, задай вопрос тем достойным понимающим господам, с которыми обсуждал меня, они тебе объяснят. Серьёзно, не надо.
– А давай всё-таки попробуем? – он начал улыбаться, я невольно улыбнулась в ответ – это было слишком заразительно. – Мне кажется, из нас выйдет отличная команда.
– Алан, ну хватит. Если ты ставил цель меня развеселить – тебе удалось, молодец, спасибо. Остановись, пожалуйста, это выходит за рамки шутки.
Он застонал и схватился за голову, посмотрел на меня прямо и развёл руками:
– Как тебе доказать, что я не шучу? Давай хотя бы попробуем. Знаешь, у людей есть такая штука, между знакомством и свадьбой они просто встречаются, ходят на свидания, проводят время вместе, живут вместе, и если им всё нравится, тогда женятся. Это как бы испытательный срок, чтобы не пороть горячку и не повышать статистику разводов. Очень удобно, рекомендую. Попробуем?
«У меня всего два месяца, я не могу тратить их на веселье. Да и слухи об отношениях с демоном не пойдут на пользу моей репутации.»
Думать об этом было ужасно неловко, я чувствовала себя той самой высокомерной аристократкой, не видящей дальше титула, но это была реальность, с которой придётся мириться.
– Алан, ты отличный парень, честно...
– Остановись.
Я замерла на полуслове, он поднял ладони, как будто отгораживаясь от той реальности, с которой я, стиснув зубы, мирилась:
– Не смей ставить меня на одну ступеньку с Кори, хватит с меня на сегодня унижений. Я отличный парень, и если ты мне откажешь, тебя будет грызть совесть, я понял. Я тебя избавлю от этой проблемы, считай моё предложение шуткой, всё, закроем эту тему.
– Прости.
– Забудь, – он отмахнулся и посмотрел на часы, вздохнул: – Что-то нам долго десерт готовят.
Я тоже посмотрела на его часы и взяла салфетку:
– Извини, мне пора, моя смена в отеле скоро начнётся. Не провожай меня, нам запрещены личные отношения с гостями. Спасибо за ужин. И... спасибо, в общем. Хорошего вечера.
Он кивнул с отстранённым видом, я ушла с ощущением, что покидаю тонущий корабль в числе первых «женщин и детей», оставляя на борту кого-то очень важного, кого могу больше никогда не увидеть, хотелось умереть от этого чувства.
***
В отель Алан пришёл во время «синей волны», но трезвым и в одиночестве, обломав мой план фотографировать его каждый день с новой женщиной.
Я отдала ему ключ, он поблагодарил и ушёл наверх, ни разу на меня не взглянув, я старалась об этом не думать. Занимала голову работой, учёбой и «Планом А», ближе к рассвету переключившись на «План В» – чем больше я думала о свадьбе, тем очевиднее становилось, что ничего у меня не получится.
«Вряд ли
